Она вспомнила Алекса. Парнишка-ирландец с рыжими волосами, зелеными глазами и кожей, покрытой в равной степени веснушками и угрями. Уроженец южных районов Бостона компенсировал свой малый рост жуткой свирепостью. Они несколько раз пересекались в Центре и всегда ладили друг с другом. Однажды Алекс попытался ее поцеловать, но, когда она его отпихнула, не стал обижаться. Без особой злости он назвал ее «розовой»[18]и переключился на Дулси Патрик.

В течение целого месяца Алекс нравился ей больше остальных ребят в Центре. Ноа открыла папку с его фамилией и обнаружила там множество файлов. Отсортировав их, она принялась читать, и ее внимание сразу привлекла серия фотографий. Это показалось ей странным. В ее файлах была всего одна, где она лежала на столе и выглядела мертвой.

Ноа кликнула мышью, и на экране появилась фотография.

Она сразу узнала Алекса и поняла, что он мертв — глаза закрыты, губы безвольно приоткрылись, на бледной коже особенно ярко выделяются веснушки. Алекс показался ей совсем маленьким, даже меньше, чем в воспоминаниях; у нее даже возникло ощущение, что еще немного — и стол его проглотит.

Но не это оказалось самым страшным. Грудь Алекса была рассечена, а кожа растянута специальными металлическими скобами, открывшими ярко-красные, точно кожура какого-то плода, внутренности. Ребра всей правой части грудной клетки были вырезаны, и стало видно почерневшее легкое. Алекс постоянно курил. Ноа помнила, что он дымил с десяти или одиннадцати лет. Однажды его поймали на воровстве сигарет из шкафчика уборщика и на несколько дней отправили в колонию.

Ноа закрыла фотографию. Правая рука у нее так сильно дрожала, что ей пришлось сжать ее левой. И, хотя на экране появилось звездное небо, перед глазами у Ноа стоял Алекс, словно пиксели замерли на мониторе навсегда.

Ноа просмотрела список папок, обращая внимание на те, в названии которых стояли имена. Знакомых ей больше не попалось, но она не сдавалась, опускаясь все ниже и ниже. Список казался бесконечным.

Ноа остановилась, насчитав пятьдесят имен, и откинулась на спинку стула. Неужели их так много? Неужели все они мертвы?

У нее был только один способ узнать правду. Она стиснула зубы, вернулась к началу списка и открыла первую папку.

Питер сидел перед терминалом в компьютерной лаборатории университета Тафтс. К счастью, охрана здесь была несерьезной. Он подождал всего пять минут и вошел вслед за студентом, который воспользовался своей карточкой, чтобы открыть дверь.

Питер прикрыл рот рукой, с трудом сдержав зевок. Он почти не спал прошлой ночью. Ему повезло — наступило время экзаменов, поэтому библиотека Тафтс была открыта, когда он ушел от Аманды. Питер устроился в большом кресле в углу и решил поспать, но просыпался каждые полчаса. В глазах жгло, словно в них насыпали песок, во рту появился отвратительный привкус. Он попытался привести себя в порядок в туалете, но это не слишком помогло, и он пожалел, что не поспал у Аманды.

Впрочем, он знал, что там все равно не смог бы уснуть. Питер наклонил голову сначала к одному плечу, потом к другому, потрещал суставами правой руки, левой, после чего вернулся к работе.

Он получил хороший урок, пытаясь добраться до файлов АФРМ, и решил, что еще одна встреча с Мейсоном ему ни к чему. Однако он не собирался просто отойти в сторонку и обо всем забыть. /АЛЬЯНС/, как и резервную копию, никто пока не реанимировал. Питер стал изучать форумы и имиджборды, которые часто посещали его соратники, и обнаружил там множество сообщений, но все они сводились к одному вопросу: «Что случилось с /АЛЬЯНСОМ/?»

Питер вошел на самый популярный форум под именем Валлас, и ему пришлось потратить десять минут, чтобы призвать друзей к оружию, жалея, что не может сообщить им больше информации или хотя бы предупредить об опасности, которой они, возможно, подвергнутся. Меньше всего на свете ему хотелось, чтобы хакеры оказались на прицеле у Мейсона.

Однако даже крупная корпорация не в состоянии отслеживать такое огромное число хакеров. Питер собирался поместить одинаковые сообщения более чем на дюжине форумов, к которым имели доступ тысячи членов сообщества хакеров.

Он проверил электронную почту — и не обнаружил ответа от Дождя. Это его встревожило. Она не показалась ему аферисткой — в последние несколько месяцев Дождь стала одним из самых надежных и стойких членов /АЛЬЯНСА/. То, что он сказал Аманде относительно кодекса чести, не было преувеличением: хакеры всегда помогали друг другу, а атака на одного из них обычно воспринималась как оскорбление всему сообществу.

В конце концов Питер перестал беспокоиться о возможном обмане со стороны Дождя — его тревожила ее безопасность. Вдруг она стала жертвой Мейсона и его головорезов из-за того, что проводила расследование по его просьбе? Питер погрузился в размышления. Наконец он принял решение и написал ей письмо, в котором спрашивал, все ли у нее в порядке.

Когда ему стало немного легче, он начал сочинять новое сообщение. «С этого следовало начать», — подумал он с гримасой отвращения, но его тревожила ссора с родителями. Что ж, теперь терять нечего.

Питер закончил набирать и отправил текст. Теперь оставалось только ждать ответа. Его послание получилось кратким и деловым:

«Внимание всех членов /АЛЬЯНСА/: мы подверглись атаке! Кто-то украл наше доменное имя, уничтожил сайт и его резервную копию. Враги нанесли удар по ядру, пытаясь нас рассеять. Однако мы не сдадимся! Пришло время ответить на их удар. Заметайте следы и не высовывайтесь — и мы встретимся на другой стороне… Валлас».

Уже через минуту посыпались многочисленные ответы, полные ссылок на тактику оруэлловского Большого Брата, пытающегося контролировать Интернет. Другие писали о праве на свободу слова, но больше всего было проклятий, обращенных на головы подонков, которые сотворили такую мерзость. Ответов пришло столько, что Питер не успевал их читать.

Он начал пропускать длинные тирады. Потом с улыбкой отправил такое же сообщение на все остальные форумы и имиджборды, какие только сумел вспомнить. Впрочем, он прекрасно понимал, что в этом нет необходимости — теперь его послание, словно вирус, неслось по киберпространству, и его передавали, точно виртуальную эстафетную палочку. К тому же Питер знал: люди, внимание которых он хотел привлечь, не станут тратить время на обличительные речи. Они поняли то, что написано между строк, и уже собирали силы.

Фраза «Заметайте следы и не высовывайтесь» являлась кодовой для постоянных членов /АЛЬЯНСА/, и любой из них ее понимал. Однако Мейсон воспримет его слова в буквальном смысле, решит, что глупый мальчишка сдуру использует военный жаргон.

Питер на это очень надеялся.

Он вошел на «Квод», открыл новую тему в чате и стал ждать.

Через несколько минут количество участников чата начало увеличиваться. Питер подождал, когда их число составит несколько дюжин, и напечатал: