— Присаживайся, пожалуйста. — Королев в белоснежном переднике, принесенном из собственной квартиры, стал возле стола и держал в руках кастрюлю с большой ложкой. — Присаживайся.

Она послушно села. Наткнулась на один из его укоризненных взглядов и тут же снова встала. Она забыла вымыть руки перед едой. Вымыв, Даша снова вернулась и уселась с неестественно прямой спиной за стол. За неправильную осанку он тоже корил.

Королев шмякнул ей на тарелку вязкой массы грязно-зеленого цвета. Дождался, пока она попробует. И с восторженной улыбкой спросил:

— Правда вкусно?

Гадость была жуткая. Мало того что вид имела неприглядный. Так еще без соли, специй и соуса.

Так для желудка полезнее, отрекомендовал Володя, уловив в ее лице что-то похожее на брезгливость. Она молча кивнула. Дождалась, когда он выйдет в ванную вымыть руки перед едой, и свалила всю эту неаппетитную дрянь обратно в кастрюлю. И чтобы он, не дай бог, не заметил, примяла чуть ложкой.

— Уже съела? — подивился он, вернувшись, и впился в ее лицо подозрительными цепкими глазами. — Понравилось?

Попробовало бы ей не понравиться! Она сказала, что да. И тут же поспешила налить себе чаю, чтобы Королеву не пришла в голову идея подложить ей добавки.

— Чай забели молоком. Сахар не клади, — тут же приказным тоном порекомендовал он ей, осторожно слизывая с вилки вязкое рагу, больше похожее на грязь.

Она снова сделала так, как он советовал. И через силу, морщась, принялась пить его мелкими глотками. Пирожных не полагалось к ужину. Вредно!..

— Тебе звонили часа полтора назад, — вдруг проговорил он и тут же вжал голову в плечи.

Вот когда он так делал, Даша знала: он в чем-то провинился. Уже научилась находить бреши в его непогрешимости. Что на этот раз?

— Кто звонил? — ровным голосом, ничуть не выдавая глухого, разрастающегося раздражения, поинтересовалась она.

— Не знаю. Мужчина! — Из уст Королева это прозвучало пушечным выстрелом.

— Какой мужчина? — решила она добить его до конца и тут же вспомнила про Муратова. — Он представился? — продолжила настырничать Даша, она уже злилась по-настоящему, решив, что подобного самоуправства Королеву не спустит. — Вон он позвонил, спросил меня и что сказал? Как-то он себя назвал: Володя, Миша, Костя?

— Нет, не Костя! — фыркнул Володя и глянул на нее со значением, означающим только одно: о ее шашнях он осведомлен.

Шашнях, а как же! С таким, как Муратов, любви нет и быть не может. С таким, как он, только шашни. Именно об этом рассказал не уклонившийся от нее взгляд Королева. Именно на это намекал.

А, плевать!

— Тогда кто же? — Даша сердито дзынькнула чайной ложечкой о чашку. — Кто звонил? И что ему было надо?

— Он не представился, знаешь! — Володя вылизал размазанное по тарелке рагу, по ее примеру загремев ложкой. — Просто спросил тебя.

— И что ты ему сказал? Где я?

Она прекрасно помнила, где она была в тот момент. Она вызвалась отнести мусор на улицу и заболталась с тетей Тамарой возле подъезда. Той все не давали покоя квартирные кражи в округе, что участились просто до неприличия. Она округляла глаза, понижала голос до шепота и все говорила и говорила, предостерегала и предостерегала. И запираться Даша должна, и по возможности не оставлять квартиру без присмотра, и…

А она и так ее не оставляла. Ей некуда было особенно ходить. В отпуске она.

— Я? — Королев неожиданно замялся и снова вжал голову в плечи, та-аак… — Я сказал, что ты уехала на время. Но ты не думай ничего такого. В смысле, за квартиру не переживай. Я быстро объяснил человеку, что я присматриваю за твоей квартирой. Что я сосед, и все такое…

— Спасибо за заботу, — фыркнула зло Даша и, коротко поблагодарив его за еду, ушла в комнату.

Она даже посуду не стала мыть и со стола убирать не стала тоже. Хочется ему, пускай вымоет. А ей просто невыносимо видеть его и находиться рядом с ним. Нет, ну какое он имеет право распоряжаться ею, ее жизнью, врать людям, которые ей звонят?! Вдруг этот звонок очень важен?! Вдруг это что-то, что касается ее Лешки, от него ведь по-прежнему нет вестей?!

Королев конечно же все вымыл и убрал. Зашел в комнату как-то боком, присел у нее в ногах на диване. Помолчал. Все ждал, очевидно, что она начнет с ним говорить. Даша упрямо молчала. Ругаться с ним она тоже не хотела, но и от бесед, способных его извинить, ее уж увольте.

— Так что… — он чуть помялся. — Я пойду? Ты будешь отдыхать?

— Ага, буду. Иди, — кивнула она, обрадовавшись до такой степени, что не сдержала облегченного вздоха. — Иди, иди, Володя.

— Что? До завтра? Свет погасить?

— Ага, до завтра. Погаси…

Он встал и пошел к двери, на ходу оглядываясь. Все надеялся, что она встанет и хотя бы проводит до двери. Не встала, не проводила. Королев вернулся, выключил свет, потом прошел в прихожую и через мгновение захлопнул за собой дверь. А она тут же закрыла глаза.

Господи! Как же она от него устала. Лучше быть одной, чем вместе с кем попало. Кто это сказал? Кто-то умный и знающий толк в отношениях между мужчиной и женщиной. А тут ведь и отношениями назвать то, что между ними происходит, язык не повернется. Что-то размытое, расплывчатое и вязкое. Как его рагу, ей-богу!..

Она то открывала глаза, вглядываясь в блики уличного света за окном, то снова закрывала их. Мысли виляли, путались, перескакивали с Лешки на Королева. Потом вспоминалась Варвара, буквально почерневшая за время отсутствия брата. К той тревожной неопределенности, в которой жила все последнее время Даша, Варьку мучила еще жгучая ревность. Уж где той донесли: в милиции ли, на фирме, но донесли. И про деньги, и про Лили Громыхину, и про то, что пропали эти двое вместе.

Закусив удила, она не могла уже и слышать ни про какую беду, в которую мог попасть Лешка. Она пребывала теперь в твердой уверенности, что он скурвился с этой стриптизершей и прожигает теперь с ней миллион российских рублей на каком-нибудь побережье…

Даша так не думала. Она лучше знала своего брата. Но вдруг с некоторых пор поняла, что думать про Лешку, как про вора, ей куда легче. Куда страшнее было думать, что с ним что-то стряслось и что его теперь нет в живых. Пусть уж лучше украл и прожигает жизнь, чем он этой самой жизни лишился…

Уснула она незаметно, запутавшись в хаотичном беге собственных мыслей и чувств. Уснула как была, в одежде и тапках, на неразложенном диване. Уснула неожиданно и так же неожиданно проснулась. Проснулась и вдруг поняла, что ее пробуждение не было обычным, оно было с чем-то связано точно.

Даша зажмурилась и прислушалась. Показалось или нет? Показалось или нет?..

Нет! Не показалось! Кто-то очень осторожно, очень вкрадчиво ворочал ключом в ее дверном замке входной двери.

Кто это мог быть?! Кто?!