– А почему это должно тебя касаться?

– Потому что вопреки законам здравого смысла ты продолжаешь сводить меня с ума. Я хочу тебя, хочу, несмотря ни на что.

– Несмотря ни на что? – эхом отозвалась она. – Ты ненавидишь самого себя за то, что чувствуешь ко мне, так ведь?

– Просто скажи мне, что ты не спала с ним.

– Почему я должна оправдываться? Между мной и тобой ничего нет, Алехандро.

– Поэтому ты целовалась с другим? Хотя я ясно дал тебе понять, что хочу, чтобы ты была моей!

– А ты спросил, чего хочу я?

– Ничто не оправдывает того, что ты упала в объятия Джейсона.

– Тогда почему мы вообще говорим об этом? – возмутилась Элиза.

– Потому что я не могу выбросить тебя из головы! – резко выкрикнул он. – Скажи, что ты думала обо мне, я должен это услышать.

Элиза уже готова была солгать, но не смогла.

– Я тоже не могла выбросить тебя из своих мыслей.

Глаза Алехандро сверкнули победным удовлетворением, и он нажал педаль газа.

– Алехандро. – Элиза откашлялась. – Я хочу объяснить, что произошло тогда с Джейсоном…

– Нет! – отрезал он. – Я услышал главное. Ты все равно окажешься в моей постели, Элиза, и я обещаю, тебе понравится. А когда все закончится, мы разойдемся раз и навсегда. Но я больше никогда не хочу слышать его имя из твоих уст, это ясно?

Элиза поняла, что ее неприятности только начинаются, как только она ступила на борт самолета. Для начала Алехандро потребовал, чтобы она жила в его пентхаусе, поскольку у них не было времени для поиска подходящей квартиры.

Быстро осмотрев содержимое чемодана, в котором была одежда, подходящая лишь для работы на ферме, он заказал для нее целый гардероб брендовой одежды. Элиза пыталась отказаться, но Алехандро и слушать ничего не хотел.

Элиза снова погрузилась в рабочие будни, но на этот раз Алехандро требовал от нее более глубокого участия в переговорах. Он дотрагивался до ее руки, чтобы привлечь к чему-то внимание, его визиты в ее маленький кабинет становились все более продолжительными, а взгляды, которыми он ее награждал, – более откровенными. Но ни поцелуев, ни каких-либо сексуальных намеков не было.

Элиза надела туфли на высоком каблуке и расправила подол черного платья в тонкую полоску, готовая присоединиться к Алехандро за завтраком. Она вышла из своей комнаты и направилась в столовую, ведомая ароматом свежесваренного кофе.

– Доброе утро, дорогая. – Алехандро окинул ее тяжелым взглядом и снова углубился в чтение газеты.

Элиза ответила на его приветствие и села за стол.

– Что пишут?

– Как ни странно – ничего.

Финансовый мир был наводнен слухами о трехстороннем слиянии корпорации Исикава и братьев Агилар. Сегодня, спустя две недели после ее возвращения в Чикаго, сделка должна быть подписана. Элизу переполняла гордость оттого, что она причастна к сделке века.

– Ты готова? – спросил Алехандро.

Она знала, о чем он спрашивает. Алехандро ждал момента подписания сделки, чтобы сделать свой ход. А Элизе больше всего хотелось снова сбежать в Монтану.

– Да, – кивнула она, посмотрев ему в глаза.

Взгляд Алехандро упал к ее губам, и Элиза нервно облизнула губы. Он глухо зарычал, глаза его мгновенно потемнели, но Алехандро сделал шаг назад и поправил и без того безупречно повязанный галстук.

Когда они доехали до офиса, в котором царила атмосфера радостного возбуждения, Гаэль уже был там. Вскоре приехал Кензо Исикава со своими внуками. В три часа дня документы были подписаны. Алехандро собрал своих сотрудников в большом конференц-зале и объявил эту новость под бурные аплодисменты. Затем Гаэль через видеозвонок в Калифорнию сообщил ту же новость своим подчиненным.

Выпив по бокалу шампанского, участники слияния отправились вниз, где их уже ждала пресса. Среди сотрудников пиар-отдела Элиза заметила своих родителей. Марша окинула дочь пренебрежительным взглядом, который заставил ее поморщиться.

– Что случилось? – спросил ее Алехандро.

– Ничего.

Он внимательно оглядел толпу и заметил родителей Элизы.

– Если бы я знал, что их присутствие так сильно тебя расстроит, я бы отозвал приглашение. Не забывай, что ты выбрала совсем иной путь, нежели они. Тебе есть за что себя уважать.

– Я… спасибо.

К ним подошел Гаэль, его волнение было почти осязаемо.

– Ну что, мы готовы сделать это?

Взгляд Алехандро на секунду задержался на Элизе, прежде чем он посмотрел в глаза брату.

– Да, готовы.

Четыре часа спустя Элиза придирчиво осмотрела свое отражение в зеркале. Прием в честь подписания трехстороннего слияния начнется через несколько минут. Элиза выбрала темно-зеленое коктейльное платье с блестками в стиле двадцатых годов. Она провела расческой по волосам, вспоминая то, как смотрел на нее сегодня Алехандро.

Стук в дверь выдернул ее из задумчивости. На пороге комнаты стоял Алехандро в черном костюме и белоснежной рубашке.

– Ты потрясающе выглядишь.

Элиза залилась румянцем. Обычно его комплимент смутил бы ее, но сегодня в ней проснулось какое-то незнакомое до сей поры чувство. Она расправила плечи и улыбнулась, впервые в жизни без стеснения осознавая собственную привлекательность.

– Спасибо.

– У меня кое-что для тебя есть. – Он сунул руку в карман пиджака и вытащил небольшую коробочку. – Маленький подарок в честь сегодняшнего события.

– Алехандро, не нужно было…

Он открыл бархатную коробочку, и бриллианты засверкали всеми своими гранями в электрическом свете. Элегантный браслет был безупречно изысканным и простым по дизайну. Элиза ахнула.

– Я не могу его принять… Что подумают твои подчиненные? – выпалила она.

– Они подумают, что им чертовски повезло на меня работать, потому что все они получили бонусы.

Алехандро взял браслет с бархатной подложки и застегнул его на запястье Элизы. Он поднес ее руку к губам и поцеловал.

Весь вечер Алехандро не отходил от Элизы, и, даже несмотря на то что они привлекали к себе повышенное внимание, ей было все равно. Элиза пообщалась со знакомыми и руководителями всех трех компаний, кроме Джейсона, который был вычеркнут из списка приглашенных на праздник. Она как раз отошла от Нейтана, его брата, когда знакомая рука обвила ее талию.

– Ты была кое в чем права, – шепнул ей на ухо Алехандро. – Я ревную тебя к каждому мужчине, который взглянет в твою сторону. К каждому, кому ты улыбаешься, – выдохнул он.

– Я…

– Это безрассудно. И довольно прискорбно, учитывая, что я хорошо знаю, насколько разрушительным может быть это чувство.