столовые приборы, сдержав желание покоситься на сидящих за столом, чтобы понять, не станут ли они меня останавливать. Пытаясь двигаться просто и естественно, складываю салфетку так, чтобы внутри можно было что-то спрятать. Вампы уже снова разговаривают между собой, не обращая на меня никакого внимания.

– Если мы пойдем в старый замок, может, разбудить еще солдат? – уточняет Лавенция.

– Нет, мы и так уже лишились многих. Не стоит будить кого-то еще.

– У хозяина крепости должно быть как минимум семь вассалов.

– Я не хочу больше никого будить, – настаивает Руван. Интересно, что он подразумевает под этим словом? Может, они говорят о каком-то ритуале, с помощью которого создают новых вампов? – В любом случае, нам самим едва хватит крови, чтобы пережить долгую ночь. Мы не сумеем поддерживать чужую магию.

– Нам обязательно обсуждать все это в ее присутствии? – кивает в мою сторону Вентос.

К счастью, я уже сумела спрятать под тарелкой вилку и нож.

– Не беспокойтесь, я могу поесть наверху.

– Ни в коем случае. – Руван смотрит на меня с прищуром, и на миг я пугаюсь, что он разгадал мои намерения. – У нас и так достаточно проблем с паразитами. Не хватало только, чтобы они пробрались в мою спальню. – Он поворачивается к Вентосу. – Она дала мне кровную клятву. Вы с ней не враги.

– А что будет потом, когда действие клятвы закончится? – хмыкает Вентос. – Она вновь станет нашим врагом?

– Когда Риана обеспечит безопасность своему народу, она перестанет видеть в нас угрозу, – многозначительно произносит Руван, глядя мне прямо в глаза. Видимо, прощупывает почву в стремлении выяснить, затаила ли я на него злобу.

Я натягиваю на лицо бесстрастное выражение – прямо как на маске охотника.

– Ты прав. Когда все закончится, мне уже не придется беспокоиться на твой счет.

– Охотник не способен измениться. – Похоже, Вентос еще доставит мне проблем. Он подозревает о моих истинных намерениях и легко может просчитать, что я совсем не та, за кого себя выдаю. Рядом с ним придется быть настороже.

Но сейчас я просто пожимаю плечами и, повернувшись к ним спиной, направляюсь к одному из дальних столиков.

В разговор вновь вступает Лавенция.

– Значит, в старый замок мы отправимся только впятером?

– Нужно действовать с умом, – серьезно говорит Руван.

– Кэллос, поройся в своих книгах и записях в поисках подходящего пути, – бормочет она.

– Ты сомневаешься в моих способностях? – недоверчиво интересуется Кэллос.

Пока они общаются между собой, я заставляю себя есть. Вряд ли пища отравлена, они ведь уже ее ели. К тому же с учетом кровной клятвы сейчас мне вроде как ничего не грозит.

Тем временем вампы продолжают спокойно разговаривать. Все шестеро общаются как старые друзья – словно обычные люди, а не чудовища.

– Вы и в самом деле верите, что мы сможем положить конец этой долгой ночи? – задумчиво спрашивает Вентос более мягким тоном.

– В противном случае я не стал бы рисковать собственной жизнью. И не привел бы сюда охотника. – Я почти чувствую спиной взгляд Рувана. Остро, как никогда прежде. Однако спокойно продолжаю жевать, и когда Руван вновь подает голос, ощущение его присутствия исчезает. – Мы наконец-то получили подтверждение, что охотники по-прежнему используют магию крови. Наверняка таким образом они год за годом подпитывают проклятие, поскольку больше не способны добраться до его источника. Возможно, с помощью верных заклинаний нам удастся полностью его уничтожить. Или хотя бы отыскать более надежный способ борьбы.

В смехе Лавенции не слышится ни капли радости, скорее уж тоска, печаль и душевная боль.

– Конец долгой ночи, – тихо бормочет она. – Даже не знаю, что бы я сделала в первую очередь. Хотя, наверное, съела бы одно из знаменитых пирожных Ламира. Штук так семь.

– Тебя же стошнит, – фыркает Вентос.

– Это будет восхитительная тошнота. – В ее голосе слышится улыбка.

Вампы рассуждают о пирожных… очевидно, мир перевернулся с ног на голову. Кровь превратилась в чернила. И я попала на другую сторону Грани. Где вампы обсуждают пирожные.

– Я бы отдал все пирожные на свете в обмен на город, где вновь могла бы поселиться Джулия, – вздыхает Вентос, и зал наполняет тяжелая тишина.

– Ты навещал ее после нашего возвращения? – тихо спрашивает Лавенция.

Ответа нет, и я бросаю взгляд через плечо. Вентос уставился в никуда. На его лице нет грусти, однако печаль отчетливо сквозит во всем его облике. В деревне я не раз такое наблюдала. Он явно потерял кого-то очень близкого. Восхитительное зрелище. После всей боли, которую причинили нам вампы, чудесно видеть, как мучается один из них.

И все же… я не в силах радоваться его горю. В его страдальческом выражении лица я вижу себя. Маму, всматривающуюся в пламя горна и после смерти отца все больше уходящую в свои мысли. Мне знаком этот пустой взгляд. Я не раз видела его в зеркале.

Вентос встает, и ножки отодвигаемого стула скрежещут по каменному полу.

– Уже поздно, пойду спать, – сообщает он, тем самым заканчивая разговор.

– Ты прав, нужно немного отдохнуть, – соглашается Лавенция.

Вампы постепенно покидают зал. Я тщательно вытираю нож, который прихватила вместе с остальными столовыми приборами, и прячу в рукав. Плоская поверхность лезвия приятно холодит кожу, даря хоть какое-то утешение. Одной рукой я затягиваю кожаный ремешок манжеты, чтобы он никуда не делся. Одежда и доспехи охотников специально созданы так, чтобы прятать в них оружие везде, где только возможно. И пусть сама я раньше никогда не носила кожаный костюм, но много работала с дубильщиком, готовя застежки, легкие пластины и прочие атрибуты, поэтому мне хорошо известны все потайные места доспехов.

Понимая, что одну меня здесь не оставят, я тоже поднимаюсь на ноги, собираю остальные столовые приборы, которые прихватила вместе с едой, и отношу на общий стол тарелку с остатками ужина.

– Я все сделаю, – предлагает Лавенция.

– Нет-нет, сегодня моя очередь, – отмахивается Руван. Его движения полны изящества и грации. Трудно поверить, что при первой нашей встрече он выглядел лишь жалким подобием человека. – А вы все идите спать.

Я тоже поднимаюсь наверх. Какое счастье, что повелитель вампов решил остаться. Интересно, для чего? Вероятно, чтобы прибраться. На миг меня пронзает беспокойство. А если он станет мыть посуду и заметит пропажу ножа?

Хотя для таких вот бытовых задач у повелителя вампов наверняка есть слуги. Пусть даже я их и не видела. Вероятнее всего, они стараются не попадаться на глаза.

Тряхнув головой, я вхожу в комнаты, в которых мне предстоит жить какое-то время, и попутно пытаюсь убедить себя, что не о чем беспокоиться.

В покоях