— Должна заметить, я довольно долго была на вашей стороне.

— Извините, но мне трудно в это поверить.

— Я даже спорила с Меган, защищая вас. Объясняла ей, как неразумно она себя ведет. А потом вы пинком выбросили ее из своей жизни. После этого, — продолжала Джули, — я постаралась как можно скорее отослать ее из города. А столик стоял в моей гостиной, и я постоянно натыкалась на него.

— И вот теперь вы мне его вернули. — Девин подошел к двери и распахнул ее. — Благодарю вас, доктор Мосс.

— Всегда пожалуйста, мистер Кенни.

Она прошла мимо Девина, на минуту остановившись и оглядев его с ног до головы, словно примеряя, стоит ли он пощечины.

— Однако знайте, что Меган собирается вернуться в Чикаго. И если она все еще будет жаждать мести, я не стану ее отговаривать.

— Почему мне кажется, что вы будете сидеть за рулем автомобиля, который на меня наедет? — спросил он.

Джули пожала плечами:

— Я сделаю все, что она захочет.

Она тряхнула головой и ушла.

Девин закрыл дверь и вернулся к столу.

И Меган, и ее подруга вызвали у него серьезные сомнения в душевном здоровье профессиональных психотерапевтов.

Однако слова Джули о том, что Меган может хотеть отомстить, заставили Девина задуматься. Это что-то новое. Значит, она не только вырастила в себе стержень, но и научилась таить обиду. Это уже не та Меган, которую он прежде знал.

Неожиданно он все понял. Девин принял и оценил ее новые качества, но игнорировал то, что она хотела быть равной с ним. Как он мог? Меган постоянно говорила об этом, а он не слушал. И вот результат — она снова ушла.

Остался один-единственный вопрос: можно ли спасти хоть что-то?

Меган невзлюбила четверги. По четвергам она работала с пациентами, злоупотребляющими алкоголем или наркотиками, и список желающих попасть на прием был огромным. Все это действовало на нее угнетающе.

Со дня приезда она была так занята в клинике, что у нее не хватало времени завести друзей или хотя бы посмотреть город. А в редкие часы отдыха Меган дремала у телевизора. Иногда она разговаривала по телефону с мамой, иногда ей звонила Джули и рассказывала последние чикагские новости. А в остальном…

Ей было тоскливо.

И одиноко.

И она была беременна.

Поток бед, который Девин обрушил на ее голову, оказался воистину неиссякаемым.

Уехав из Чикаго, она не сумела расстаться с Девином. Он постоянно присутствовал в ее мыслях, являлся ей во сне, так что по утрам она чувствовала себя разбитой и опустошенной.

Естественно, Меган не обратила внимания на то, что у нее нарушился цикл, решив, что это результат стресса. Как она ошибалась!

Она не могла забыть Девина, а теперь еще и носила его ребенка. Он навсегда привязал ее к себе.

Впрочем, она и так была к нему привязана.

Но, по крайней мере, Меган была честна сама с собой. Она поняла, что никогда не переставала его любить. Осознание этого факта должно было помочь ей пройти через новое испытание, хотя боль от этого не становилась меньше.

А боль была сильной, и самолечение не помогало. Не помогло даже то, что Джули признала свою неправоту и полностью перешла на ее сторону.

Когда-нибудь ей придется поговорить с Девином. Она должна рассказать ему о ребенке. Это скрывать нельзя. Это нечестно по отношению и к Девину, и к малышу, да и к ней самой тоже. Она обязана это сделать.

Со временем. А сейчас Меган хотелось спрятать голову под крыло. Лечь в постель и оставить сегодняшний день позади. Она заставит себя заснуть.

Зазвонил телефон. Джули.

— Что случилось, Джу?

— Включи радио. Немедленно.

— Почему? Что случилось?

— Девин. Ты должна слышать, что он говорит. Он дает интервью Брюсу Мелани.

Меган нашла нужную волну.

Из динамика послышался голос Девина:

— Мы не общаемся друг с другом, как вы понимаете, но я слышал, что дела у нее идут хорошо.

— Это он от меня услышал, — вставила Джули.

— Тише!

— Ваши недавние взаимоотношения, — сказал Брюс, — стали для всех поразительной новостью.

Дев засмеялся:

— Я не стал бы употреблять слово «новость», но людей они действительно заинтересовали.

Брюс и его слушатели, возможно, не уловили горькой нотки в голосе Девина, но Меган услышала ее совершенно ясно.

— Говорят, Меган Лоу прямо или косвенно виновата в том, что вы собираетесь закрыть свою программу.

Что?!

— Джули, что с программой Девина? — спросила Меган.

— Они говорили об этом раньше, — быстро сказала Джули. — Он перерабатывает концепцию.

Меган не могла слушать одновременно и Джули, и Девина.

— Тс-с!

— Единственно, в чем виновата Меган, — продолжал он, — так это в том, что я смог увидеть вещи, которые раньше упускал. Программа «Защищайте свое имущество» явно пережила свое исконное назначение. Я понял, что людям нельзя помочь краткими наставлениями.

— Так что же вы намерены делать дальше, Девин? — спросил Брюс.

Девин глубоко вздохнул:

— Я не хочу попадать в капкан. А история с Меган показала мне, что я готов был это сделать. Люди боятся перемен, но перемены открывают двери, расширяют возможности. Я хочу рассмотреть кое-какие возможности.

У Меган закружилась голова.

Брюс засмеялся:

— Похоже, ваша следующая книга будет посвящена тому, как помочь самому себе.

— Последние несколько недель с совершенной очевидностью доказали, что я — последний, кто может учить людей, как им жить. Я оставлю это экспертам, таким, как Меган.

— Меган, ты слышала? — задыхаясь, спросила Джули, но потрясенная женщина не могла говорить.

— Теперь небольшой перерыв. А потом мы еще немного поговорим с экспертом по разводам и рыцарем закона Девином Кенни. Я Брюс Мелани, это программа «Очистить воздух».

Меган не могла поверить своим ушам. Наверняка она не расслышала. Потому что если Девин действительно сказал это…

— Меган! — не успокаивалась Джули. — О господи. Это было практически публичное извинение. Не говоря уже о многочисленных комплиментах профессиональным достоинствам доктора Меган. Девин не мог знать, что ты будешь слушать его, значит, говорил не для тебя. Тебе надо бы позвонить ему.

— И что сказать?

— Сначала «Прости, что я устроила скандал», а потом — по обстоятельствам.

Меган ощутила прилив неуемной энергии. Она вскочила и стала ходить взад-вперед.