Сколь ни фантастичен был рассказ новых приятелей, Миша уяснил главное. Пока он дежурил, Наташа не теряла времени зря. Сперва ухитрилась угодить в каталажку за то, что напала на какого-то бедолагу, которого приняла за пресловутого врага семейства. После этого некие темные личности были только тем и заняты, что пытались ее похитить. Сначала — из КПЗ, потом — из машины.

— А тебя самого, значит, не похищали, — сказал орк.

Миша кивнул.

— Простая уловка, чтобы выманить из дому. Вы мне лучше вот что скажите: номер машины, на которой увезли Наташу, запомнили?

Все трое покачали головами.

— Знали бы, что это такое, запомнили бы.

— Ясно. Трудновато будет машину искать.

— Зачем ее искать? — удивился Олло.

— Затем, что если я найду машину, я выйду на ее владельца, а через него — на похитителей.

Эльф вытаращил глаза.

— Так сложно?!

— Увы. Волшебных палочек в милиции не выдают.

— Волшебные палочки — чушь, детская забава, — сообщил Олло. — Здесь нужно кое-что посерьезнее.

Он сунул руку в карман зеленых джинсов и вынул оловянную коробочку Боекомплекта.

— Ну конечно! — воскликнул Геремор, сообразив, что собирается делать приятель. — Давай, Олло, покажи класс.

— Снова колдовать, — проворчал Гиллигилл. — Мало вам утренних приключений? Эльфы, когда-нибудь вы превратите друг друга в тараканов.

— И тогда ты нас слопаешь, — хохотнул Геремор.

Рыжий эльф важно взглянул на милиционера.

— У тебя есть какая-нибудь вещь, принадлежащая Наташе?

— Есть. Фотография.

Миша достал из нагрудного кармана цветное фото. Наташа была изображена в открытом купальнике на берегу реки.

Геремор вытаращил глаза.

— Тонкая работа! Наши так не умеют. Обязательно сведи меня с художником, который это рисовал. Закажу у него портрет.

Миша покосился на эльфа и покрутил пальцем у виска.

Олло вложил фотографию внутрь боекомплекта и принялся чертить магические символы.

— Каерда бунар! — воскликнул рыжий эльф. Послышался тихий свист, и неожиданно в воздухе появилась полупрозрачная цветная картинка.

На ней был изображен лес и петляющая по нему узкая дорога, ведущая к расположенному на холме старинному дому с колоннами. Дом окружен высокой оградой, по верхнему краю которой тянется иззубренное кружево колючей проволоки. В ограде — глухие железные ворота, на правой створке — облезлая вывеска: «Тимофеевская психиатрическая клиника имени…»

Чье имя носит клиника, прочесть было невозможно.

Повисев с минуту, картинка обратилась в зеленоватый туман.

— Вот и нашли, — сказал Олло. — Ты знаешь, где это?

Миша не ответил. Он таращился в пустоту круглыми как у филина глазами.

Эльф пощелкал пальцами перед носом милиционера.

— Ты что, заклинанья испугался?

Миша пришел в себя.

— Ничего я не испугался! Просто понять не могу, причем здесь психушка?!

— Так у вас тут сбрендить проще, чем насморк подхватить, — сказал Геремор. — Может, узнали, что ведьма, и упекли.

— Чушь, — отмахнулся милиционер. — Открой любую газету: там всяких ведьм и колдунов — что блох на собаке. И никакие психушки им не светят. А чтобы попасть в дурдом, надо отчебучить что-нибудь прилюдно, и не один раз. Но Наташка даже со мной это свое… этот дар не любила обсуждать. Да у нее и способностей особенных нет, не то, что у Лизаветы Петровны.

— Кто есть Лизавета Петровна? — спросил Гиллигилл.

— Так Наташкину бабушку зовут, — ответил Миша.

— Кроме того, — продолжал он, — не станут же врачи похищать пациента как какие-нибудь бандиты. И какого черта Наташке делать в дурдоме? Ерунда полная. Не катит ваше заклинанье.

Олло сердито тряхнул косичками.

— Сам ты не катишь. Каток нашелся. Заклинанье верное. Мы и этого, — он ткнул пальцем в Гиллигилла, — с его помощью вычис… Ох, боги… Это же военная тайна!

— Олух на олухе, — прокомментировал орк. — За что только король вам жалованье платит?

— За то, что мы тебя арестуем, когда доберемся домой, — проворчал Олло.

— Едва вы меня арестуете, ваш король окочурится, — хмыкнул Гиллигилл.

— Почему это?

— От удивленья! — орк загоготал.

— Да ну тебя, — сказал Олло. — Ладно, могу еще раз попробовать.

Эльф повторил заклинанье. В воздухе упрямо повисло изображение Тимофеевской больницы. Миша вздохнул.

— Придется наводить справки. Не знаю я такой больницы. И Тимофеевки никакой не знаю. Черт его разберет, где это. Надо к Степанычу идти, пусть по компьютеру пробьет…

Внезапно милиционер замолчал, уставившись на Олло.

— Слушай, Копперфильд, а ты можешь нас туда переместить? Или хотя бы найти дорогу к этому месту?

— Переместить не смогу, — сказал эльф. — После того, как Геремор однажды переместился прямиком в постель капитанской племянницы, все перемещательные заклинания из боекомплектов изъяли.

— Сколько раз повторять: я попал туда случайно! — вскинулся Геремор. — Очень спешил, и перепутал координаты.

— Угу. Так спешил, что остался почти без одежды. Из-за тебя у всего гарнизона самоволки накрылись. Вот расскажу парням, кого благодарить…

— Нечего шляться в неурочное время! — ощерился Геремор.

— Хватит вам, — оборвал спор милиционер. — Ладно, с перемещением все понятно. А дорогу указать сможешь?

— А вот дорогу запросто покажу, — кивнул Олло. — Прямо сейчас?

— Ну уж нет! — воскликнул Гиллигилл. — Сначала пожрать надо. С утра кроме мух ничего во рту не было.

— И переодеться не помешает, — подхватил Геремор. — В рванье ходим, как бродяги какие. Гиллигилл, вон, и вовсе в подштанниках.

Вид у всех четверых действительно был неважный. Они походили на шайку оборванцев, рыскающих по дорогам в поисках одиноких путников. Отправляться в таком виде вызволять Наташу из психиатрической больницы было решительно невозможно — конечно, если они сами не хотели стать ее пациентами.

— Переодеваться потом. Сначала — пожрать! — завопил орк.

— Олло, эта твоя штука жратву добывать умеет? — спросил Миша.

— А то! Правда, у меня боекомплект для рядового состава. Хлеб, сыр, да кислое вино. Пусть лучше Геремор еду колдует, у него офицерский.

Геремор принялся за дело. Через минуту, под аккампанимент нежной мелодии, лившейся из золотой коробочки, на поляне появилось большое серебряное блюдо с горой жареного мяса, несколько куропаток в хрустящей корочке, огромный осетр, фрукты, и два больших кувшина с вином.