— Нет, — ответила я, — хотя она начнет задавать правильные вопросы рано или поздно.

Хотя это странно, особенно если учесть, что она могла уже спросить об этом, но не спросила. Может быть, её источник рассказал ей и об этом тоже.

— Ты собираешься рассказать ей? — спросил он настолько тихо, что я едва расслышала его сквозь музыку. Выражение его лица было действительно жалким, и если еще несколько минут назад я была зла на него, то теперь мне было жаль его.

— Нет. Я просто хотела рассказать тебе. Не знаю зачем. Просто хотела, чтоб ты знал.

— Спасибо, — сказал он, издавая короткий смешок. — Я думаю.

— Не за что, правда, не за что.

Я встаю, чтобы уйти.

— Я чувствую себя лжецом, — признался он затем. — Все эти ленты, медали и трофеи, которые я выиграл в Калифорнии, ничего не значат. У меня такое ощущение, будто я принимаю допинг, сам того не осознавая.

Я прекрасно понимаю, о чем он говорит. Именно поэтому я бросила балет, даже не смотря на то, что очень его любила. Именно поэтому, я никогда не буду заниматься им в Джексон Холл. Я чувствовала себя врушкой, с легкостью делая то, ради чего другим девушкам приходится усердно работать. Было нечестно по отношению к ним, на мой взгляд, иметь такое огромное преимущество. Поэтому я просто ушла.

— Но если я сдерживаю себя, то чувствую себя подделкой, — сказал Джеффри, — что еще хуже.

— Я знаю.

— Я не буду делать этого, — сказал он. Я взглянула в его смертельно-серьезные, серые глаза. Он сглатывает, продолжая удерживать мой взгляд. — Я не буду сдерживать себя. Я не хочу претворяться тем, кем не являюсь.

— Даже если это поставит в опасность? — спрашиваю я, смотря мимо.

— Опасность? Анжела Зербино опасна?

Вот он, тот момент, когда я должна рассказать ему о Черных Крыльях. Существуют плохие ангелы, которые охотятся на нас, а может даже и хотят нас убить. Существуют оттенки серого, о которых мы даже не знали, и еще кое-что, о чем мне следует ему рассказать, но его глаза умоляли меня не лезть к нему больше со всем этим.

Мама рассказывала нам о том, что мы особенные, но не забыла ли она упомянуть, что этот «дар» вовлечет нас в противостояние ангелов, по отношению к которым у нас есть обязательства? Может, я не хочу больше принимать в этом участие. Может, я не хочу, чтобы меня заметили, не хочу летать, разговаривать на таинственном ангельском языке, спасать мир или, для начала, одного чертовски сексуального парня. Я просто хочу быть человеком.

— Будь осторожнее, хорошо? — говорю я Джеффри.

— Хорошо, — отвечает он, а затем добавляет, — Спасибо… Знаешь, иногда ты бываешь очень хорошей.

— Вспомни это в следующий раз, когда будешь вытаскивать меня из постели в пять часов утра, — сказала я устало. — И кстати, не забудь передать Кимбер привет от меня.

Затем я пошла в свою комнату и, не в состоянии уснуть, долго лежала в темноте, не переставая прокручивать в голове снова и снова всего лишь два слова — «Черное Крыло».

(Переводчик: lialilia; Редактор: [unreal])

Сегодня утром солнце такое яркое, что кажется, будто я стою на замерзшем облаке. Я на вершине склона, называющегося «Бескрайний». Его уровень — два синих квадрата, то есть тяжелее, чем зеленый круг, но не дотягивает до черного бриллианта. И я здесь. Долина внизу настолько белая и безмятежная, что с трудом верится, что идет уже первая неделя марта.

Я поправляю защитные очки, беру лыжные палки и чуть нагибаюсь вперед в своих ботинках, чтобы проверить прочность креплений. Все в порядке. Я бросаю свое тело вниз по склону. Холодный ветер впивается в открытые части тела, но я ухмыляюсь как безумная. Это просто чудесно, чувство наиболее близкое к полету. Я почти ощущаю свои крылья в такие моменты, но они, конечно, не видны. На одной стороне трассы установлены могулы, и я пробую проехать по ним, поднимаясь вверх и снова опускаясь вниз. При этом я ощущаю силу моих колен, ног. Я довольно хороша на могулах[27]. И я люблю снежную пудру, из-за которой кажется, что я лечу сквозь облако, оседающую на моих коленях белым пушистым снегом и разлетающуюся позади, когда я проезжаю дальше. Мне нравится проходить трассу первой ранним утром, после снегопада, это позволяет мне прочертить собственную тропу через свежую пудру.

Я действительно полюбила лыжи. Очень жаль, ведь сезон скоро закончится.

«Бескрайний» приводит меня прямо к «Южному пути» — дороге, которая идет вдоль горы почти горизонтально. Я устанавливаю лыжи прямо и отталкиваюсь, набирая скорость, пробираясь сквозь деревья. Где-то позади поют птицы, но пение затихает, когда я проезжаю мимо. Тропа открывается на еще один ухоженный склон — «Вернер», один из моих любимых, и я останавливаюсь на его краю. Люди устанавливают на склоне ворота для гигантского слалома[28]. Сегодня будут соревнования.

Что означает, что Кристиан тоже будет здесь.

— Во сколько соревнования? — спрашиваю у одного из парней, проходящих мимо.

— Ровно в полдень, — отвечает он.

Я смотрю на часы. До одиннадцати еще несколько минут. Я должна перекусить, взять складной стул и отправляться на вершину «Вернера» смотреть гонку.

В лодже[29]я замечаю Такера Эвери, обедающего с девушкой. Это что-то новое. Этой зимой я почти каждые выходные провожу в Тетон Виледж (спасибо маме, которая не против платить невероятно высокие взносы клубу), и почти каждый раз я вижу Такера, примерно в полдень, после того, как он закончит свои занятия на склоне для новичков. Не то чтобы я натыкаюсь на него по всей горе. Он больше предпочитает кататься по непересеченной местности, вне проложенных трасс. Я еще не пробовала кататься так, для этого, как минимум, требуется напарник, так, чтобы если с одним из вас произойдет что-нибудь ужасное, другой мог прийти на помощь. Я не любительница экстрима — моя цель всего лишь уровень черного бриллианта, ничего особенного. Тетон Виледж — забавное место, со всеми этими знаками, напоминающими на каждом шагу, что «Эта гора — то, с чем вы никогда раньше не сталкивались» и если вы не знаете, что делать, то «Вы можете умереть». На непересеченной местности указатели предупреждают, что «Здесь начинается зона повышенного риска, с неограниченным количеством опасностей, лавин, скал и прочих скрытых препятствий. Вам придется заплатить спасательной команде» и я думаю, что нет, спасибо. Я выбираю жизнь.