Или пришло время его уничтожить. Порой трудно понять разницу.

* * *

Был черед Мерисы:

– Планы Грендаль. Расскажи все, что ты про них знаешь, – на лице у высокой Айз Седай, из Зеленой Айя, как и сама Кадсуане, застыло безжалостное выражение. Она стояла, сложив руки на груди, сбоку в ее темных волосах был воткнут серебряный гребень.

Тарабонка была отличным выбором для допроса. Или, скорее, она была лучшим из того, что было у Кадсуане под рукой. Мериса не проявляла ни капли беспокойства от такой близости к самому пугающему из всех созданий и была настойчива при допросе. Только она слегка перестаралась с суровостью. Например, то, как сильно она затянула волосы в пучок, или как бравировала своим Стражем-Аша’маном.

Комната, в которой они находились, была расположена на втором этаже доманийского особняка, занятого Рандом. Внешние стены были сложены из круглых бревен, а внутренние были из подходящих по оттенку темных досок. Эта комната прежде была спальней, но сейчас в ней остался минимум мебели. Не осталось даже коврика на ошкуренном деревянном полу. Из всей мебели остался единственный стул, на котором сидела Кадсуане.

Она сделала маленький глоток чая, намеренно демонстрируя спокойствие. Это важно, особенно если внутри не чувствуешь ни капли спокойствия. В данный конкретный момент Кадсуане хотелось раздавить чашку руками, а затем провести час или около того, прыгая на осколках.

Она сделала еще один глоток.

Источник ее разочарования – и объект допроса Мерисы – со связанными за спиной руками висел вверх ногами, удерживаемый в воздухе потоками Силы. У пленницы были короткие вьющиеся волосы и темная кожа. Своей безмятежностью, несмотря на обстоятельства, ее лицо было похоже на лицо Кадсуане. Отгороженная щитом пленница, одетая в простое коричневое платье, примотанное потоками Воздуха к ногам, чтобы подол не загораживал лицо, каким-то образом выглядела хозяйкой положения.

Мериса стояла перед пленницей. Наришма – последний из присутствующих в комнате – стоял, прислонившись к стене.

Кадсуане не контролировала допрос. Пока до этого не дошло. Позволить другому вести допрос – большое преимущество: можно подумать и все хорошенько спланировать. За дверью находились Эриан, Сарен и Несан – они поддерживали щит. Их было ровно на две больше, чем считалось необходимым в обычной ситуации.

С Отрекшимися нельзя рисковать.

Их пленницей была Семираг. Чудовище, которое многие считали легендой. Кадсуане не знала, какие истории про эту женщину считать правдой. Но то, что она знала наверняка – эту женщину не так-то просто запугать, вывести из равновесия или управлять ей. В этом и была проблема.

– Итак? – потребовала Мериса. – У тебя есть ответ на мой вопрос?

Семираг наградила Мерису холодным презрением в голосе:

– Знаешь, что случается с человеком, если заменить его кровь чем-нибудь другим?

– Я не…

– Он, конечно же, умирает, – отрезала Семираг, словно полоснула Мерису бритвой. – Смерть часто случается внезапно, и мгновенная смерть наименее интересна. Экспериментируя, я выяснила, что кое-что способно заменить кровь куда эффективнее, позволяя объекту прожить немного дольше после переливания.

Она замолчала.

– Ответь на вопрос, – продолжила Мериса, – или тебе снова предстоит повисеть за окном…

– Разумеется, переливание тоже требует использования Силы, – снова прервала ее Семираг. – Другие способы недостаточно быстрые. Я даже придумала собственное плетение. С его помощью можно мгновенно выкачать кровь из тела и поместить ее в емкость и одновременно закачать заменитель в вены.

Мериса заскрипела зубами и покосилась на Наришму. На Аша’мане как обычно были черные куртка и штаны. Его длинные темные волосы были заплетены в косички с колокольчиками на концах. Наришма стоял, расслабленно прислонившись спиной к бревенчатой стене. У него было юное лицо, с каждым днем приобретавшее опасные черты. Возможно, это был результат совместных тренировок с другими Стражами Мерисы, или, может, из-за общения с людьми, которые собирались допрашивать одну из Отрекшихся.

– Я предупреждаю… – начала Мериса.

– Один объект прожил целый час после переливания, – спокойным тоном, словно поддерживая беседу, продолжила Семираг. – Я считаю это одним из своих величайших достижений. Разумеется, он все это время испытывал чудовищную боль. Чистую боль, настоящую агонию, каждым сосудом своего тела, вплоть до самых мелких в пальцах. Не знаю лучшего способа причинить боль всему телу разом.

Она посмотрела Мерисе в глаза.

– Когда-нибудь я покажу тебе это плетение.

Мериса слегка побледнела.

Взмахнув рукой, Кадсуане сплела из Воздуха щит вокруг головы Семираг, блокировав ее слух, затем сплела из потоков Огня и Воздуха два шара света и поместила их прямо напротив глаз Отрекшейся. Свет не был настолько ярким, чтобы ее ослепить или повредить глаза, зато мешал смотреть. Это было личное изобретение Кадсуане. Многие Сестры додумывались лишить пленников слуха, но оставляли им зрение. Никто не знает наверняка, кто умеет читать по губам, а Кадсуане не хотелось недооценивать свою пленницу.

Мериса перевела взгляд на Кадсуане. В ее глазах промелькнуло раздражение.

– Ты теряешь над ней контроль, – решительно заявила Кадсуане, поставив чашку на пол рядом со стулом.

Мериса помедлила, но потом кивнула, не скрывая вспышки гнева. Скорее всего, на себя саму.

– Эта женщина! На ней ничто не срабатывает! – воскликнула она. – Она ни разу не изменила тон, что бы мы с ней ни делали. Любое наказание, которое я успеваю придумать, порождает новые угрозы. И каждая ужаснее предыдущей. Свет! – она снова скрипнула зубами, сложила руки на груди по-новому и засопела носом. Наришма выпрямился, словно хотел подойти, но она успокаивающе махнула ему рукой. Мериса была примечательно тверда в обращении со своими Стражами, хотя была способна покусать любого, кто попытался бы указать им их место.

– Мы можем ее сломать, – сказала Кадсуане.

– Сумеем ли?

– Ха! Безусловно. Она же человек, как и любой другой.

– Это верно, – ответила Мериса. – Хотя, ей ведь три тысячи лет. Три тысячи, Кадсуане!

– Большую часть жизни она провела в заточении, – с презрительным фырканьем парировала Кадсуане. – Подумай, быть веками запертой в темнице Темного в каком-нибудь трансе или сне. Вычти все эти годы, и она тут же станет похожей на одну из нас. И, могу себе вообразить, гораздо моложе, чем некоторые.

Это был мягкий намек на ее собственный возраст, что редко являлось предметом обсуждения среди Айз Седай. То, что этот разговор вообще состоялся, было очевидным доказательством того, насколько Мериса была выведена из равновесия этой Отрекшейся. Айз Седай учились сохранять внешнее спокойствие, но были причины, почему Кадсуане убрала из комнаты удерживающих ограждающий щит. Они слишком много выдавали. Даже непробиваемая в обычных условиях Мериса во время допросов слишком часто теряла над собой контроль.