Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Не сомневаюсь. В другой город всегда тяжело переезжать. Эта часть мира по сравнению с Нью-Йорком вообще должна казаться другой планетой.
Я рассмеялась над попыткой южанина произнести «Нью-Йорк» с нью-йоркским акцентом.
– Здесь и впрямь все другое, но я созрела для перемен, – сообщила я. – А вот к чему я не готова, так это к убийству. Больше всего меня тревожит то, что мы с сестрой скорее всего появились там лишь па пару часов позже убийцы. Это в лучшем случае.
– Почему вы так решили?
– Я, конечно, не эксперт-криминалист, но, работая сценаристом в сериале «Отныне и впредь», я написала достаточно сцен с трупами, чтобы усвоить кое-что насчет бледности кожи, трупного окоченения и всего прочего. Прошлой ночью я стояла на коленях возле трупа Джеффри и готова заверить вас, что кровищи там было море, но никакой бледности кожи или окоченения. Нет, Джеффри был мертвее мертвого, но недолго. Кто-то пристрелил его и ушел, а потом на сцене появились мы с Шэрон. Слишком поглощенные грызней возле двери Джеффри, мы не замечали ничего вокруг.
– Вы упоминали о соперничестве. Не ладите с сестрой?
– Это мягко сказано. А тут еще на ее горизонте возник лощеный адвокат. Одному Богу известно, что он ей насоветует.
– А вы не наняли адвоката?
Я покачала головой:
– Я не виновата. Адвокат мне не нужен. К тому же я намерена сама прищучить убийцу.
Я ожидала, не скажет ли Рэй, что я спятила, но он не сказал.
– Полагаю, это не очень сложно, – заметил Рэй. – Сьюел-Пойнт – что-то вроде Пейтон-Плейса. Все всё обо всех знают, и никто не стесняется делиться своими сведениями. Даже те, кто не живет в Сьюел-Пойнте, сплетничают о том, что здесь происходит. Так что вы вполне можете «сами прищучить убийцу».
– Спасибо за вотум доверия.
– Не за что. Проголодались?
– Что?
– Есть хотите, спрашиваю? Уже время ужина.
– Ой. Вообще-то да.
Рэй кивнул:
– Значит, пойдем в «Черный Марлин». Поскольку вас так интересовало это место.
– Извините меня за все это, – улыбнулась я. Мне хотелось с ним помириться. – И мне очень жаль вашу жену и малыша, Рэй. Надеюсь, вы верите.
Рэй кивнул и сказал:
– Пошли подкрепимся. – Он помог мне подняться.
– Свидания с Уиллоу сегодня вечером не предвидится? – осведомилась я.
– Не-а, – ответил он, но развивать тему не стал.
Я несколько погорячилась, согласившись пойти поужинать в ресторан, то есть появиться на публике. Нет, в газетах наши с Шэрон фото не публиковали, но, по моим ощущениям, с тем же успехом могли это сделать. Сам факт, что мое имя появилось в прессе в связи с убийством известного в этих местах доктора, вызывал у меня ощущение уязвимости; мне казалось, будто все пялятся и указывают на меня, думая: «Вот она, убийца! Она убила его! Линчевать ее!»
Поэтому, прежде чем войти в «Черный Марлин», я зачесала волосы вперед так, что они почти закрыли мне лицо.
– Чем это вы занимаетесь? – спросил Рэй, пока мы стояли на улице.
– Ничем.
– Вы пытаетесь спрятаться за волосами, – настаивал он. – Либо так, либо нынче в Нью-Йорке модно выглядеть как невеста Франкенштейна.
– Ладно-ладно. Я пыталась спрятаться. Меня охватила паника при мысли, что все в ресторане начнут судачить обо мне.
– Если вы не приведете волосы в порядок, они и впрямь будут судачить. Важно лишь то, что вы ни в чем не виноваты, Дебора. Какое вам дело, что скажет о вас кучка чужаков?
Я поправила прическу, благодарная Рэю за выволочку.
– Вообще-то это о вас они скорее всего начнут судачить. Два вечера подряд в «Черном Марлине», и каждый раз с разными женщинами. Только представьте!
– Да уж. Я такой. Известный бабник, – удрученно отозвался Рэй.
– Вам понравилось свидание с Уиллоу прошлым вечером?
– Не очень. Его устроил мой коллега. Он постоянно этим занимается, правда, обычно с куда лучшими результатами.
– Значит, вы часто встречаетесь с женщинами. Я почему-то думала, что со светской жизнью здесь туго, поскольку большинство местных жителей либо давно женаты, либо в возрасте моей мамы.
– Действительно, туго, но я мужчина. Мы тут нарасхват. Особенно если носим тугие джинсы и рабочий пояс плотника.
– Это правда? – лукаво спросила я.
– Конечно. Думаю, это как-то связано с молотком, рулеткой и кошелем с гвоздями, которые мы носим с собой. Очень мужественно.
Я рассмеялась, отлично понимая, что он вешает мне лапшу на уши.
– Ну что ж, значит, благодаря вам я здесь не соскучусь. Правда, себя я на свиданиях слабо представляю, пока на мне висит убийство Джеффри.
– На вашем месте я бы не был так уверен в этом. Может, мой приятель вас тоже внесет в свой список свиданий.
– Ага, и мы устроим двойное свидание.
Я улыбнулась, подумав, что Рэй правильно сделал, вытащив меня на ужин. Он молодец, раз возится с едва знакомым человеком – если, конечно, его помыслы чисты.
* * *
«Черный Марлин» оказался уютным местечком, оформленным в морском стиле, с отличным баром и вполне приличным выбором закусок. Здесь царил полумрак. К моему глубочайшему облегчению, никто на меня не пялился, не указывал пальцем и не осыпал обвинениями, когда мы уселись у стойки. Рэя же, напротив, некоторые из посетителей узнали, включая Кимми, официантку, чмокнувшую его в щеку, а затем протянувшую нам меню.
– Похоже, вы тут постоянный клиент, – заметила я.
– Я частенько захожу сюда после работы, – ответил он. – У них над баром висит телевизор, как вы заметили, так что, когда показывают спортивные программы и играют «Аллигаторы»…
– То вы здесь, – закончила я.
– А как же!
Заказав налитки и ужин, мы продолжили разговор. Рэй расспрашивал меня о работе на телевидении, я интересовалась его работой. Мы также затронули тему взаимоотношений Рэя с отцом и братом, и моих – с мамой и сестрой. Я вдруг поняла, что для меня в новинку так вот сидеть и разговаривать с едва знакомым мужчиной, на которого не «запала» и с которым не собираюсь заниматься сексом. Рэй не отшатнулся от меня в ужасе из-за того, что предыдущую ночь я провела в полицейском участке, и это свидетельствовало в его пользу.
Время от времени тема убийства нет-нет да всплывала. Как я уже упоминала, в Сьюел-Пойнте до этого отродясь никаких убийств не случалось, поэтому о Джеффри судачил весь город. Например, люди, сидевшие за стойкой рядом со мной, только об этом и говорили. «Возможно, это сделал наркоман. Или оскорбленная женщина. Может, то. Может, сё».