показываться не спешил, и Вике пришлось набрать ему на сотовый, дабы убедиться, что подопечный жив и здоров и просто ожидает, когда супруга пришьет к его любимой рубашке оторвавшуюся пуговичку.

На звонок сонным голосом ответила Светка, удивилась, потом всполошилась, затем торопливо объяснила, что они проспали, забыв с вечера завести будильник.

Вика воспользовалась случаем и напомнила про броник. Светка обещала проследить, чтобы муж поддел.

Бронежилетом обеспечил шефа Свиридов, доспех был первостатейный, скрытого ношения, но Галактионов все равно состроил кислую рожу, как будто это не в него вчера стреляли и чуть не попали.

Броник – это, конечно, здорово, но Гера Алексеевич отказался заезжать в грузовые ворота, чтобы войти в здание заводоуправления со стороны фабричного двора. Аргументировал свое решение тем, что не желает ненужных толков среди персонала. А за те три секунды, что он будет находиться на площадке перед проходной, ни один снайпер не сможет нормально прицелиться, чтобы, выстрелив, попасть ему в затылок. Тем более что передвигаться Галактионов намеревается быстро. И тем более что на входе всегда толчется народ.

Под его напором Вика с озвученными доводами согласилась, держа в уме мысль, что навряд ли киллер надумает снова воспользоваться снайперской винтовкой. А потом пожалела.

Народу у проходной оказалось не так уж и много, поскольку руководитель «ХимОрганика» и его «помощница по этикету» явились на фирму с завидным опозданием. Хотя это ведь его фирма, значит, можно не стесняться.

Секретарша, отвечая на их нестройное «добрый день», загадочно улыбнулась, хитро сверкнув из-под накрашенных ресниц глазами. Может, оттого Маслова нынче с Викой слащаво любезна, что заподозрила их с Галактионовым в адюльтере? Скверно. Но терпимо, потому что не навсегда.

Пока подопечный будет расхаживать по кабинету и сгребать в картонную коробку предметы личного пользования, готовясь к эвакуации в цокольный этаж, где с вечера для него должны были оборудовать временное рабочее место, Виктория немножко поразмышляет.

Вытащив из настольного органайзера забытый референтом карандаш и развернув бумажку с фамилиями особо важных персон чистой стороной кверху, Вика принялась вырисовывать контуры ромашек, васильков и колокольчиков. Затем контуры полагалось обвести линиями пожирнее, а серединки затушевать, не спеша и подробно. Обводить, затушевывать, думать.

Итак, что мы имеем. Четверг – последний рабочий день вороватого Мешкова. В пятницу он передает дела и полномочия своему честнейшему и неподкупнейшему преемнику. Три дня страха. В любой миг любого из этих дней Виктория должна быть готова отбить ракеткой для пляжного бадминтона дамоклов меч, который мерно покачивается над темечком Светкиного мужа. Именно ракеткой и именно для пляжного, если сравнивать Викины возможности с возможностями исполнителя. Продвинутая сволочь. Только вот что он предпримет на этот раз?

А что предприняла бы на его месте сама Виктория?

Ну, она бы предположила, что несостоявшийся покойник успел позаботиться об усилении мер безопасности, имея в виду стрельбу по живой мишени.

Надо будет все-таки перегнать галактионовскую тачку за ворота, и плевать на его недовольство вкупе с аргументами. Он, кстати, слушаться обещал.

Так вот, про киллера.

Если не пуля, значит взрывчатка, значит, Вика заминирует «клиенту» автомобиль. Хотя нет, не получится, «ровер» все время под присмотром, способ отпадает. А вот жахнуть из ручного гранатомета по движущейся машине откуда-нибудь с высоты эстакады – вариант.

Гранатомет – он вещь надежная и, в принципе, нормально маскируемая. Такую «балду» можно упаковать в футляр из-под контрабаса или кофр для спиннинга. Но при этом Виктория рискует, что в процессе работы ее загасит какой-нибудь случайно мимо проезжающий на байке бывший десантник, что-то их много развелось. Не говоря уже о видеокамерах, которые тоже повсюду. Такие риски ни к чему.

Ей заказ нужно выполнить, бабло отработать, на свободе остаться. Она все же наемная убийца, а не идейный террорист-смертник. Выходит, вариант с гранатометом также непроходной. Что еще?

Вика прикинула: а не воспользоваться ли радиоуправляемым дроном, чтобы на бреющем полете выпустить по сидящему в машине водителю парочку ракет, но решила данную вероятность не рассматривать и в расчет не брать.

Какой смысл? Если на Геру Алексеевича охотятся люди с такими возможностями, то даже в бетонном бункере на глубине пяти метров Галактионова достанут, пустив в вентиляционный канал нервно-паралитический газ.

Из способов попроще осталось умерщвление объекта посредством отравления. Для этого всего-то нужен цианид или другая какая-нибудь гадость плюс доступ к обслуге, а обслуга, кстати, несложно подкупается.

Нужно будет запретить Галактионову нарезаться кофиём на переговорах с партнерами и жрать в забегаловках. Да хоть бы и в статусных ресторанах. Ничего, несколько деньков потерпит.

Мысль о статусных ресторанах неожиданно сбила Вику с волны. Как будто мчалась она на скутере по гладкому и пустому шоссе и вдруг перекувырнулась через руль, угодив передним колесом в глубокую выбоину на дороге.

«Ресторан качается, словно пароход…» Н-да.

Вчера, не справившись с любопытством, она открыла ссылку, полученную от тети Нади, и полюбовалась на Попова-младшего в интерьере «Националя». Видеокамера его подловила на подходе к банкетному столу, где Валика ожидали дамы.

Дам имелось четверо, одна совсем малышка лет девятнадцати, а самой матерой подкатывало к сорока. «Ящерки», хоть и умеренно размалеванные, были обильно увешаны блестящими камушками и декольтированы от пупа до ягодиц.

Видимо, банкет вошел в ту пикантную фазу, когда народ, налившись марочным алкоголем и объевшись деликатесами, выползает из-за столов, чтобы рассредоточиться парочками или мелкими группами для утоления жажды общения и флирта. Валик же, наоборот, возвращался к застолью. Он шел со стороны небольшой и в данный момент пустующей эстрады с гитарой, зажатой в руке.

Одет Попов-младший был на редкость дико: зауженные к щиколотке светлые брюки и короткая бесформенная куртка под цвет брюк. И тупорылые туфли на толстой ребристой подошве. А под курткой белела рубаха в меленьких черных запятых, и никакого галстука.

Однако Надежда Михайловна назвала его стилягой, и Виктория с удивлением сейчас с ней согласилась. Действительно стильно. И довольно нагло на фоне господствующих фрачных двоек от «Бриони».

Валик расположился на одном из стульев напротив дам и принялся перебирать гитарные струны.

Виктория удивилась снова. Хотя, ну и что? Сейчас кавалер, фальшивя, исполнит битловскую Yesterday или что-нибудь из репертуара Малинина. «А на том берегу», например. Дамам понравится.

Однако Вика не угадала, песня была незнакомая.

«Сам, что ли, ее сочинил?» – с ядовитым сарказмом подумала она.

Баритон у Попова был приятный, с легкой хрипотцой, мелодия проникновенная, а за содержанием стиха Вика проследить не успевала, мудрено-навороченно.

Глядя, как он выставляется перед расфуфыренными офисными куропатками, Виктория почувствовала жгучую ненависть. Концертики он устраивает, тщеславный мерзавец. Права, права Надежда Михайловна: из-за этого