скоро. Тарин уже вышел под защитный купол, а следующий за ним земеля не успел – в панике я почти отшвырнула парня в сторону и оказалась на поле. Обернулась – Радагат уже вплотную у защитного купола, а позади него лежат разбросанные игроки команд и судьи. Чтобы быстрее пробиться ко мне сквозь толпу в маленьком помещении, проректор совершил почти невозможное.

– Ой, – прошептала я и инстинктивно шагнула назад.

– Мсье Виррас! – ошеломленно произнес один из судей, поднимаясь с пола. Было видно, что ущерб никому не нанесен, один лишь Таматин лежал и делал вид, что находится без сознания. Понимает зараза, что я в безопасности, а гнев проректора может пасть на него. – Что происходит?

– Этой девушке запрещено было выходить на поле, – глухо сказал Радагат, не сводя с меня взгляда. – Моя студентка.

– Ну вы же знаете правила – она не вернется, пока не выяснится, кто победитель.

Радагат в бессилии ударил раскрытой ладонью по защитному куполу – купол загудел.

– Тогда я выйду на поле.

Команда соперников принялась возмущаться – всем было понятно, что в случае участия проректора исчезнет весь смысл встречи, но возражения звучали как-то неуверенно. Летать по комнате не понравилось никому.

– Это невозможно – преподавателям запрещено участие в студенческих соревнованиях, к тому же вряд ли кто-то из оставшихся участников согласится уступить вам свое место. Список уже внесен в книгу, замена участника возможна только по его согласию, иначе купол вас не пропустит.

Радагат чертыхнулся, круто развернулся через плечо и покинул комнату. Я облегченно выдохнула, а под защитный купол, с опаской поглядывая на меня, двинулись игроки. Последним зашел Таматин:

– А ты говорила, доза завышена. Да этой лошади в два раза больше надо было отмерять. Как он так быстро оправился?

Гению я отвечать не стала. Команды сгруппировались, выставляя вперед нападающих, а защитников оставляя позади. Мы не могли применять магию до того, как прозвучит сигнал, но каждый был готов выполнять свою роль. Время словно замедлилось: ощущалось плотным, тягучим, я даже дышала с трудом. Еще не прошло впечатление от появления Радагата, а тут еще и запоздалый страх неожиданно накрыл так сильно, что у меня закружилась голова. Трибуны ревели, громыхали, скандируя совсем не название нашей команды. Мы словно были в меньшинстве перед этим бушующим морем, которое надвигалось на нас поверх защитного купола. Секунды длились медленно и неохотно, и я едва дождалась момента, когда над полем взорвался красный салют. Тут же все изменилось.

Я и Таматин выбросили вперед щиты, защищая огневиков, а они отправили вперед плотную стену огня, закрывая обзор соперникам. Мы тут же принялись отступать, чтобы скрыться за ближайшими скалами, которые разместили на полигоне организаторы. Тактика у нас была проста: рассредоточиться и вырезать всех участников по очереди. Но возможности такой «Земели» давать не хотели. Вскинулись, преграждая нам путь, ветки деревьев, земля поднялась вверх, смешиваясь с водой и создавая грязевой щит. Качественный, надо сказать, но при встрече с огненной стеной он не устоял. Тут же в дело вступили оставшиеся огневик и воздуховик. Они разбежались в разные стороны и свой удар направили сбоку, сбивая нападение наших огневиков.

Мы поняли тактику соперников, и от нашей она существенно отличалась – задерживать бой они не собирались, а значит, сильны лишь вместе. Резкое массированное нападение, устранение защитников и потом уничтожение нападающих согласно ситуации. Я почувствовала, как меня сзади схватили, оплетая, ветки. А ветки совсем на нежные лианы Кисьяка не похожи – кололись, царапались, я прямо слышала, как рвется под ними одежда. Я взвизгнула, и Эдит отреагировал, перестал поливать огнем соперников и бросился ко мне на помощь. «Земели» перешли в наступление, и парням пришлось нелегко, так как Таматину пришлось держать щит за двоих, а большая часть огневой мощи ушла в сторону.

Когда Эдит меня освободил, щит пришлось держать кругом, защищая и тыл. Вообще, я сразу должна была так сделать, но то ли из-за паники, то ли еще из-за чего забыла. Мы отступали, пытаясь скрыться, и это нам удавалось – почти скрылись за скалами, как вдруг «Земели» решились на отчаянный шаг. Вперед вышли огневик, воздуховик и водник. Что-то назревало, и мы даже догадывались что. Из грязи, оставшейся от щита, вдруг стал подниматься огромный голем. Мы уже знали, что бороться с ним в первые минуты после создания – чистое безумие, а потому бросились бежать. Голем практически неуязвим, но при этом он точно вытянул из своих создателей силы, и в ближайшее время земляных ловушек мы могли не бояться.

За нами где-то громыхал голем, и вскоре мы рассредоточились согласно изначальной тактике – я с Эдитом, Олеф с Таматином и Хантер отдельно. Мы с Эдитом шли прямо, как слабейшие, а парни отправились заходить с тыла соперника. Голем словно следовал именно за нами, и это нервировало. Мы пробирались сквозь заросли какой-то чащи, я старалась сдерживаться и не издавать ругательства, но выходило плохо, и от волнения пришлось искусать губы.

Больше часа мы с Эдитом шли вперед по лесу, который создали организаторы. Было даже удивительно, что на сравнительно небольшом полигоне помещался такой большой лес. Позади нас слышался скрежет, который издавал голем, да изредка вспыхивал огонь, доказывающий, что где-то позади наша ударная группа борется с соперниками. Мы же должны были найти флаг.

– Где он вообще может быть? – мне уже казалось, что если я даже в упор буду смотреть на флаг, то не замечу его за всем этим морем зелени.

– Где угодно. – Где-то слева раздался грохот, и Эдит чертыхнулся. – Кто-то идет параллельно нам.

– Может быть, Хантер или Олеф?

– Они должны сдерживать «Земели» позади, а не допускать, чтобы те двигались в том же темпе, что и мы.

Мы переглянулись, отлично понимая, что это может значить.

– Огневик оставался на Хантера и победить его не мог, – хмуро сказал Эдит. – Так что слева либо воздуховик, либо водник. Позади голем.

– Придется разделиться.

– Придется, – Эдит вздохнул. – Если ты пойдешь дальше, в конце концов встретишься с големом и победить его не сможешь.

Эдит не преувеличивал – даже на тренировках с Кисьяком, несмотря на его ко мне любовь, я с этими монстрами сражаться не могла.

– Так что будем надеяться, что слева воздуховик и ты сможешь его задержать.

Иллюзий насчет моей победы ни он, ни я не питали.

– Когда расходимся? – деловито уточнила я, и слева опять раздался грохот. Уже гораздо ближе, чем раньше.

– Прямо сейчас. Постарайся покружить его подольше.

Эдит немного сменил направление, а я повернула влево, держась такой