Но однажды, когда Анна собиралась как-то в Петербург — пора ей было возвращаться к своим обязанностям при дворе, — Соня подбежала к ней и, припав на грудь, расплакалась, а потом все говорила и говорила, боясь, что кто-либо или что-либо помешают излиянию ее души, которой открылась ужасная правда будущего: она никогда не увидит Ван Хельсинга. Он не воскреснет, не явится к ней, поведав о своем чудесном избавлении от смерти. Его тело навсегда унесла с собою подземная река, и их души могут теперь соединяться только в эмпиреях сна. Не только, ласково упрекнула сестру за отчаяние Анна, не забывай, что его душа вошла в тебя и передалась младенцу, которого ты носишь под сердцем. И хотя именно этих слов Соня и ждала от сестры, но они взволновали ее, и женщины опять проплакали до отъезда Анны из Двугорского.

И глядя из окна кареты на знакомые пейзажи, родные сердцу места, Анна думала — все, наконец, образовалось. Соня обрела умиротворение, Санников — настоящую любовь, ей предстоит возвращение к истокам — к тому человеку, к тому чувству, с которого началась ее петербургская жизнь много лет назад… Омрачала эту радость только заметка в «Северном вестнике», которую Павел Васильевич долго не решался показывать ей, — из статьи следовало, что в Симбирске неизвестными лицами, по-видимому, при попытке ограбления был убит известный маг Людвиг Ван Вирт. Перемолчав эту весть, которую она не захотела обсуждать даже с Санниковым, Анна поставила за душу нового, но так скоро ушедшего друга свечу в уездном соборе и решила, что время потерь на этом закончилось. И, вспомнив о своих обязанностях камер-фрейлины, засобиралась в столицу.

Однако сразу же попасть к своей покровительнице Анна не успела — еще при входе ее задержал часовой, который, вежливо попросив их сиятельство ждать, отослал своего напарника по начальству, после чего удивленную подобным приемом Анну сопроводили в дальнюю галерею дворца, где к ней вышел один из новых адъютантов наследника и попросил следовать за собою. По ходу он вел себя невероятно предупредительно и сообщил, что делает это по личному указанию Его высочества — Александр Николаевич просил баронессу прежде явиться к нему для обсуждения особо важного дела.

Если все это и удивило Анну, то вида она не подала, позволив сопроводить себя в удаленное от главных комнат помещение. Оно менее всего напоминало кабинет наследника — Анна узнала фойе перед апартаментами, в которых Александр еще недавно встречался с княжной Репниной. Все это было, по меньшей мере, странно, но Анна не стала обременять адъютанта расспросами — все равно он вряд ли был уполномочен давать ей какие-либо объяснения. Потому решила дождаться самого Александра, чтобы получить ответ из первых рук, и вскоре дверь в уже знакомую ей комнату открылась. Но вместо Александра ее встретил другой человек — ниже ростом и, кажется, старше по возрасту, и что-то знакомое Анне почудилось в нем: когда тот, кого она считала незнакомцем, приблизился, Анна вскрикнула — ей навстречу шел Людвиг Ван Вирт.

— Но как? — побледнев, едва смогла промолвить Анна, не скрывая своего благоговейного ужаса. — Ведь вы погибли? Или это обман? Военная хитрость?

— Увы, — развел руками Ван Вирт. — Рад видеть вас, баронесса, но это — одна из немногих радостей, которые сейчас еще способны поддерживать меня.

— О чем вы говорите? — не сразу поняла Анна, но потом ее пронзила догадка. — Карл? Значит, это был Карл?

— Да, — кивнул маг, — мальчик принял на себя удар, предназначавшийся его отцу. И теперь я — один, и тяжесть этой потери утомляет меня, мешая поддерживать связь с небом и миром иным. Нет-нет, я не утратил свои способности, но пока применение их доставляет мне куда большее напряжение, чем прежде, и я намерен скрываться какое-то время, чтобы прийти в себя, и, быть может, начать новую жизнь. Что, кстати, следует немедленно сделать и вам.

— О чем вы? — нахмурилась Анна: вне всякого сомнения, Ван Вирт тронул ее душу, но ее сердце было отдано другому.

— Похоже, вы неправильно поняли меня, — улыбнулся маг. — Дело в другом. В том, что ваша встреча с невесткой Каменногорского градоначальника не осталась незамеченной. Вернувшись в город, она разнесла эту весть и лично рассказала о том господину Маркелову. Можете себе представить, что сделалось с ним. Он прекрасно понял, кому обязан вашим спасением и исчезновением из подземелья княжны…

— Но как? — не поняла Анна. — Никто не знал о том, что мы с вами знакомы.

— Свеча, моя нефтяная свеча, которую я так неосторожно уронил в воду в подземелье, — вздохнул Ван Вирт, и Анна побледнела — ведь это борясь с нею, маг потерял ту металлическую трубочку. — Как оказалось, их система водоснабжения имела еще и подводные лопасти, и, когда их заело, рабочие обнаружили застрявший в механизме предмет не известного происхождения. Неизвестный всем, кроме управляющего — он присутствовал на том спиритическом сеансе у градоначальника, когда я зажигал ее. А потом последовало нападение…

— Отчего, однако, вы уверены, что опасность угрожает и мне? — промолвила Анна.

— Она угрожает и вам, и вашей сестре, и господину Санникову — всем, кто помог раскрыть алмазное подземелье Перминовых, — сказал Ван Вирт. — разумеется, они уже не смогут отрицать, что оно существует, и им придется поделиться со своим императором скрытыми от казны сокровищами, но, по имеющимся у нас сведением, господин Маркелов, которому удалось бежать из-под стражи, поклялся отомстить тем, кто разрушил его империю и навредил его хозяевам.

— Я его не боюсь! — воскликнула Анна и осеклась, увидев печальный взгляд Ван Вирта:

— Я тоже не сразу принял эти угрозы всерьез. О чем теперь глубоко сожалею. Но это уже не вернет мне сына.

— И что вы предлагаете мне делать? — растерялась Анна.

— Я только что говорил с Его высочеством, — кивнул Ван Вирт. — Вам будет лучше воздержаться от появления при дворе, но не волнуйтесь, Мария Александровна уведомлена обо всем и полностью поддержала супруга в этом решении — она желает видеть вас живой и здоровой. Но — когда улягутся все волнения, вызванные этим делом. И потому вам следует тотчас же выехать к князю Репнину, который ждет вас в Ситке, в российских американских владениях.

— Но… — попыталась было возразить ему Анна, — не понимаю, откуда вы…

— Мне кажется, вам уже давно пора перестать удивляться моей осведомленности, — вздохнул маг и продолжал, — и следующий ваш вопрос мне тоже известен. Я прошу вас отпустить княжну Софью со мной, ибо путь мой лежит на родину, — уверен, семья господина Ван Хельсинга будет рада принять ее у себя. Что же касается господина Санникова, то он, как мне известно, уже покинул Двугорское, и ему в его заботах будет оказано всемерное содействие, после чего, полагаю, он тоже временно покинет страну.

— Все это так неожиданно… — Анна едва сдерживалась — казалось, еще минута и она расплачется, но Ван Вирт подошел к ней и взял за руку, отчего по всему телу ее опять разошлось знакомое тепло.

— Не стоит бояться того, чего вы еще не знаете, — мягко сказал он. — И прошлое тоже уже вам неопасно, ведь вы предупреждены. Смело идите вперед — к новым берегам. И, кто знает, может быть, к новой жизни…