Лакути нигде видно не было. Жалко.

– Чего тебе? – резко спросила Фебути, глава дома.

Возмущение взмыло в груди. Как это «чего»?! Это улица! Здесь кто хочет ходит, что хочет делает!

Санира двинулся вдоль дома, не поднимая взгляда от земли. Множество луж, большое количество следов сновавших туда-сюда людей, кучи мусора. И ничего подозрительного.

– Эй ты! – разъярённо заорала Фебути.

Ей сделали какую-то уж совсем немыслимую причёску, и всё равно было хорошо видно, где именно Гарола отсёк ей клок волос на совете жриц.

– Милостью сестёр-богинь… – вкрадчиво поздоровался Санира, приостановившись.

– Ты кто такой? Чего хочешь?

Юноша уже шёл в другую сторону, всё так же не отрывая взгляда от земли.

Ничего подозрительного. Нигде.

Женщины сгрудились у прогоревших брёвен со стороны дома и смотрели на него с нескрываемым раздражением. Фебути замахнулась палкой, на которую опиралась при ходьбе, Санира сделал быстрый шаг в сторону, и клюка просвистела рядом с ним.

– Милостью сестёр-богинь! Всё их милостью! – по-стариковски кивая, проскрипел Санира, стараясь говорить, как Фебути.

Хозяйка дома зарычала и снова замахнулась палкой.

Санира, напрягшийся, как змея в броске, и лёгкий, как ласточка в полёте, сделал несколько уверенных шагов вперёд, решительно направляясь прямо к старухе, подставляясь.

Фебути резко рубанула клюкой, на этот раз уверенная, что попадёт. Она даже чуть придержала руку, чтобы ненароком не зашибить наглого юнца. Но тот лишь чуть отклонился в сторону. Не встретив сопротивления, палка просвистела в воздухе и с размаху ударила о брёвна. Женщина не смогла её удержать, и клюка полетела на улицу. Санира легко подобрал её, протянул Фебути. Та схватила клюку и тут же, не замахиваясь, ткнула ею в юношу. Его снова не было там, куда она целилась.

– Госака, иди сюда! – во весь голос крикнула старуха куда-то назад. – Быстрее!

– Беги, мальчик! – явно издеваясь, сказала одна из тёток.

– Я лишь гуляю по улице! Неужели вы решили украсть Город? Здесь ведь раньше была общая улица!

– Госака, ты посмотри, какой наглец! – закричала Фебути.

К женщинам подошёл громадный мужчина. Такого впору вместо волов в сани впрягать.

Санира остановился, готовый броситься наутёк.

– Совсем молодые отбились от рук! – визжали женщины.

Мужчина облокотился на бревно.

– Кажется, ты Санира дома Ленари, – сказал он.

Юноша вздрогнул. Никогда не угадаешь, кто тебя знает, а кто нет.

– Да что ты с ним разговариваешь! – кричала Фебути. – Плетью его, плетью!

– Иди, Санира, – сказал мужчина.

Юноша попятился назад, не отрывая от него взгляда. Госака не шевелился, продолжая глядеть бесстрастно, даже с некоторой усталостью.

Санира повернулся и, то и дело оглядываясь, помчался вниз по улице. Вслед ему понёсся женский гогот.

Пролетев мимо добрых полтринадцатьраз домов, Санира стал понемногу успокаиваться. Ну, мог получить, но не получил ведь! Ещё и развлёкся… Хорошо, что хоть Лакути не было, обошлось без позора.

И Санира уже шагом пошёл дальше.

Дом Зунати – третье место, с которого начался пожар, – пустовал. Как это ни странно, здесь не было ни одного человека. Текура, понятно, ушёл с утра к своей шайке. Радига с братом Киваной вполне могли отправиться в Лес на заготовку деревьев. Глава дома с женщинами, возможно, рыхлит поле. Однако кто-то ведь должен остаться! Убирать мусор, готовить еду, месить глину, кормить скот!

Чувствуя себя вором, Санира всё же прошёлся по улице взад-вперёд, перевернул несколько кусков спёкшейся обмазки стен, заглянул в кусты, но так ничего и не нашёл. То есть прогоревшего мусора здесь, как и всюду, была уйма, но подозрительного – ничего, совершенно ничего.

Злоумышленник уже всё забрал? Или ничего и не было?

2

Второй овал улиц

В центре полукруга разъярённых людей стоял Радига. Его одежда была растрёпана и порвана. Белизна лица ничем не уступала цвету кожи лесных. Из царапин на лбу и щеке сочилась кровь.

Шум стоял неимоверный. Люди яростно потрясали над головой кулаками и палками. Было понятно, что рассвирепевшая толпа вот-вот растерзает его, но ни сил, ни решимости, ни даже желания сопротивляться у Радиги не было. Он жался к обугленным брёвнам одного из пожарищ, испуганно вздрагивая каждый раз, когда кто-то со злостью толкал его в грудь или плевал под ноги. От него шёл какой-то беспрерывный звук, глухое завывание. Наверное, он что-то говорил. Понять, что именно, за гулом злобных криков было невозможно. Преграда за его спиной была не слишком высокой, и в другой обстановке он мог бы легко перескочить через неё, но сейчас ему такая мысль, похоже, даже в голову не приходила.

Санира ещё не знал, что происходит, но по обезумевшим, перекошенным от гнева лицам понял, что готовится что-то ужасное. Он бросился к одному из знакомых, но тот, не оборачиваясь, лишь оттолкнул его. Санира пробежал вдоль стены спин и увидел Нимату. Тот пытался прорваться в самую гущу; его тоже не пускали.

– Что происходит?

Друг даже не повернул головы. Пришлось схватить его обеими руками и рвануть на себя. Взбешённый, Нимата развернулся, готовый к драке, увидел товарища и замер с занесённым для удара кулаком.

– Что происходит? – повторил вопрос Санира.

Нимата опустил руки и пожал плечами. Он тяжело дышал, по лбу стекал пот, волосы беспорядочно торчали.

– Сейчас будут забивать Радигу палками!

По голосу чувствовалось, что Нимате не терпится вернуться туда, в толпу. Он или не понимал, что сейчас произойдёт умерщвление человека, умерщвление знакомого им человека, или не верил, что это на самом деле случится.

– За что? Что он сделал?

Нимата не слушал. Он подпрыгивал среди вихря гневных криков, пытаясь протиснуться, просочиться туда, где происходило основное действо.

– За что? – повторил свой вопрос Санира. Приходилось кричать, потому что голос тонул в рокочущем гуле толпы.

– Говорят, – Нимата на мгновение обернулся, – это он сжёг Город.

– Город сожгли сёстры-богини, – пробормотал Санира и вытянул шею, пытаясь хоть что-нибудь разглядеть.

Тут из толпы вытолкнули, в сущности, выкинули, молодого мужчину. Он не удержался на ногах и повалился спиной на землю. Над ним на мгновение нависло несколько разгневанных горожан. Он стал отползать в сторону, и его оставили в покое.

Это был Кивана, старший брат Радиги.

– Что происходит? – подбежал к нему Санира.

Молодой мужчина лишь махнул рукой и бросился вверх по улице.