Алка помедлила, она не любила указаний, но всё-таки повернулась, пошла на кухню.

– Представляешь, он просто увидел мать на улице с мужиком, и всё на этом закончилось, – выпалила Ира, усаживаясь за шикарный обеденный стол. – Даже не стал разбираться, что за мужик и откуда взялся.

– Ты зачем мне это говоришь? – внося на подносе чашки с чаем, спросила Алла. – Какое мне дело?

– Сейчас будет дело, – пообещала Ира. – Потерпи.

Чай был великолепный. Ирина, с удовольствием вдыхая аромат, сделала несколько глотков и протянула Алле флешку. – Посмотри, здесь есть кое-что любопытное.

Она не пошевелилась, когда Алка исчезла где-то в глубине квартиры, и сидела как ни в чем не бывало, когда та вернулась. Пила чай, рассматривая висевшую напротив картину, покачивала ногой. Картина состояла из каких-то пятен и совсем не подходила для столовой.

– Чего ты хочешь? – За пару минут Алка постарела лет на десять, в другое время это доставило бы Ире большое удовольствие.

– Алла, – не глядя на неё, призналась Ирина, – я против тебя ничего не имею, правда. Даже наоборот, не хочу, чтобы отец снова женился.

– Что тебе надо?

Голос у Алки срывался, Ира поморщилась.

– Возьми себя в руки! Мне нужна твоя помощь, и только.

Алла тоже села за стол, отпила из своей чашки. Ира помолчала и, вздохнув, перешла к делу.

– Запоминай, Екатерина Фёдоровна Бородина. – Она назвала адрес и год рождения. – Врач в районной поликлинике. Мне нужно, чтобы её не стало.

– Не поняла, – уставилась на неё Алка. – Что значит не стало?

– То и значит. И всё ты поняла.

– Ира! – Алла выпрямилась, как тушканчик из фильма о природе. – Ты что, обалдела совсем? Ты в своём уме?

– В своём, – кивнула та. – Я хочу, чтобы её не было. Адрес запомнила? Могу повторить.

– Ира, я… Ты за кого меня принимаешь?

– За шлюху.

– Послушай… У меня нет знакомых киллеров!

– Ну так найди, – улыбнулась Ирина. – Аллочка, меня детали не интересуют. Меня интересует результат.

Она долила себе чаю из прекрасного фарфорового чайника, сделала последний глоток и поднялась.

– Не затягивай, – опять улыбнулась она Алке. – Всем будет спокойнее, и тебе и мне. И папе.

Садясь в машину, Ира почувствовала, что впервые с той минуты, как за Глебом захлопнулась дверь, может дышать свободно.

Позвонил сын, опять предложил помощь, Аркадий Львович отказался. Навязчивая забота раздражала, Перовский с трудом себя сдержал.

Вообще-то по-настоящему на сына он разозлился только однажды, когда знакомил его с Ольгой. На самом деле это знакомство никому не было нужно – ни ему, ни сыну, ни Ольге, – но так принято, и Аркадий Львович пригласил Сашу на обед. Брак к тому времени они ещё не зарегистрировали, но Ольга уже жила у него. От её постоянного присутствия и дома и на работе Аркадий Львович чувствовал себя по-юношески счастливым и слегка этого стеснялся.

То ли сын заранее был настроен против жены отца, то ли молодость Ольги его неприятно поразила, то ли ещё что, но встретил он её с такой презрительно вежливой улыбкой, что Аркадий Львович опешил, а чуткая Ольга мгновенно сникла. Она всегда терялась, когда чувствовала чью-то неприязнь, и чего Аркадий Львович уж совсем не понимал, очень из-за неё мучилась.

Под взглядом отца Саша сразу же сделался вежливым и разговаривал нормально, и шутил, и вполне искренне нахваливал Ольгину еду, по большей части принесённую Аркадием Львовичем из кулинарии. И потом Саша всегда был с ней исключительно вежлив, и беседовали они как добрые друзья, но Аркадий Львович знал, что сын его жену откровенно презирает. Только непонятно, за что.

Впрочем, видел Саша Ольгу редко, обычно Аркадий Львович общался с ним по телефону, и на неприязнь сына к жене ему было по большому счёту наплевать.

Только теперь, когда Ольги не стало, он понял, что виноват перед ней за нелюбовь сына.

До конца рабочего дня было далеко. Аркадию Львовичу захотелось немедленно переодеться, поехать домой, выпить коньяку. Он себя пересилил, углубился в истории болезни, и время до вечера прошло незаметно.

– Давай пешком пойдём, – предложил Бородин, посмотрев на часы.

– Давай, – согласилась Катя.

Когда-то она очень радовалась, что им с Глебом удалось найти квартиру так близко от маминого дома, от её больницы и Катиной поликлиники. Правда, Глебу добираться до работы было далеко, но он не жаловался. Он вообще никогда не жаловался, даже когда однажды на даче сломал лодыжку и она везла его в травмпункт делать рентген.

Бородин проводил жену до двери в поликлинику и поехал в институт. По дороге купил бутылку коньяку и, не раздеваясь, отправился к компьютерщикам с Ольгиным ноутбуком. Ребята ничего не обещали, восстановление данных выходило за рамки их стандартной квалификации, но он знал, они постараются. Он в последнее время нередко замечал, что даже почти незнакомые сослуживцы стараются выполнять его просьбы, и втайне своим авторитетом гордился. Впрочем, он редко обращался к кому-то с просьбами.

Потерянные полдня сказывались, дел накопилось невпроворот, Бородин окунулся в привычную текучку, пока вечером ему не позвонили из отдела технического сопровождения и не предложили зайти за ноутбуком.

– Что смогли, сделали, Глеб Георгиевич, – застенчиво улыбаясь, доложил ему совсем молодой программист.

Паренёк собой гордился, Бородин в восхищении покачал головой и искренне сказал:

– Спасибо, ребята. Считайте, я ваш должник по гроб жизни.

Восстановленных видеофайлов оказалось два. Один совсем старый, снят несколько лет назад, его Бородин смотреть не стал. Посмотрел более свежий, сделанный этим летом. Двое молодых людей в лодке, плеск воды, всё, как описывала Катя.

Жена забывает запирать дверь. Она могла машинально стереть что угодно в компьютере. Ей очень плохо, и виноват в этом он.

Бородин посмотрел на часы – нужно торопиться, он едва успевал проводить Катю, а очень хотел.

Через двадцать минут он понял, что опаздывает, как таковых пробок не было, но поток машин шёл медленно, быстрее было дойти пешком. Бородин стал звонить жене, но её телефон, как обычно, оказался отключён.

Переодевшись, Катя вышла из кабинета, чувствуя, что на душе ещё тоскливее, чем все последние дни. Остановилась у окна над козырьком входа, достала телефон – Глеб звонил несколько раз. Почти сразу вновь раздался звонок, Катя ответила мужу.

– Я опаздываю минут на десять, – доложил Глеб. – Видео восстановили. Дождись меня. Дождись, Кать.

– Нет. – Она покачала головой. – Я пойду. Лучше встреть меня у маминого дома.

– Идёт, – сразу согласился он.