— А хотите конфет? — Ярослав обернулся и выудил из кармана в дверце упаковку «М&М». Ее, судя по всему, оставила в машине Галя, бухгалтер, когда они вдвоём ездили сегодня по делам. А Ярослав обнаружил ее час назад, когда уже выезжал из города.

Теперь реакция была единодушной. Дети закивали с разной степенью энергичности.

— Ну, идите, садитесь, — Яр мотнул головой в сторону машины. — Не бойтесь. Мне у вас спросить кое-что надо.

В городе бы ему такое не пришло в голову. В городе бы и дети не сели в машину. А здесь никто и не подумал, что в этом предложении есть что-то плохое.

Троица информаторов устроилась на заднем сиденье и зашуршала пакетом с конфетами, негромко переругиваясь.

— Зелёных мне дай, я зеленые люблю.

— Да они все на вкус одинаковые!

— Нет, зеленые вкуснее!

— Нет, самые вкусные коричневые! В них шоколада больше.

— Самые вкусные — красные!

Это точно. Самые вкусные — красные.

— Ребята, послушайте, а скажите мне… — шуршание и переругивание прекратились, и на него уставились три пары глаз. Уже успели перемазаться в шоколаде, черти… — Я одного человека ищу. Девушку. Она сюда приехала. К тете. А я адрес потерял. А телефон у нее не отвечает, — ребятишки смотрели на него молча, внимательными глазками. — Она приехала дней пять назад, наверное. У нее волосы такие… малиновые. Красные.

Дети быстро переглянулись.

— Так это к теть Тоне племянница из города приехала! — один из мальчиков поднял красную конфету. — У нее точь в точь такие волосы!

Яр про себя от души поблагодарил того, кого надо. Значит, правда. И Виолетта не обманула. И Тонька тут… Ну все, можно выдохнуть.

— Эх, дядя, — грустно произнёс тот из пацанов, что поменьше. — Жалость-то какая…

— Чего это жалость?

— Да живут они — вон, через пять домов.

— Так это ж хорошо!

— А ты нас прокатить обещал…

Девочка шикнула, и Яр вдруг понял, что это брат с сестрой — больно похожи. А потом широко улыбнулся.

— Ну так можно ж поехать не короткой дорогой, а по длинной, так?

— Ага, точно! — обрадовался тот пацан, что постарше. — Вкруговую, огородами.

— Точно, братва! Поехали огородами.

Потому что нормальные герои — всегда идут в обход. Огородами.

Ребятня умчалась по своим важным делам — судя по всему, доедать конфеты, оставив Ярослава перед темно-зелеными деревянными воротами. У дома Тониной тетки нет никакого сайдинга, он обшит старой доброй вагонкой, выкрашенной тоже в темно-зеленый цвет. Ему вспомнились его давешние пассажиры — кажется, их голоса до сих пор еще звенели в ушах — «Самая вкусная красная. Нет, зеленая!». Ярослав усмехнулся и нажал на железную ручку. И шагнул, пригнувшись, через высокий порог.

А там его уже ждали.

— Явился — не запылился!

— Здравствуйте, — вежливо ответил Ярослав, попутно разглядывая встретившую его женщину. Тетка как тетка. В понимании Ярослава деревенские женщины так и должны выглядеть. А деревенская женщина между тем сложила руки на груди и поинтересовалась.

— Что-то ты не торопился, я смотрю. Как брюхатить — так шустрый. А как ответственность нести — так куда что девается.

Ярославу потребовалось несколько секунд, чтобы осознать услышанное. Ах вот как… Добра молодца не напоили, не накормили, в баньке не попарили, а сразу давай претензии предъявлять…

— Если б племянница ваша Антонина свет Петровна соизволила меня хотя бы предуведомить о моем грядущем отцовстве, то я б, может, и скорее бы приехал. А так — пока сообразил, куда делась, да почему делась, пока нашел вас — вот времечко и вышло.

Ярослав сам себе удивлялся — откуда и зачем он стал говорить таким идиотским стилем. Заразное, что ли? Или в воздухе тут что-то?

Теперь пришел черед Тониной тетки обдумывать услышанное и морщить лоб.

— Так это что же — не сказала, что ль? — уточнила, наконец, она. Ярослав кивнул. — И не сказавши, сбегла? — еще раз уточнила женщина. Ярослав снова кивнул. — Вот ведь коза упрямая, вся в мать! — вынесла вердикт его собеседница. Причем в голосе ее явно было не осуждение, а восхищение. Ярослав схожим жестом сложил руки на груди и согласно кивнул.

— Коза, каких поискать еще надо.

— А ты погоди обзываться-то, милок. Я — тетка, мне можно. А ты ей никто.

— Это я — никто?! — возмутился Ярослав.

— А что — и штампик в паспорте имеется? — подбоченилась Тонина тетка. И не дождавшись положительного ответа от хмурого Ярослава, добавила. — Вот я и говорю — никто, конь в пальто.

— Ну знаете, что, уважаемая… — начал закипать Ярослав.

— Я-то уважаемая, — перебила его женщина. — А вот ты что за человек, что девка от тебя беременная сбегает, ни сказавши слова. Хорошее ж ты мнение о себе сложил, если у девки к тебе ни доверия, ни уважения.

Ярослав набрал в грудь воздуха, но что сказать — не нашел. Потому что с ужасом осознал вдруг, что в словах этой вредной женщины слишком много правды.

Скрипнула воротная дверь. Ярослав резко обернулся

Теперь их было трое. Его беременная малиновая стояла точно в такой же позе, что и тетка — подбоченившись. И сверлила его недобрым взглядом.

— Что ты тут делаешь?

— Не поверишь, зая, за тобой приехал, — как мог миролюбиво ответил Ярослав.

— Я вроде бы тебя не просила.

— Сам так решил.

— Зачем?

Где та ласковая смешливая девчонка? У Тони даже одежда — другая. Какие-то старые обрезанные до колен штаны, вылинявшая футболка и… калоши, подумать только, калоши на ногах. И все равно красивущая.

— Тоня… — он шагнул к ней. — Давай поговорим спокойно. Я знаю, что ты беременна.

Тоня метнула взгляд на тетку, но та покачала головой.

— Знаешь — молодец, — проговорила она спокойно. — Знание — сила. Дальше что?

— Как — что? — опешил Ярослав. — У нас ребенок будет. Давай, хорош глупостями заниматься. Собирайся и поехали домой.

— Только потому, что у нас будет ребенок? — подозрительно ровно уточнила Тоня.

— А что — это так себе причина?

— Это то, на что бабы ловят мужиков. Но ты-то не такой, ты-то умнее, Ярослав.

И тут у Яра все же лопнуло терпение.

— Ты дура, нет?! При чем тут это?!

— Сам ты дурак! — заорала в ответ она. Схватила висящую на заборе мокрую тряпку и швырнула в Ярослава — он едва успел увернуться. И опрометью кинулась в дом — только пара калош в цветочек осталась валяться на крыльце.