Глава ОСИ скрипнул зубами. Но не успел заговорить.

— Я узнаю, кто убил его, Крейген, — холодно сообщила Милана, — чего бы это не стоило.

Вызов прервался. С руганью полковник рванулся по дорожке, пугая молодых людей и матерей с детьми. У выхода из парка его уже ждала гражданская машина.

— Мы засекли её консоль, — отрапортовал сидящий за рулём инспектор ОСИ. — На соседней улице, в том здании.

Машина тронулась, он на ходу ткнул в жилой дом на другой стороне парковой зоны, едва видимый за деревьями. В нём было этажей двадцать, простая архитектура внизу постепенно сменялась всё более и более замысловатой сверху. Верхние этажи были увешаны ажурными конструкциями, с просторными балконами и целыми воздушными террасами с садами и беседками.

— Задние уже оцеплено, но подтверждения ещё нет…

Полковник Крейген только сдержанно хмыкнул.

От этого выбора несло издевательским намёком. Он не ждал что девчонка, которая едва ли год как вышла из Академии, окажется настолько проницательной. Патрули офицеров в гражданском наверняка проходили вокруг здания, но, разумеется, вваливаться внутрь для проверки квартир никто не стал бы. Такой комплекс наверняка охранялся. А между тем, верхние этажи давали превосходный обзор, и Хаммел могла без труда проникнуть в помещения, не потревожив охрану. Её к этому готовили.

Вскоре группа захвата вошла в здание, прочёсывая этаж за этажом — пару охранников, широких в плечах, но неопытных парней, сурово отставили в сторонку. Вскоре отряды сжались вокруг квартиры-студии на восемнадцатом, чьи владельцы были где-то далеко. Сомнений не осталось, Хаммел должна была скрываться где-то здесь. Нарушения периметра не было. Возможно, она затаилась, увидев оцепление. Все были готовы к бою…

Дверь вылетела из проёма, выбитая зарядом, и громогласно хлопнула о шикарный паркет. Стрелки ООВ прогрохотали по ней тяжёлыми ботинками, обратив в щепки. Раздались крики «Чисто!» и наконец…

— Что хрень?..

У выхода на просторный балкон с прекрасным видом на парк обнаружилось двое мужчин. Они ничего не отвечали на вопросы офицеров — особенно на вопросы о паре мощных огнестрельных винтовок. Не военного образца, но всё же с подозрительно отличной оптикой.

— Это что ещё за клоуны? — поразился инспектор. — Полковник, какие ваши мысли?

Крейген с неприязнью посмотрел на наёмников. Хаммел выбрала людное место для встречи. Это была её защита, надёжна защита. Начинать стрельбу в присутствии человека с СК-синдромом и окружённого другими носителями — это был рецепт для грандиозной вспышки, настоящего кризиса.

Но этим-то было всё равно. Они были просто наёмниками, наверняка с имплантами для защиты от вируса.

Сделка становилась нерентабельной, как ни посмотри. Крейгену оставалось только умыть руки — или отправиться на дно вместе со всеми.

— Понятия не имею, — сухо ответил он. — Если будут играть в немых — подождём. Может что-то вскроется…

Без сомнения, вскоре заявится пара дорогих адвокатов, вооружённая ворохом аргументов, почему неизвестные не в юрисдикции ОСИ, и их дело возьмут в Центре…

— Полковник!

Звали с балкона. Когда Крейген подошёл, один из солдат ООВ ткнул пальцем на столик у перил. Там, сложенные друг на друга, лежали две новенькие дешёвые лички.

— Одноразовые, — сплюнул сзади инспектор. — Чёрт, она может быть где угодно!

— Чтоб тебя, Хаммел…

Крейген с самого начала знал, что добром ничего не кончится. Он знал, что старый учёный и его девчонка создадут проблемы. Сделка только казалась простой и выгодной. А на деле была самой большой ошибкой в его жизни, теперь полковник окончательно в этом убедился.

Ведь Хаммел оказалась превосходным агентом.

* * *

— …чего бы это не стоило.

Прервав звонок не глядя в личку, Милана обернулась. Перед ней, за широким проспектом с деловитым потоком машин, возвышался квадратный корпус управления ОСИ.

Сегодня утром она доказала, что это была не просто паранойя. Её действительно искали тайно. И её предали. Милана выбрала место встречи не случайно — она потратила целый день, чтобы найти позицию, идеально подходящую для выстрела из винтовки. И они купились. И Крейген, и его покровители, кто бы они ни были. Милана не сомневалась, что именно полковник сообщил тем двоим, где найти их цель.

Милана была зла. На её вопросы стрелки отвечали молчанием. Её атака их явно удивила, но ни держались профессионально — отстранённо. Милана была бы рада выбить из них информацию силой — ей очень хотелось что-нибудь кому-нибудь сломать! — но… у неё оставалось мало времени. Ведь эта приманка была не для её тайных противников — но для Отдела сдерживания и изоляции.

Вскоре она уже была на стороне комплекса ОСИ. Широкая кепка скрывала её лицо, когда она прошла к въезду в подземную парковку.

Даже поверхностная проверка содержимого таинственной переноски вскрыла ряд совершенно необычных деталей. В комнате дешёвого мотеля на окраинах Милана долго таращилась на исцарапанный экран старой консоли. На стандартные отчёты с её собственными сканами из лабораторий ОСИ. Все бланки были официальными.

Другие файлы, однако, были куда загадочней — все они были зашифрованы, требуя не только особого ПО для работы, но даже особых терминалов. И последнее Милана знала только потому, что узнала тип файлов. Таким метили свои внутренние данные работники силовых структур, в особенности Отдел сдерживания и изоляции.

Как всё это вязалось с убийством дяди, она могла только догадываться. Очевидно, что он хотел спрятать эти данные. Если, конечно, это не была какая-то потрясающая подделка от человека в чёрном.

Милана понятия не имела, как она доберётся до правды. Правды о тех женщинах, правды о её обвинениях во вспышке… Теперь же у неё было две зацепки: слова главы Ордена о посредниках в Короне, и эти файлы.

К сожалению, никаких имён Натуарус назвать действительно не мог, и Милана верила, что он выложил все, что знал в тот самый переломный момент с пистолетом у виска. Сколько времени могло уйти на поиск зацепки, Милана не представляла. Но вот с файлами она точно знала что делать. Пусть контактов способных развязать подобную дилемму у неё не было.

Не было… за исключением одного.

В сторожке между линиями шлагбаумов как всегда сидел пожилой дежурный. Когда рядом вместо какой-нибудь машины за стеклом вдруг возникла фигура человека, офицер удивлённо поднял глаза от газеты. И застыл. Лицо ветерана выразило скорее удивление, чем опаску.

— Привет, Валли.

— Привет, Хаммел. — Дежурный офицер помедлил. — Я слышал про твоего старика… Мне очень жаль.

— Мне тоже. Поэтому давай не будем множить скорбь. Руки.

Валли осторожно опустил газету, не делая резких движений и внимательно глядя на пистолет Миланы.