– Я не знаю, кто там промазал! Я Сотникова не заказывал!.. – не на шутку разволновался Раскатов. – Да, Игоря на тебя натравил, было дело, но я никого не заказывал!

– Значит, все-таки натравил?

– Ну, я попросил узнать, кто ты такой, с чем тебя едят, он мне сказал, потом созрела идея…

– А узнать зачем? Из-за Леры?

– Да, из-за нее…

– Из-за хромой утки?

– Ты из нее хромую утку сделал! – взвился Рома. – Опустил бабу, затуркал! Она не живет с тобой, а мучается…

– А тут вдруг спаситель из тумана вышел… – скривил губы Гордеев. – Вынул ножик из кармана… Вершкова давно знаешь?

Надо было сразу заняться Раскатовым, пробить его связи, выявить знакомство с Вершковым, копнуть на него. Частного детектива можно было бы нанять, тогда бы ситуация прояснилась гораздо раньше, может, и не пришлось бы бизнес продавать. Но лучше поздно, чем никогда…

– В училище вместе поступили, в один взвод попали, он через год отчислился, армию отслужил, в институт поступил, на юридический… Он сам разговор за тебя завел. Ну, я сказал про тебя, а он тему поднял, да, знает, как ты деньги казенные разбазаривал. Как с людей по три шкуры драл. А я хапуг терпеть не могу!..

– А ты со всех сторон честный?

– Да, представь себе! Бизнес у меня законный, налоги плачу честно!.. А ты свой бизнес продал, да!.. – в злорадной ухмылке осклабился Раскатов. – Хоть как-то, но попал!

– Да нет, это ты попал! – хищно сощурился Гордеев. – Я ж теперь с тебя, козла, не слезу! Ты мне за все ответишь!

– Да, если ты такой крутой, чего ж ты тогда бизнес продал? Продал здесь все, сбежал! Был бы крутой, отбивался бы сейчас в полный рост!.. И отбился бы! Вершкову ты не по зубам. Вернее, не ты, а твои покровители… Только не надо меня тут своими связями запугивать! – презрительно скривился Раскатов. – Там не связи, там повязи, вы там все друг с другом повязаны. И живете друг с другом, как пауки в банке!

– Не хочешь в эту банку попасть?

– Можешь устроить? – нервно усмехнулся Рома.

Он и пытался изображать бесстрашие, но как-то не очень это у него получалось. Не чувствовал он опоры под ногами, вокруг все шатается, грозит обрушиться на голову, еще и враг дамоклов меч над головой занес – тревожно на душе, холодок по жилам, тяжесть под коленками.

– Могу. Или просто паука выпущу… – кивнул Гордеев. – Кто виноват в моих бедах, я знаю, осталось только голову тебе откусить. А можешь просто бесследно исчезнуть, и никто не узнает, где могилка твоя.

– Я тебя не сдавал!.. Я всего лишь спровоцировал ситуацию, а кто-то этим воспользовался… Может, я и приезжал к тебе, поговорить на этот счет хотел, а ты как с цепи сорвался…

– А как про Саврасье узнал?

– Через Леру. Я номер ее телефона знаю… Узнал, что вы дом продали, в контору к ней поехал, там сказали, что уехала она. Ну, я попросил номер ее мобильника. Не хотели давать, но я уговорил…

– А так ты номер ее мобильника не знал?

– Ну, я спрашивал, а она не дала, сказала, не надо звонить… Она тебя, козла, любит!.. – зло скривился Рома.

И пугливо дернулся, когда Гордеев резко повел плечом – будто собирался ударить. А он мог ударить, Рома этого заслуживал. За одного козла его можно было размазать по стенке.

– Ты это, со словами попроще! – басовито проговорил он, угрожающе нахмурив брови.

– А чего? Мы с тобой враги по жизни! – злобно ухмыльнулся Раскатов. – Я могу назвать тебя ослом, но все равно ты будешь для меня козлом! И я для тебя козел по жизни, или нет?

– Ты – да!

– Ты козел, я козел, а Лера одна. Два козла на одну козу – это слишком много, ты не находишь? Надо как-то сократить численность… А давай стреляться!.. – взбудораженно вскинулся Рома, глядя на собеседника с одержимостью висельника. – Я вызываю тебя на дуэль!

– На дуэль?! – похолодел Гордеев.

– Что, страшно стало? – злорадно хохотнул Раскатов, наставляя на него два сомкнутых вместе пальца.

– Да нет, просто неожиданно…

Действительно, дуэль – это такой анахронизм, о котором и подумать смешно. Но смеяться будет тот, кто выживет. И возможно, им будет Раскатов. Он окончил военное училище, служил офицером, наверняка упражнялся в стрельбе из табельного оружия, возможно, был чемпионом округа в этом деле – и как с ним, с таким тягаться?.. Не было у Гордеева никакого желания умирать вот так глупо и бездарно. В конце концов, сейчас другие времена, тем более в нем не течет дворянская кровь, и никто не осудит, если он откажется. Тем более Лера. Она любит его и не хочет смерти мужа, отца и главы семейства. Она женщина разумная… Действительно, она же не дала Раскатову телефон, и не было у них ничего – во всяком случае, в последнее время. Может, раньше она и совершала глупости, но сейчас – нет…

Дуэль – это дикий пережиток прошлого, и нечего стыдиться, отказываясь от поединка. Тем более Раскатов отличный стрелок. Не зря же он любит охоту. А у Гордеева нет желания убивать, поэтому он предпочитает рыбалку… Да, он должен отказаться. Других вариантов нет.

– Вот я и говорю, глаза у тебя пожелтели! – презрительно ухмыльнулся Рома. – Цвета детской неожиданности!

– Ты, наверное, хорошо стреляешь?

– Даже не сомневайся. Девяносто восемь из ста. Это с похмелья. А если голова свежая, рука твердая… Поверь, у тебя нет шансов!

– И это, по-твоему, честно?

– Если очканул, так и скажи! И нечего тут!

– Мне бы со своими проблемами разобраться. Если не ты стрелял в Сотникова, то кто?

– Если не ты, то кто?

– Это я и должен узнать.

– Я Сотникова не заказывал!

– А кто это сделал?

– Не знаю!.. Да, виноват, да, спровоцировал, но крови на мне точно нет!

– А мою сестру кто с крыльца скинул?

– Чего?! – Раскатов недоуменно вскинул брови. – Какую сестру, о чем ты?

– Мы в Саврасье у нее живем, приехали к ней, а она, как не живая, лежит. Кто ее ударил? Кто с крыльца столкнул?

– Не знаю я!

Разговор все дальше уходил от возможной дуэли, и судя по всему, Раскатов не рвался возвращаться к опасной теме. Пуля, как известно, дура, а он хотел жить… И Гордеев хотел уйти от брошенного ему вызова. Хотел, но не мог. Он же мужик, а не баба, как он с трусом в душе жить будет? Раскатов обязательно расскажет Лере, как ее муж хвост поджал, они вместе над ним посмеются… Нет, не избегал он опасного разговора, а всего лишь хотел отложить момент, поэтому и перевел стрелки на свои насущные проблемы. Сначала разобраться во всем нужно, а потом уже можно будет надеть чистое исподнее, помолиться на дорожку и выйти к барьеру – будь что будет… Нет, не празднует он труса, и пусть Раскатов на это не надеется.