– Шифруется, – мрачно подвела итог Фая. – Не нравится мне все это. Ладно, черт с ней, – и Фая снова взялась за мой телефон.

– Да не нужен мне твой дурацкий «telegram».

– Нужен, Лиза, нужен.

– Почему?

– Потому что кто-то хочет связаться с тобой, Лиза, по шифрованному каналу, – пробормотала она.

– По шифрованному каналу? Зачем? Кто?

– Не знаю. Посмотрим, кто, посмотрим, зачем, – Фая что-то загружала на мой аппарат, а я вдруг поняла, кто это мог быть. И тут же прыгнула, пытаясь вырвать у сестры из рук мой телефон.

Она оказалась быстрей.

«Скажи Лизе, чтобы срочно поставила «telegram».

Произошло следующее: Фаине на ее «telegram» пришло это короткое, крайне странное по смыслу сообщение. Я знала, кто прислал Фаине сообщение. Мне казалось, это так очевидно, меня удивило, что Фая этого не поняла. С другой стороны, откуда она могла знать! Сережа? С чего? Зачем бы моему мужу связываться со мной таким странным, сложным способом? Почему бы моему мужу просто взять и не позвонить мне, в самом деле?

Я врала Фаине все это время, скрывая такое, что не могло прийти даже в ее готовую к любому негативу голову.

Сережа привез в Москву машину, набитую героином. Его поймали. Я прохожу по делу как свидетель. Но для всех остальных – и для Фаи в первую очередь – Сережа в командировке. Слово, в нашем словаре обозначающее нечто близкое к понятию «небытие». Сережа мою сестру никогда не интересовал; когда его не было в моей жизни и в моей квартире, он как бы вставал на «паузу», и Фаина забывала о его существовании.

Почему, ну вот почему Сережа решил написать именно ей?

– Это очень странно, – сказала Фая, забираясь с ногами на кухонный стул. – Согласись, очень странно, что кто-то решил связаться с тобой через меня.

– Да уж, странно, – осторожно согласилась я, не желая действовать без суровой на то необходимости. То, что Сережа написал именно Фаине, было огорчительно, но вовсе не странно. Кому другому – это было бы для него фатальной ошибкой. Любой другой, узнав, что случилось, мог донести на него. Любой другой тут же побежал бы в полицию, но не Фая. Фая не станет этого делать, за исключением случая, когда это выгодно конкретно мне. Фая всегда исходит из интересов семьи. Хорошо это или плохо, законно или нет – она будет думать только о нашем благе. В свое время она вылавливала пьяного Сережу, бегала за ним по всему району, потому что я ее об этом попросила. Она вытащила его из дурацкой пьяной драки и даже получила – случайно, от охранника – кулаком по лицу. Тоже ради семьи. Я в тот момент сидела дома и рыдала – беременная и напуганная. Сережа, моя Большая Любовь. Мой крест, Фаина всегда помогала мне его нести, то поддерживая за краешек, то у перекрестья.

– У тебя нет этого номера в контактах? – поведала Фая.

– Какого номера?

– С которого я получила сообщение, – ответила она, обнимая колено. Она всегда сидела так, притянув колено одной ноги к груди, другую поджав под себя. Не самая удобная поза, но для нее, патентованного интроверта с сертификатом соответствия, – как раз то, что надо. Свернулась и закрылась от всего мира. И пьет чай. Я давно уже перестала бороться с проявлениями ее характера. Ежикам тоже, может, неудобно ходить с их иголками на спине, но без них ежикам еще хуже. – Ты хоть приблизительно можешь предположить, кто это и чего ему от тебя нужно? В какое дерьмо ты вляпалась на этот раз, сестрица?

– С чего ты решила, что я во что-то вляпалась? – обиделась я, потому что это предположение было абсолютно верным.

– Да, действительно. С чего бы это я так решила! – хмыкнула она.

– Ты вечно исходишь из самого худшего!

– Ну, конечно, – согласилась она. – Потому что с наилучшим сценарием я и без подготовки сумею справиться, а вот с наихудшим так не выйдет. И потом, если уж говорить о тебе, у меня уже набралась кое-какая статистика. Шифрованный канал – это не шутки. Кто-то ведь не поленился. Кто-то, кто нас хорошо знает. Так, я тебе этот номер забила в контакты под именем Мистер Ху.

– Может быть, ошибка? – пробормотала я, призывая небеса одарить меня хотя бы временно актерским талантом. Мне нужно врать так, чтобы моя сестра мне поверила.

– «Скажи Лизе…», по-твоему, это может быть ошибкой? Может быть, кто-то из твоих клиентов?

– Да, да, вполне, – с готовностью согласилась я.

– С другой стороны, у кого из твоих клиентов есть мой номер?

– Это тоже хороший вопрос, – я отхлебнула чай, просто чтобы избежать неприятной необходимости смотреть Фаине в глаза. – Может, просто нашли?

– Как?

– Не знаю. В Сети. В каких-нибудь контактах.

– Возможно, конечно, но зачем. И как они вообще узнали, что я – твоя сестра?

– По фамилии?

– Нет, не могли. Ты же у нас теперь Тушакова, разве нет? Вряд ли это клиенты. Тогда кто? Может быть, кто-то с работы? У тебя вообще телефон работает? Может, до тебя не дозвонились, поэтому написали мне? Нет, это тоже бред. Даже если и так, они бы просто позвонили. При чем тут «telegram»?

– Я тоже этого совершенно не понимаю. Какая-то бессмыслица, да? – с надеждой сказала я. Что-то «блямкнуло», и Фаина склонилась над телефоном.

– Нет, не бессмыслица, – сказала она совсем другим голосом. – Тебя пригласили в секретный чат. Вот, смотри!

Фаина на вытянутой руке показала мне мой собственный телефон. Там на экране, в установленном ею приложении высветилось сообщение.

«…Не называй имен. Это я. Прости, что не мог связаться раньше. Ты одна?..»

– Это я. Вот так, дорогая сестрица. Это он.

– Или она, – добавила я и тут же наткнулась на осуждающий взгляд сестры.

– Ты ведь хорошо понимаешь, что происходит. Может, просветишь?

– Не стоит, Фаина, правда. Лучше всего будет, если мы с тобой закончим разговор и ты уйдешь.

– Кому будет лучше всего? Тому, чье имя мы не произносим? Воландеморту? Или тебе? Вряд ли мне.

– Почему ты не можешь просто уйти? – разозлилась я.

– Да потому, что я уже влезла в это дело, и я в нем, внутри его, и даже не понимаю, во что именно вы с Воландемортом меня втравили. Я даже не уверена, что правильно понимаю, кто именно этот Воландеморт. Но опыт – сын ошибок трудных – подсказывает мне, что есть только один реальный кандидат на эту роль. Один – за все последние шесть лет. И вряд ли это Герман Капелин.

– Хватит! Не впутывай ты его в это дело.

– Я и не сомневалась, что это не он. Слушай, почему ты не хочешь мне все рассказать? А если я тебе поклянусь, что я – могила? Что эта тайна умрет вместе со мной? – Фаина изобразила движение пальцами, как будто она закрывает свои губы на молнию. – Даже Апрелю не расскажу, хоть это и тяжело, потому что ваш брат психолог умеет вытягивать из людей информацию похлеще, чем ФСБ.