случае, какой либо угрозы, мы могли бы скрыться в доме, не опасаясь неожиданного удара. Мама, когда я рассказал ей о том, что наш дом теперь защищен, спустила меня с небес на землю, напомнила о больнице. Ведь ее тоже нужно защищать, хотя бы здание, где мы с ней находились постоянно. На наш персонал врят ли кто-то будет покушаться, смысла нет. Да и на машину тоже нужна была такая защита. Впрочем, с последним не было никаких проблем. Для защиты небольшого транспорта, хватило бы и одного камня, а вот с больницей так не прокатит. Она больше нашего дома, поэтому придется попотеть.

Начальник охраны не сидел без дела. Он умудрился найти какого-то молодого парня, который смог отыскать в нашем доме несколько прослушивающих устройств. Также, Геннадий Анатольевич нашел новых охранников, которые с радостью согласились пойти ко мне на службу.

Пока я занимался защитой дома, ко мне скопилась изрядная очередь. Подъезжая к больнице, я с удивлением увидел два автобуса и машину скорой помощи. Если у автобусов были российские номера, то «скорая» имела иностранный номер. Я их научился различать. Позже выяснилась, что к нам в больницу приехали сразу двадцать детей из Германии. Все инвалиды, кроме одной девочки, у которой была опухоль мозга. Эта девочка и проделала часть пути на скорой помощи. С этими детьми приехало четыре врача и куча родственников.

Решив не откладывать дело в долгий ящик, я приступил к лечению. Врачи, приехавшие с детьми, пошли со мной, наблюдать за процессом исцеления. Я хотел их не пускать, но мама им пообещала, что они все сами увидят, так что пришлось смириться с присутствием посторонних людей. Благо, что переводчика завернула моя охрана, поэтому разговаривать со мной они не могли. Больше всех потратил время на лечение опухоли мозга, очень трудная работа, но справился.

Вскоре все дети были вылечены. Когда один из мальчиков, у которого была три месяца полностью парализована почти вся правая часть тела, пошевелил рукой, немцы дружно загомонили, причем разом. Их даже не смущало то, что я их не понимаю. Хорошо, что этот пациент был последний, а остальные дети не пытались шевелиться, только с настороженностью следили за моими манипуляциями. Не обращая внимание на немцев, я пошел к себе, а эта дружная компания потянулась следом. Около моего кабинета врачей остановила охрана, так что шум и вопросы остались позади, правда ненадолго. Немного подкрепившись, после траты магический сил есть хотелось, я пошел к платным пациентам. За лечение детей плату не просили, я это решил давно и мама меня поддержала. Хотя все равно пришлось повесить у входа номер счета для добровольных пожертвований, потому что некоторые родители в знак благодарности оставляли деньги или просили номер карты, чтобы перевести некоторую сумму. Все пожертвования мама тратила на больницу: перестраивала другие корпуса и облагораживала территорию.

В больнице я находился до позднего вечера, потому что, узнав, что я освободился, ко мне начали приходить богатые клиенты, которые остановились в гостинице. Причем, их было на удивление много. Пришлось один из своих накопителей использовать, своих сил на лечение не хватило. Можно было отложить лечение на следующий день, но брату позвонили из ювелирного магазина, в котором он обычно скупал «побрякушки» с драгоценными камнями. На этот раз, в магазин привезли только камни, брат попросил, и директор магазина пошел навстречу. Это не удивительно, наверно мы ему принесли доходов больше, чем остальные покупатели. Я же поехал по простой причине, в двух сережках, которые купил брат, находились фальшивые камушки, и требовалось с этим разобраться. Я видел сразу искусственный камень, а брат нет.

Когда поехали в Уфу, то при выезде на федеральную трассу обнаружили новый пост ГАИ, причем на нем находились военные с автоматами, которые обыскивали все машины, ехавшие в сторону нашей клиники. Складывалось ощущение, что сотрудники ДПС стоят для массовки.

— Деревню, где вы живете, и больничный комплекс тоже обложили, — произнес начальник охраны, который ехал со мной в машине. — Даже несколько «тигров» видели неподалеку.

— Каких «тигров»? — Не понял я.

— Машина боевая, в спец войсках используют, — пояснил Геннадий. — Новых людей, когда смотреть будете?

— Через пару дней привози. Все инвалиды?

— Нет, некоторые списаны по ранению, но не инвалиды. У одного ноги до колена нет, — ответил Геннадий.

— Плохо, — вздохнул я. — Придется восстанавливать.

Я предупреждал начальника охраны, что он может набирать людей с отсутствующими частями тела. Хотел потренироваться в восстановлении, в прошлой жизни я этим часто занимался, но сейчас даже обрадовался, когда узнал, что такой только один. Больно это хлопотное дело, а дел навалилось много.

Когда мы проехали по трассе несколько километров, то заметили, что за нами двигается внедорожник с тонированными окнами. Причем он двигался с нашей скоростью, не обгонял. Мы ехали на трех машинах, в двух из которых находились только охранники. Одна из наших машин сбавила скорость и прижала подозрительную машину к обочине. Что было дальше, мы не видели, но минуты через три обе машины нас догнали, и непонятный внедорожник опять поехал сзади. Начальнику охраны по рации передали, что это едет полиция, в качестве дополнительного сопровождения.

В ювелирном магазине нас встретили как родных. Из неприметной комнаты вышел полноватый мужичок, который проводил нашу компанию в отдельную комнату. Видно, для особенных клиентов. Причем, за главного он посчитал Диму, потому, что он вырядился в дорогой костюм. Позже выяснилось, что этот шибутной мужичок является директором магазина. Он стал показывать драгоценные камни, которые привез по заказу моего брата. Ассортимент меня порадовал. На этот раз, фальшивых камней не было, да и стоимость покупки существенно упала. Директор магазина сам предложил скидку. Когда я ему сунул под нос украшение, которое взяли в прошлый раз, и объяснил, что камень искусственный, он без лишних споров забрал его и отдал деньги. Как бы то ни было, все, что привез мужчина, мы забрали и заказали еще. Пришлось выложить просто огромную сумму, в несколько раз больше, чем тратили в прошлый раз. Несмотря на это, я был доволен. С трудом отделавшись от счастливого торговца, который вокруг нас чуть ли не хоровод водил, мы вышли их магазина.

Около нашей машины стоял Вячеслав Александрович. Лицо у него было хмурое, что меня изрядно насторожила. Этот офицер всегда скрывал свои чувства, редко у него можно было разглядеть какую-то эмоцию.

— Добрый день, — произнес я, подходя к нему.

— Привет, — буркнул он. — Разговор есть.

— Что случилось? Опять нужно к твоему начальству вприпрыжку скакать, потому что оно само не может ко мне