Голубых нашла в курилке, но Антон на удивление благожелательно отнесся к ее сбивчивым попыткам оправдаться.

— Оль, я же не слепой, — сказал он, затушив сигарету, — я что, не вижу, какие мужики возле тебя трутся? А теперь еще Данилевский…

— Данилевский не трется, он по-дружески… — начала было возражать, но Антон усмехнулся.

— Ну да, полминистерства на уши поставил, область переполошил, главврача чуть до инфаркта не довел только чтобы кофе с тобой выпить в перерывах между процедурами. Ты в это веришь, Оля?

Конечно, нет. Оля только вздохнула.

— Все нормально, — Антон взял ее за руку, но в этот раз она не почувствовала ни трепета, ни дрожи. Прошло. — Я не один. И я рад, что со мной летишь именно ты. Ты заслуживаешь, как никто другой.

Значит, ее догадки оказались верными. Все-таки, при всей симпатии Давида к ней, это она летела с Голубых, а не наоборот. Что, конечно же, радовало, заодно давая определенную свободу. А еще надежду.

— Антон, — Ольга решилась и тронула его за рукав, — скажи, Давиду можно помочь?

Тот на миг сжал пальцы, посмотрел в сторону и ответил нехотя.

— Будем посмотреть, Оля. Для того и летим.

Днем об Аверине не думать получалось без труда, слишком плотно забитыми стали ее дни. Но вечером перед сном не думать выходило сложнее.

Хорошенько все обдумав, Ольга пришла к мысли, что Костя все сделал правильно. Он выбрал, и выбор оказался не в ее пользу, но Аверин не стал прятаться и юлить. Сказал прямо, подвел черту и попрощался.

А то, что не сказал о Диане, так он и не обязан отчитываться. Они и правда непересекающиеся прямые, и, если Костя решил с кем-то пересечься, это уже его личное дело.

Ольге было с чем сравнивать. Или с кем. Богдан до последнего стоял на своем, что он знать не знает никаких беременных любовниц, их у него не было, нет и не будет, а есть только Оля. Его единственная любовь.

Все это было очень некрасиво и неприятно. Не по-мужски. А Костя ушел достойно.

Вот только тяжело было, когда вспоминался их последний прощальный поцелуй. Мокрый от дождя. Слишком острый, глубокий и изнуряющий, чтобы не вспоминаться.

Ольга остановилась у одной из витрин и уставилась на свое отражение. Давно хотелось что-то изменить, может быть, даже радикально. Они с Данкой вчера целый вечер это обсуждали.

— Может, мне губы подкачать? — задумчиво проговорила, разглядывая себя в зеркале Ольга.

— Вот еще, — фыркнула младшая сестра, — даже не думай!

— Мужчинам нравится, а вдруг и Давид тоже на такое ведется, — но, напоровшись на скептический взгляд сестренки, пояснила. — Спрос рождает предложение, а не наоборот, Данчик. Посмотри, что делается, я сама не раз думала бросить хирургию и начать колоть. Это же сумасшедшие деньги!

— Мало что кому нравится, — безапеляционно заявляла Дана. — Даниялу точно нет. И Косте не нравится, я уверена.

— Ага, как раз тот случай, — ехидно кивнула Оля, — видела я мамашку его предпоследнего шехзаде[10]. И Юлька про его нынешнюю пассию тоже говорила, что у той губы уточкой. Так что Аверин как раз из тех, кому важно, чтобы лица были с апгрейдом.

— Не скажи, — заступалась за него Данка. — Разве Косте их лица нужны? А там особо апгрейдить нечего. И качать тоже.

Конечно, Оля не собиралась ничего колоть, так, потрепалась просто. А вот прическу новую можно и сделать.

Достала телефон и набрала хозяйку салона, который как раз располагался недалеко от ее дома. Работа в хирургии принесла немало нужных и полезных знакомых, а по именам запомнить их помогала телефонная книга контактов.

Телефонная книга подсказала, что хозяйку салона «Акварель» зовут Маргарита. Оле она запомнилась как Непаразитарная Киста, и потребовались некоторые усилия, чтобы называть Маргаритой довольно-таки привлекательную женщину.

— Конечно приходите, Ольга Михайловна, мы всегда рады вас видеть, — заверила ее Непарази… фу ты, Маргарита! Ольга пристыженно кивнула экрану.

В салоне ее уже ждали, и это было приятно, потому что «Акварель» пользовалась популярностью, и предварительная запись велась за неделю, а то и за две. Маргарита лично встретила Ольгу и провела в зал.

— Я хочу полностью все поменять, — объявила Оля мастеру, усевшись перед зеркалом. То, что это относилось и к жизни тоже, решила не пояснять.

— Вы хотите перекрасить волосы? — уточнила мастер.

— И остричь, и перекрасить, — решительно кивнула Ольга. — В черный. Знаете, такой до синевы.

Парикмахер растерянно осмотрела рассыпанные по плечам локоны.

— Вы уверены, Ольга Михайловна? — переспросила вкрадчиво. — У вас такие чудесные волосы. Если хотите, мы можем подстричь их каскадом и затонировать. Но в черный… И остричь…

Оля вопросительно глянула на Маргариту. Та поджала губы и переглянулась с сотрудницей.

— У меня не поднимется рука, — жалобно проговорила девушка, Оле даже стало ее жаль.

— А знаете, что, — вмешалась хозяйка салона, — у меня есть для вас отличное предложение, Ольга Михайловна. Одну минуту.

Она вышла и очень скоро вернулась с пакетом в руках.

— Вот, примерьте, это парик из натуральных волос. Мне сделали его на заказ, но, если вам понравится, берите, я уступлю по хорошей цене. А себе закажу еще. Вы попробуйте в нем походить, и если будете чувствовать себя комфортно, то тогда сделаем похожую стрижку. А так соглашусь с Ладой, у меня тоже рука не поднялась бы срезать такие прекрасные волосы.

Ольга развернула пакет и достала парик, черный как смоль. Короткая стрижка. Все как она хотела. Покрутила в руках, прикидывая, как бы поудачнее его нахлобучить.

— Давайте я сначала заколю ваши волосы, будет удобнее надеть парик, — вызвалась помочь Лада.

Ольга смотрела на себя в зеркало, закусив губу. Мда…

— Помада бы сюда, конечно, подошла поярче, — после продолжительной паузы заговорила Маргарита. Оля представила себя с красной помадой и содрогнулась.

— Жесть, — хмуро кивнула, разглядывая отражение в зеркале. — Спасибо, девочки, что отговорили. Мне еще кожаную юбку, чулки «паутинка», ботфорты — и на объездную.

Марго с Ладой, не сговариваясь, облегченно вздохнули.

— Так что, будем делать каскад или просто подстрижем кончики? — спросила заметно повеселевшая Лада.

— И кончики, и каскад, и тонируем.

— А давайте обновим маникюр, пока вы будете сидеть с краской? — предложила Маргарита.

Столики для маникюра располагались сразу за стойкой администратора. Оле нанесли краску, и она пересела за свободный стол, первый от стойки.