— И зачем мне это делать? — после паузы презрительно процедила Виолетта. И Ярослав вдруг успокоился разом. Вот. Теперь мы играем по понятным правилам.

— Тебя интересует цена за информацию? — не удержался от шпильки.

— Да.

Как же приятно быть в поле товарно-денежных отношений! Сразу все понятно. Не то, что с некоторыми малиновыми…

Яр потянулся к бардачку, едва коснувшись колен Виолетты. Открыл, достал нужное и продемонстрировал Виолетте добытое.

— Смотри. Приглашение на открытие официального салона «Мерседес». На две персоны. Господин Огарёв плюс один. Какие там будут люди — тебе рассказывать не надо, сама все понимаешь.

Виолетта даже как будто слегка завороженно смотрела на матовый черный картон, а потом протянула руку, но Яр быстро одернул свою.

— Сначала информация.

Виолетта облизнула губы.

— Ты пойдёшь туда со мной?

— Нет. Я занят, у меня дела. Но зачем я тебе там, детка? — позволил себе усмешку. — Там будет тьма перспективных клиентов, я тебе буду только мешать.

— Подонок!

Ярослав не утрудился ответом. Он лишь помахал перед лицом Виолетты матовым черным приглашением.

— Что тебе нужно? — наконец процедила Виолетта сквозь зубы.

— Все, что ты знаешь о Тоне.

Виолетта еще некоторое время смотрела на приглашение, и, сама, кажется, того не замечая, кусала губы. А потом заговорила.

— Она приходила домой. В пятницу, кажется. А потом ушла. С сумкой. Дворничиха наша ее видела.

— Ну?! — поторопил девушку Ярослав. — А дальше?

— А дальше — уехала, наверное.

— Куда?!

— Я не знаю! — фыркнула Виолетта — и протянула руку. — Давай приглашение.

— Не заработала! — Яр и не подумал отдавать требуемое. — Ты мне ничего нового не сказала. Это я все и так знал. Мне надо знать, куда она уехала.

— Нам она не доложилась, — обиженно скривила губы Виолетта.

Яр вздохнул, пытаясь успокоиться. Конечно, Тоня никому не сказала. Уж Виолетте с мамашей ее точно бы не сказала. Но… Они же живут бок о бок уже хрен знает сколько лет, должны же они хоть что-то знать о ней…

— Допускаю, — голос звучал ровно. И Яр себя за это похвалил. — Сформулирую вопрос иначе. Куда она МОГЛА уехать?

— А я почем знаю?! — не выдержала Виолетта и сорвалась на визг.

— Не знаешь — думай. Соображай. Ты ее дольше меня знаешь.

Странно, но Виолетта вняла его совету и наморщила гладкий лобик. И принялась рассуждать вслух.

— Подружки у нее… да не, они обе нищебродки, вряд ли могли бы к себе пустить… Мужик ее бывший… слизняк этот тощий… маловероятно… Она ж типа гордая… — Яр скрипнул зубами. Но Виолетта не обратила внимания, она увлеклась своими логическими построениями. — Так, кто там у нее еще есть. Слушай… — она перевела на Яра слегка остекленевший взгляд. — У ее матери сестра была, тетка Тонькина, получается.

— Адрес тетки!

Виолетта моргнула, словно просыпаясь.

— Я не знаю, — почти виновато пискнула Виолетта. — Правда, не знаю!

Терпение Яру внезапно изменило.

— Сейчас порву не хрен!

— Подожди! — Виолетта перехватила его пальцы, намеревавшиеся разорвать приглашение. А потом спешно отняла руки, словно испугавшись этого касания. — Подожди, мама что-то говорила… Я не помню… сейчас. Подожди…

Ярослав замер. А Виолетта полезла за телефоном.

— Мам, а помнишь, ты говорила про сестру теть Али… Ну какой, какой… Тонькиной матери… Мама, я потом объясню, ты мне скажи. Там что-то было про название деревни, где она живет… какой-то прикол…. Мама, я понимаю, что я делаю! Мама, ну пожалуйста, поверь мне! Да? О, точно! — а потом обернулась к Ярославу. — Давай мне приглашение!

— Сначала информация.

Они мерили друг друга взглядами, и каждый не хотел уступать. Наконец, Яр протянул девушке приглашение, и она тут же в него вцепилась.

— Ну?

— Короче, мать Тонькина из деревни, где половина жителей носят такую же фамилию.

— Ох*енная информация!

— И деревня так же называется! — торжествующе выпалила Виолетта.

Ярослав нахмурился, соображая.

— Так, сиди пока тут! — он полез в телефон. Ну надо же. Так оно и есть. Есть такая деревня — Карманово. Сто двадцать километров до нее. Население — чуть больше тысячи человек. И среди этой тысячи — Тоня и ее тетка.

Найдём. Если надо, каждый дом обойдет.

Ярослав протянул руку и разблокировал центральный замок.

— Можешь идти.

— Ничего не скажешь на прощанье?

— Удачно поохотиться.

Виолетта фыркнула и хлопнула дверью машины. А у Ярослава зазвонил телефон. Он посмотрел на экран. Да чтоб вас! Два часа не могут без шефа прожить!

***

Это какие-то цыганские фокусы, не иначе! Но как по-другому объяснить, что вилы я держать в руках умела? И как подкапывать — знала. Тетя лишь довольно крякнула, поглядев на мои старания.

— Ну, и учить не надо. Наша порода. Кармановская.

Да, наверное. Не фокусы, а порода, то бишь, гены. Да один хрен, что это! Главное, мне нравилось. Я с удовольствием подкапывала, с удовольствием рыла землю. Мне нравился воздух — вдруг неожиданно с горчинкой прохлады, нравился запах земли и картофельной ботвы, нравилось, как сыпалась земля между пальцами и тяжесть ведра под рукой. Впрочем, таскать ведра мне тетя не дала. Забрала.

— Не надо тебе тяжести таскать.

Ну не надо — и не надо. Других дел полно. До обеда мы выкопали четвертушку картофельной делянки, потом пошли обедать. Потом еще немного покопали. И все это под тетушкины рассказы. Я не слушала — я впитывала. Знаете, как иссушенная без дождя земля впитывает полившуюся на нее влагу? Ну вот как-то так. И как будто срасталась с этой землей, с этой женщиной, с этим …вот всем! Мое это все. Мое — и все тут!

***

За день мы выкопали треть делянки. И тетка решила это отметить баней.

Те мужские голоса, что я слышала вчера, очнувшись в доме тети, принадлежали ее односельчанам, которые перекидывали для нее уголь. И которые, меня, собственно, в дом занесли. Уголь свалили во дворе, а его надо было перегрузить в углярку. За две бутылки водки двое товарищей завершили начатое накануне дело. Но баню тетушка затопила берёзовыми дровами.

— А мне можно? — засомневалась вдруг я. Что-то такое свербело — что баня, кажется, не показана … кому-то… беременным вроде, нет?

— Чего ж нельзя? — фыркнула тётушка, доставая из комода полотенца. — Грязными, чтоль, лучше спать ложиться? Ты там в городе, привыкшая, поди, каждый день мыться? Жара сильного не дадим, так, поплескаться. Не боись, Тонька, не сделается ничего мальцу, я прослежу.