быстро отвечаю я, чтобы скрыть неподдельное любопытство. Лучше не задавать слишком много вопросов, иначе они что-нибудь заподозрят и перестанут делиться полезной информацией.

– Клятва снимется лишь когда будет исполнена, – устало отвечает Руван. – Прекрати искать угрозу за каждым углом.

– Но с самого детства меня повсюду подстерегала опасность, – бросаю я. – И мне, если уж на то пошло, гораздо непривычнее смотреть врагу в глаза, чем ждать нападения исподтишка.

Я поднимаю голову и встречаюсь с ним взглядом. Руван слегка опускает подбородок. И я вдруг боюсь, что могу потеряться в его светящихся глазах, в глубине которых скрывается множество мыслей. Такое ощущение, будто между нами возвели мост, который мне никогда не следует пересекать, но с его помощью я намного отчетливее вижу и ощущаю повелителя вампов, улавливаю изменения его эмоций, а сила, которая исходит от него, ласкает меня, словно тихий зов опасной, но очень притягательной мечты.

– Не тебе одной приходится опасаться таящейся в тени опасности, – после небольшой паузы произносит Руван. Голос его так же холоден, как окружающий воздух. – Ты не единственная, кто был уязвим с самого детства.

Никогда не считала вампов уязвимыми, но замечание Рувана заставляет меня задуматься. В нем сквозит неподдельная боль, от которой начинает ныть в груди.

Руван вдруг встает и, прежде чем я успеваю что-то сказать, меняет тему. Наверное, так даже лучше.

– Пойдем, – зовет он. – Для похода в старый замок тебя нужно хорошенько снарядить.

Вслед за ним я выхожу через двойные двери в передней части зала. За ними лежит небольшой вестибюль, превращенный сейчас в оружейную комнату. Взгляд падает на стойку, где в беспорядке свалены заляпанные кровью до боли знакомые части кожаных доспехов, и я резко замираю на месте. Лишившись хозяев, они превратились лишь в пустые куски кожи. При виде них внутри меня начинает расти та же пустота, в которую я пыталась выбросить все чувства и мысли о доме, маме и Дрю… просто чтобы не умереть от тоски.

– Злишься? – спрашивает Руван.

Эмоции человека способны подняться лишь до определенного предела, а после начинают притупляться. Я уже миновала данный рубеж, но не собираюсь откровенничать с повелителем вампов и демонстрировать ему свою слабость.

– С чего тебя вдруг беспокоят мои чувства? – бросаю я.

– Ты обижаешь меня.

– Просто говорю правду.

На его губах мелькает легкая улыбка.

– Ты охотник, умеющий быть безжалостным и наносить быстрые, меткие удары. Отчасти поэтому я тебя и выбрал.

– Я думала, ты решил с моей помощью открыть ту дверь и заодно получить сведения об охотниках.

– Я целеустремленный. И обычно у всего, что меня окружает, множество назначений. – Руван подходит к стойке с доспехами, на которую я смотрела, и делает приглашающий жест. – Бери все, что нужно.

– У меня уже есть доспехи.

– Может, здесь найдется что-то получше?

– Нет. У всех охотников одинаковая броня.

Ну, кроме главного охотника. Давос всегда носил лучшие доспехи во всей крепости… впрочем, его это не спасло.

Однако я все же подхожу к стеллажам, вторгаясь в личное пространство Рувана, и провожу кончиками пальцев по кожаным изделиям, трогаю пряжки и крепления, которые делала сама. С такой несложной работой мог справиться даже ребенок. Более того, она давалась мне легче, когда пальцы были меньше и проворнее.

Четверть этих доспехов прошли через мои руки. И вот теперь они свалены здесь, запятнанные кровью, которая выглядит еще слишком свежей. Я вспоминаю, как работала над доспехами Дрю, и кончики пальцев покалывает от призрачного жара горна. Впрочем, когда я видела его броню в последний раз, она была такой же окровавленной.

– При нашей первой встрече в тех развалинах ты убивал человека… – вдруг само собой срывается с губ. Нужно держать ее при себе, но боль слишком сильна и угрожает захлестнуть меня с головой. – Он… мы оставили его там… – Я с трудом сглатываю. Повелитель вампов просто наблюдает за мной, молча ожидая продолжения. Наверняка наслаждается тем, как я мучительно выдавливаю из себя слова. Интересно, может ли он благодаря связавшему нас невидимому мосту так же остро ощущать мои эмоции, как я улавливаю его? – Он был еще жив?

Руван молчит. И оттого, что не дает прямого ответа, становится только хуже.

– А тебе какая разница?

– Он… – Слова «брат-близнец» застревают у меня в горле, грозя удушить. Однако я не могу говорить о своей семье. Вдруг Руван все же решит украсть мое лицо? Тогда Дрю окажется в опасности. Не хочу повторить судьбу своего отца. – … просто мне дорог.

– Любовник?

– Нет! – выдыхаю я. – Мы… долгое время были… очень близки…

– Значит, член семьи. – Руван складывает руки на груди. Я поджимаю губы, невольно подтверждая его догадку. – Я не убивал его. Когда мы уходили, я слышал биение его сердца. Хотя не могу сказать, не истек ли он кровью до прибытия помощи.

Облегченно выдохнув, я касаюсь кольца на мизинце. Возможно, Дрю все же выжил. Во всяком случае, теперь есть хоть какая-то надежда. Брат сильный, с ним все будет хорошо.

«Если бы он погиб, я бы почувствовала».

– Он мой брат, – признаюсь неожиданно даже для себя. Меня словно побуждает говорить некая неведомая сила. Возможно, потому, что Руван все равно уже догадался: Дрю мой родственник, и, судя по возрасту, не дядя и не отец.

– Мне жаль.

– Сомневаюсь.

Подняв голову, я смотрю прямо на повелителя вампов. Он слегка подается вперед, и наши носы почти соприкасаются. Сердце резко ускоряет бег, в воздухе ощутимо сгущается напряжение. Интересно, решится кто-нибудь из нас напасть на другого, заранее зная, что обречен на неудачу? При мысли о том, чтобы вновь швырнуть его на каменный пол, по телу пробегает дрожь. Представляю, как мы обмениваемся ударами, а потом я прижимаю его к полу и торжествующе нависаю над ним…

– Мне жаль, – повторяет Руван, внимательно глядя на меня. Как ни странно, я ощущаю его искренность. Но почему? – Ты и твой брат – такие же жертвы обстоятельств, как и мы с моими рыцарями. Никто из нас не стоял у истоков кровопролития и бесчисленных смертей. Но нам приходится проливать за это свою кровь.

– Благодаря этому твой народ процветает.

– Разве? – холодно уточняет Руван, наклоняясь еще ближе. От него отчетливо исходит злость. – Ты видела здесь процветание? Или могучую орду вампов, с которыми ожидала столкнуться?

Мне тут же хочется ответить что-нибудь резкое, воскликнуть «да», однако… этот странный мир и несколько вампов, с которыми я познакомилась, приводят меня в замешательство. Во всех историях, с давних пор существующих в Охотничьей деревне, говорится о кровожадном повелителе вампов и легионах его безмозглых смертоносных собратьев,