– А если он полыхнет в нас своим жаром? – возразил тот.

На его пути встал Барлоу, подняв меч, сказал:

– Не трожь мага, борода!

Мозгосос загудел громче. Между пальцами огненного мага начали проскакивать искры, и вторая его рука тоже стала подниматься.

– С дороги! – процедил Гаррота, наступая на Барлоу.

– Гар, нет, – сказал я. – Если ты сейчас зарубишь его, в момент смерти он может выдать такую вспышку, что сожжет нас всех.

– И подпалит бочки с огнеструем, – добавил Барлоу.

Джада мучительно захрипел. Его лоб усеивали капли пота, в глазах был страх. Голова не шевелилась, но зрачки бегали из стороны в сторону, пытаясь отыскать врага.

Мозгосос замер, скалясь, кожа натянулась на скулах, лицо перекосило в гримасе. Светляк над его головой начал гаснуть. У менталиста не хватало маны. Джада поднял обе руки, свел их перед грудью. Между скрюченными пальцами с треском, все более громким, посверкивали искры. Зак шумно задышал над моим ухом, когда искры стали собираться в смерч. Тот уплотнился, формируя между ладонями мага гудящий шар пламени.

– Надо убить его сейчас, – процедил Гаррота, пытаясь обойти Барлоу.

Тира, стоящая позади Гарроты, прижала острие меча к его шее.

– Ни шагу дальше! – приказала она.

– Атаман? – окликнул Вывертень. – Что делать?

Я видел, что они с Дикарем Хуго и Филином готовы наброситься на мою сестру, Барлоу и стражников, как только получат приказ. И еще видел, что Гаррота вот-вот этот приказ отдаст.

Зак шагнул вперед справа от меня, вытаскивая мечи. Стоящий у стены Саир поднял арбалет. Джада едва слышно застонал, от его ноздрей потянулись струйки крови.

На груди Мозгососа зашевелилась мешковина, крыса с железными кольцами на лапках выбралась из кармана, цепляясь коготками за ткань, быстро спустилась и спрыгнула на пол.

– Вор… вор… – зашипел менталист, продолжая неотрывно глядеть на Джаду, между ладонями которого вращающийся искристый шар разгорался все ярче. – Мы не видим… но она увидит. Крысы – как кошки – магические твари, они зрят призраков и слышат шепоты теней. Ее взгляд… Сейчас ты посмотришь ее взглядом, одно мгновение, сразу вернешься – и крикнешь мне, где он, пока мужланы не начали резню!

Не меняя позы, он приподнял и резко опустил плечи, и в лоб мне будто ткнули замотанной в ткань палкой. Коридор дернулся, я услышал стук упавшего тела и лишь спустя несколько мгновений сообразил, что это было мое тело.

Потому что сам я находился уже в другом.

Отделять дух от плоти и привязывать его к иной живой сущности – известный трюк. Известный, но сложный, мало кто из магов способен на такое. Очень полезное умение, если ты шпион, разведчик или вор, если хочешь разведать обстановку или подслушать.

Мир исказился. Коридор стал большой темной трубой, надо мной выросли силуэты людей. Изменились и расстояния, и размеры. Все вытянулось, раздалось вширь, стало глубже и больше. Краски стерлись, теперь я видел только черное и светло-серое. Прямоугольник свечения очертил дверь каменной надстройки в конце коридора.

Перед ней маячила темная фигура.

Мглистая, смазанная, она был различима для моих глаз: человек в трепещущей накидке, от которой отрываются клубы мглы. Он стоял точно на середине коридора, и глаза его, направленные на Джаду, были как две белые дыры в черном силуэте.

Снова толчок в лоб, я пискнул и упал на бок, звеня кольцами на лапках. Коридор качнулся, сузился, и все стало привычных размеров. Я стоял на четвереньках, а неподалеку возмущенно пищала крыса, била хвостом о пол.

– Он по центру прямо впереди! – заорал я, вскакивая на подгибающихся ногах.

Мозгосос сделал движение головой, будто вырывал зубами тугую пробку из бутыли. Качнулся всем телом назад, ноги заплелись, он едва не упал, отступив на шаг, и я уперся ему в спину ладонью, поддерживая.

Словно невидимый, туго натянутый трос порвался с почти слышным хлопком. Джада резко подался вперед, повернулся и выбросил перед собой руки, вывернув наружу ладони. Шар огня сияющей полосой прочертил коридор и врезался в колдуна, как раскаленное ядро.

В тот же миг наш противник стал виден. Одежда вспыхнула, он закричал и бросился вперед. В лицо и грудь его впились две стрелы, выпущенные из арбалетов Саира и другого стражника. Некромаг упал, извиваясь, разбрасывая языки огня и снопы искр. Я подскочил к нему, когда он перевернулся на спину, узнал Тагора Харконгера. Он дернулся в последний раз и затих. Магическое пламя быстро исчезло, превратив тело в оплывшую свечу, а одежду – во въевшуюся в плоть ломкую корку.

Когда я повернулся, Барлоу и Тира пытались поднять с пола Джаду. Гаррота отступил обратно к своим разбойникам, Мозгосос ковылял ко мне. Крыса взбежала по его хламиде и залезла в карман на груди. Светляк над головой мага разгорался. Проходя мимо трупа, он приостановился, поглядел на то, что осталось от Тагора Харконгера, поставил клюку ему на лоб и нажал. С сухим хлопком прогоревший дотла череп сломался, как глиняный горшок, клюка провалилась в него, выбив облачко черного пепла.

Мозгосос улыбнулся, скривив лицо в жуткую кривую гримасу, и поковылял дальше, стуча клюкой по полу бодро, почти радостно. Обогнав его, ко мне подбежал Зак. Поручение моей сестры «следить и приструнить в случае чего» коротышка-стражник выполнял со всей ответственностью.

– Стойте! – позвала Тира. – Что с ним? Джада, ты меня слышишь? Эй, ты, как тебя… Мозгосос – почему он не отвечает?

Пришлось вернуться назад. Они посадили мага огня под стеной, тот глядел перед собой остановившимся взглядом и не шевелился.

– Сломанная кукла, – прошипел Мозгосос с ноткой презрения. – Рассудок выжжен, а дух витает за гранью мира.

– Так верни его!

– Не могу. – Он поковылял обратно. – Пусть сидит здесь. Вернемся – заберем – тогда… может быть…

– Пока что оставьте его, – сказал я и тоже поспешил к надстройке.

Вблизи было видно, что дверь ее очерчивает красноватый прямоугольник, будто мельчайшая алая пыль, проникающая сквозь щели. Свечение напоминало то, что излучала пентаграмма в подвале Жабы-Рэя. Я приоткрыл дверь, достал «Око Кабала» и посмотрел через него. Вниз уходила крутая каменная лестница, заканчивалась она квадратной площадкой с проемом, из которого лилось все то же сияние.

– На лестнице пусто.

– Ты еще доверяешь своей стекляшке? – спросил Гаррота, проходя мимо трупа Тагора Харконгера и с любопытством разглядывая то, вот что клюка Мозгососа превратила его голову.

– Некоторые некромагические заморочки она не замечает, но другие может видеть. Мозг?

Он заглянул на лестницу, прошипел:

– Тоже не вижу.

За магом подошли остальные, и Гаррота, осмотрев лестницу, сказал Тире с Барлоу: