Наступил сентябрь, и учеба, конечно, отвлекала, пару раз я выбиралась с подружками в клуб, ресторан, начала бегать по утрам, а вечерами набивала руку, делая Эммке макияж. Только вот все это не спасало. Я задыхалась. Хотела его увидеть, прикоснуться.

Поэтому сегодня я никак не могу остаться дома. Ни за что.

К тому же после нашего разговора в кафе все кардинально изменилось. Никаких секретов, никаких недоговоренностей. Мы стали притираться друг к другу, понимать. И это большой шаг, просто огромный.

Аспид

– Ты вернулся.

Мама видела меня в окно, поэтому, когда я захожу в квартиру, она встречает в прихожей.

– Вернулся, – кидаю сумку у своих ног. – Где Аська?

– Пошла прогуляться.

– Ясно. Как твоя рука?

– Все хорошо, не переживай. Там обед готов, нужно только подогреть.

– Я сам.

Пока мою руки, слышу шум на кухне. Мама, конечно, меня не слушает, делает по-своему, и в какой-то степени меня это раздражает. Не ее поступки, а то, что может за ними последовать. Как бы я ни старался, но так до сих пор и не научился относиться к ней как к обычному человеку. Хотя правильнее было бы воспринимать ее как полностью здоровую женщину, ей так было бы проще. Ей проще, но не мне. Я переживаю, опасаюсь того, что все может выйти из-под контроля. Не хочу лишаться еще и матери, не хочу.

– Как съездил?

На столе уже красуется тарелка супа, выдыхаю, но, смолчав, сажусь на стул.

– Нормально, я теперь в основном составе.

– Это замечательно. Я тебе всегда говорила, что талант…

– Не начинай, – губ касается улыбка.

Мама вечно была такой, понимающей, поддерживающей. Я мог пуститься в любую, даже самую безумную авантюру, а она бы ее одобрила.

– Ася сказала, что у тебя появилась девушка.

– Ася слишком много болтает.

– Так это правда?

– Правда.

– Это очень хорошо. Я надеюсь, ты не будешь сегодня весь вечер сидеть рядом со мной как приклеенный?!

– Если Ася не придет, то буду.

– Нет. Хватит уже этой опеки, я обещаю, что буду осторожна, а ты обещай, что начнешь просто жить и не оглядываться назад. Все, что с нами произошло, плохо. Ужасно, сынок, но не стоит постоянно туда возвращаться.

– Я знаю.

Сжимаю мамину ладонь, и она быстро меняет тему, рассказывает какие-то обыденные вещи, что-то про Аськину учебу, быт, и я слушаю, просто слушаю, погружаясь в состояние непоколебимого спокойствия.

Тея звонит ближе к вечеру, у нее очень бодрый голос. Она говорит, что соскучилась, вещает про какой-то сюрприз, просит приехать и скидывает адрес. И конечно, обозначает, что мой неприезд равен ее обиде.

В городе темнеет, зажигаются первые фонари, воздух становится прохладнее, а небо затягивает плотными тучами. Видимо, завтра будет дождь.

Бросаю мотоцикл на подземной парковке дома, адрес которого мне выслала Теона. Поднимаюсь на десятый этаж и звоню в дверь.

Тейка открывает сразу, она излучает радость, широко улыбается и пропускает меня внутрь. Пока разуваюсь, Тея стоит за спиной, прижимается к стене, сложив руки на груди. На ней свободные светлые джинсы-клеш и заправленная в них обтягивающая майка, демонстрирующая отсутствие белья.

– Ты опоздал.

– Я задержался, – поворачиваюсь, замирая в паре сантиметров от ее тела. Упираюсь ладонью в стену по правую сторону от ее головы , с красиво уложенными и чуть волнистыми локонами. Второй рукой веду по талии, ниже, останавливаясь в районе округлого бедра.

– Но соскучился? – прищуривается, подаваясь немного вперед, демонстрируя грудь, вершинки которой напряглись под тонким материалом.

– Очень, – склоняюсь к ней, но не трогаю, хотя желание прикоснуться становится маниакальным.

– Я приготовила ужин.

Тея тянет меня за руку вглубь квартиры. А я, я, конечно же, очень хочу есть, ехал сюда именно за этим, так и хочется закатить глаза. Не видел ее больше двух недель и преспокойненько сажусь за стол. Стеклянная столешница, свечи, полуприглушенный свет, какая-то музыка на фоне, ее почти не разобрать, и Тея, сидящая напротив.

– Я переехала, – делает глоток вина, осматриваясь, – теперь почти взрослая и самостоятельная.

Улыбается. Заманчиво и слишком соблазнительно. Каждый ее жест вызывает какое-то дикое желание оказаться ближе, что я и делаю. Огибаю стол и, приподняв Тею, сажусь на ее стул, устраивая ее поверх. Она проворно разводит ноги шире, ведет ладонью по моей груди и, слегка привстав, целует в губы. Мимолетно, еле ощутимо.

– Ты останешься сегодня? – шепотом.

Теона

Я ждала и готовилась. Наверное, даже слишком готовилась. Мне хотелось, чтобы все было идеально, выверено. Красивые цветы, свечи, музыка. Настоящий романтический ужин, хотя что-то мне подсказывает, что вся эта декорация была абсолютно незначимой для нас обоих.

Стоило ему перешагнуть порог квартиры, как все ванильные мысли стерлись, осталось лишь желание, нестерпимое желание близости.

Глаза в глаза. Мне не хватает воздуха, а каждое касание равно удару тока. Слишком неожиданно, слишком глубинно. Лешины губы ловят мои, погружая в омут удовольствия. Теплые прикосновения, такие жадные, но в то же время нежные. На грани. Сейчас все на грани грандиозного срыва в бездну.

То, как мы оказываемся в спальне, проходит мимо меня. Я поглощена эмоциями.

Нет никаких слов, только инстинкты. Дикие, необузданные. Когда одежда летит на пол и ты не замечаешь этого. Ориентируешься лишь на собственные ощущения. Грудь вздымается, воздуха совсем мало, и я цепляюсь за его плечи, впиваюсь ногтями в чуть влажную кожу, неотрывно смотря Леше в глаза.

Там вулкан, настоящее безумие, темное, порабощающее. Наверное, сейчас я готова сделать все, что он скажет, исполнить любую прихоть. От его парфюма у меня кружится голова, он слишком тяжелый, терпкий, но настолько ему подходящий. Развожу ноги шире. Ожидание превращается в настоящую вечность. Чувствую его желание покончить со всем этим здесь и сейчас, но также в глубине его бездонных глаз я отчетливо вижу заботу. Он хочет дикости, но, вопреки себе, скатывается к нежности. Целует много, долго. Оставляет влажные следы на моем выгибающемся и дрожащем теле. Я не могу это контролировать, стоны удовольствия срываются с моих губ, отражаясь легкой ухмылкой на Лешином лице.

Его пальцы уже внутри. Поступательные движения, сопровождающиеся сокращением мышц. Остро. Мокро. Невероятно возбуждающе.

– Тея…

Полустон, растягивающий мое имя, он наполнен нетерпением.

В очередной раз подаюсь навстречу Лешиным пальцам, но они исчезают. Слишком неожиданно, до вставшего в горле кома сожаления. Растерянно бегаю взглядом, видя, как он опускается ниже, поочередно обхватывает губами мои соски, втягивает, прикусывая или ударяя по ним языком, в потоке этих ласк я абсолютно не соображаю, что происходит, – тело напоминает оголенный провод. Меня со всей силы отбрасывает в подвластное лишь этому человеку состояние, в тот момент, когда его дыхание опаляет кожу там, внизу. Кончик языка словно пробует на вкус, а пальцы оголяют клитор, оттягивая капюшон.