— С чего бы это? — спросил Пётр.

— Чтобы ты мог стать императором. Наш брак…

— Если я ЗАХОЧУ стать императором, то со мной рядом будет та женщина, которую выберу Я. И на мнение иных мне наплевать! Оботрутся!

Сказано это было настолько мощно, что женщина поверила этим словам, не заметив некоторых нюансов, уверенная, что Михаил именно ее имеет в виду. Поэтому она чуть развернулась и впилась в губы супруга горячим продолжительным поцелуем.

А наутро, да еще после горячей ночи любви у Петра раскалывалась голова. Ещё и потому, что эта гадина Брюс заложил в его голову то, что он назвал информационного поля пакетом. Точнее, это был гигантский объем информации, которую Брюска собрал, будучи бесплотным духом, и решил, что сии знания крайне государю необходимы. Но их же было много! И сейчас, ночью, этот пакет начал распаковываться. Если бы Пётр спал — это прошло бы, вероятнее всего, не столь болезненно, но поскольку он активно бодрствовал, да еще и не один, то пришлось ему несладко. Утомленная жена быстро уснула, а вот он глаз не сомкнул. И это было плохо! Главное — он так и не понял, как извлекать знания из этого пакета, мешанина каких-то сведений, которые надо было понять и переработать. Надо сказать, что Пётр учиться любил. Но при этом совершенно не имел понятия про организацию труда и его государственный ум был не системным, а хаотичным. Он брался за решение какой-то задачи и старался сделать это быстро, не понимая, насколько достигнутый результат тянет ворох других проблем. Этот метод работы был в его случае единственно возможным? Почему? Да потому что Пётр страдал алкоголизмом, и прекрасно это знал. Поэтому, выйдя из запоя он старался быстро решить очередную задачу, быстро, потому как вскоре пойдет в очередное соревнование с Бахусом и о сей вещи забудет!

Разбудил его осторожный стук в дверь. Это был генерал Келлер, он же Брюс.

— Государь! Тревожные новости! — лицо генерала казалось весьма взволнованным.

— Что там, друг мой ситный? — Пётр, пребывая в весьма хорошем настроении, несмотря на головную боль (ха! У него всё работало, да еще как, да еще и какая фемина! Какая фемина!).

— Вчера было спокойно. Сегодня с утра закрыты все хлебные лавки. Хлеба нет нигде. По рабочим районам ходят агитаторы и говорят, что ты припрятал хлеб, чтобы его хватило на коронацию. Какой-то юродивый кричал, что немцы убили царя и посадили на трон узурпатора. И хлеба не будет, пока не защитят царевича Алексея. Мне дозвонился ротмистр Щербатов, из жандармов. По его мнению, готовится бунт. И всей нашей конной армии может быть недостаточно.

— Народ хочет хлеба? — поинтересовался Пётр.

— Да, герр Питер, народ хочет хлеба.

— И куда, по твоему мнению он подевался?

Брюс посмотрел на государя-регента и увидел в его глазах яростную решимость. То самое качество, что отличало Петра от многих других государей рода Романовых.

[1] Надо сказать, что в РИ Брасова, когда Михаила арестовали, приложила максимум усилий для его освобождения, она даже встречалась с Лениным и Свердловым. Сумела тайно переправить сына в Данию и сама бежала за границу, симулировав болезнь. Надо признать, что, особа была деятельная и с авантюрной жилкой.

[2] Пётр повторил фразу. Которую приписывают Наполеону или Талейрану, на самом деле это чуть искривленная испанская поговорка, которая таким вот образом вошла в мировую литературу.

[3] Наталья была не права. Михаила казнили, а она с сыном смогла бежать сначала в Данию, потом жила в Париже.

Глава двадцать первая

Петр понимает, что проблема хлеба далеко не в хлебе

Глава двадцать первая

В которой Пётр понимает, что проблема хлеба далеко не в хлебе

Петроград. Склады купцов Стахеевых

26 февраля 1917 года

— У кого самые большие хлебные склады в столице? — спросил Пётр. Брюс (он же генерал Келлер) что-то прикинул, пожевал губами, как бы прикидывая варианты ответа, после чего произнёс:

— Купцы Стахеевы. Они не только хлеботорговцы, но склады у них одни из самых крупных, еще и пристань для погрузки-разгрузки барж рядом, тоже им принадлежит. И ветка железной дороги туда проведена. Так что Стахеевы, герр Питер.

— Выдвигаемся туда, возьми дежурную полусотню.

Приказ государя был абсолютно прозрачен и понятен Брюсу. Еще вчера царь-батюшка сказал, что ему не нравится передвигаться в этих вонючих дребезжащих коробках. Сегодня император собирался ехать привычно — на лошади, в сопровождении полусотни кавказцев из Дикой дивизии. Петр Алексеевич, хотя и прекрасно держался в седле, ездить верхом не любил и при любом удобном случае пересаживался в «экипаж». При выборе последнего был совершенно нетребователен. Но эти механические экипажи у него доверия не вызывали совершенно, а прошедшая поездка в броневике… Эх…

Кроме того, к эскорту регента присоединились генерал-лейтенант, граф Дмитрий Николаевич Татищев, который возглавлял корпус жандармов, именно он доставил во дворец сведения о возможном хлебном бунте, и группа телохранителей во главе со своим новым начальником, полковником Николаем Александровичем Бигаевым. Тут сработала память Михаила. Познакомились они в Тифлисе, где полковник руководил охраной наместника на Кавказе, графа Воронцова-Дашкова. Михаил же прибыл для формирования туземной дивизии. С Николаем Александровичем они быстро нашли общий язык, тот активно помогал брату царя в его нелегком деле создания новой боевой части, можно сказать, что с нуля. После смерти Иллириона Ивановича, полковник Бигаев оказался не у дел. Занимал небольшие должности в Петрограде, а в середине февраля обратился с письмом к генералу-инспектору кавалерии, великому князю Михаилу Александровичу, и вот, весьма неожиданно, оказался на очень серьезной должности. Дело в том, что казачьей гвардии Михаил не доверял, и имел на это достаточно веские основания: он хорошо знал о личном отношении Граббе-Никитина к семье покойного императора. Это были единственные преданные лично брату Николаю войска. Поэтому ОН себе охрану подбирал из кавказцев Дикой дивизии, и кому, как человеку, хорошо знающему, как обращаться с этим непростым народом, было возглавить лучших из лучших его бывшей Дикой дивизии?

Надо сказать, что именно Бигаев настоял на том, чтобы колонну с регентом сопровождали броневик и авто с отделением пластунов из пехотных частей Первой конной армии. Но вот до складов пулеметный «Остин-Путиловец» не добрался, сломался в дороге и экипаж приступил к ремонту, А вот машина с пластунами смогла докатить, что сыграло свою роль несколько позже.

Хлебные склады братьев-купцов