Я понимаю, что время настало. Нервный спазм сдавил горло.

Запаниковав, я начала лепетать вслух разные дурости:

— Сейчас. Научи меня всему. Научи меня чувствовать. Я хочу, чтобы ты меня этому научил. Но я боюсь. Тебя расстроить. Не понравится. Я ведь ничего не знаю… Неумёха я, в общем. Стыд мне и срам. Позорище в двадцать четыре ходит девств…

— Тш-ш-ш, — горячие пальцы сомкнулись на моих губах, как прищепки. — Помолчи. Ты говоришь ерунду. — Ты правда этого хочешь? — ласково дышит в ушко, укачивая меня на руках. — Не будешь жалеть?

— Хочу. Не буду. Когда мы наконец разложили всё по полочкам, выяснили отношения, признавшись друг другу. Я не буду жалеть. Зная, что ты честен в своих чувствах.

Волкан моментально меняется в лице. Будто хищник, которого укротили, стал ласковым и покладистым. Боже, сколько же нежности в его восхитительных глазах. Будто другой человек. Я впервые вижу Волка таким довольным и мягким.

Повторная мольба срывается с моих губ сама по себе.

— Утоли мою жажду, Волк. Я готова. Бери меня.

Я мурлычу это, сама тянусь к его безупречному лицу, которое покрывает лёгкая щетина, и трясусь в его руках, оторванная от земли. Капли воды падают с моих мокрых волос на его могучую грудь. Незабываемое зрелище. Он такой сексуальный в мокрой рубашке, с искрами в черных зрачках.

Мужчина застывает в центре комнаты. Мнётся. Может, думает, что я до сих пор пьяна? Да. Я пьяна. Но не от алкоголя. А им. Я охмелела им. Моим зверем.

— Я. Хочу. Тебя. — настойчивей рычу в твердую грудь, пальцами впиваясь в массивные плечи, так, чтобы он ожил наконец, почувствовав боль от ногтей.

— Малышка моя… Чёрт, что же ты со мной делаешь.

— Мне холодно. Хочу, чтобы ты меня согрел.

— Ты провоцируешь меня девочка, — он кладёт меня на кровать, целует в нос. Рывком срывает с себя мокрую рубашку, штаны, боксёры. Прежде чем я успеваю пикнуть, абсолютно голый наваливается на меня сверху, прижимаясь к дрожащим от возбуждения бёдрам мощной потенцией.

Мне становится дурно от этого жара и напора неисчерпаемой власти. Согрел, называется. Он большой. У него сумасшедший размер. Я краснею, как раскалённая сталь, когда чувствую горячую твёрдость между своих ног. Первый опыт. Я очень сильно волнуюсь. Будоражащие ощущения.

Хищными поцелуями он покрывает мой лоб, мои щёки, шею. Набрасывается, как голодный волк, на губы и практически сжирает их живьём.

— Девочка, какая же ты красивая… Безупречная. Восхитительная. Неповторимая. Сладкая. Очень-очень вкусная. Сумасшествие в чистом виде.

Я таю под его напором ласк. Я задыхаюсь, дышу ртом, выгибаю поясницу. Он отвлекает меня от самого важного. Целуя меня, он распахивает на мне полотенце. Хочется прикрыться, но он ловит мои руки и заводит их высоко над головой. Я чувствую его величие ещё острей. Меня пугает его размер. Наверное, будет очень больно.

Мужчина усиливает ласки, к делу подключаются нежные, как лепестки роз, пальцы. Он гладит меня так чувственно, что я поджимаю пальчики на ногах и даже похныкиваю от фантастических переживаний. Умелые руки мужчины, как пёрышки, скользят по шее, кружатся вокруг двух полушарий. На миг разум омрачает смущение.

Я голая. Абсолютно. Лежу под мужчиной в том, в чём явилась на свет. Он первый мужчина, который видит меня обнаженной. Это пугает. Но постепенно я начинаю привыкать. Ему нравится. Он почти завывает от удовольствия, когда вот так вот хищно рассматривает меня всю. Его прикосновения в тандеме с поцелуями расслабляют. Он кружит умелыми пальцами вокруг груди, рисует на коже невидимые узоры, а я выгибаю спину от удовольствия, словно гибкая кошка. Он ловит сосок пальцами, несильно его сжимает. Из горла вырывается хриплый стон, но Волкан ловит его губами и проглатывает.

В эти секунды я начинаю чувствовать горячую влагу между ног. Как раз именно туда сейчас направляется его рука. Мужчина гладит мои ножки, неторопливо разводит их в сторону. Я вздрагиваю, постанываю. Легонько толкаю его в грудь ладошками. Это просто рефлекс, я не специально.

— Тихо, маленькая, тихо… Я хочу тебя ласкать и гладить. Всю и везде. Доверься мне. Не пожалеешь.

Да, он прав. Это приятно. Его пальцы такие приятные. Безумие! Они закружились по лепесткам женской плоти, нырнули в уже разгорячённые и влажные складочки, нащупали заветный бугорок, сжали его, потеребили.

— Какая же ты красивая, моя Ники, — мурлычет Волкан, а у меня сердце пропускает удары.

— Ох, — пою я, чуть подпрыгнув на кровати, а Волк довольно улыбается.

— Я нашёл твою кнопочку, моя сумасшедшая ракета, пора нажать на пуск, — горячий шёпот дразнит мочку уха. Волкан чуть кусает меня за ушко. Сил нет. Кажется, я и правда скоро взорвусь.

Да, я не святая, я иногда сама себя ласкаю в душе. Но то, что я чувствую в тот момент, и на десять процентов не сравнится с тем, что дарит мне сейчас Волкан.

Я вдруг почувствовала, как его пальцы, подразнив клитор, проникли внутрь. Тесно, приятно. Жарко! Жар хлынул к щекам, пот побежал по затылку. А там, внизу живота, сладко завибрировали мелкие электрические импульсы. Мучительно сладко. Я хочу, чтобы он как можно скорей подарил мне разрядку.

— Тугая, мокрая, отзывчивая девочка. Нравится, так? Нравится, когда я вхожу в тебя пальчиком?

— Ах! Да, Волкан, да-а-а, — машу головой в разные стороны, кусаю губы, практически рыдаю оттого, что хочу, чтобы он дал мне ЭТО. Прекратил дразнить. Подарил наслаждение. Сейчас же!

Так продолжалось несколько минут. Он разжигал меня, увлажнял, играя то с тугой горошинкой, то с нежным бутоном, который пытался расширить, растянуть пальцем, пока я изгибалась, как лоза, и видела радужные огоньки в глазах партнёра. Невыносимо. Я была близка к финалу, заметив это, отметив мою готовность, мужчина на миг отстранился. Меня настигло разочарование в этот момент. Мне хотелось баловаться так всю ночь. С ним. От заката до рассвета, сжимать бёдра и насаживаться на его умелые пальцы.

Зашуршала фольга, а я вдруг раскраснелась, когда увидела, как Волкан сосредоточенно раскатывает презерватив по своему значительному размеру. Боже, какой он огромный. Гордый и важный. Стоит прямо, как штык, тяжелый, набухший, вальяжный. Дыхание перехватывает. Очень скоро он будет внутри меня. Он сделает меня своей. Поздно. Назад нельзя.

Хватит бояться. Позор и стыд. Веду себя как монашка.

Кровать прогибается под тяжёлым весом мужчины, он вновь накрывает меня собой, коленом разводит мои ноги максимально широко, горячо целует и ласково шепчет в мой влажный от его слюны ротик:

— Я буду входить в тебя медленно. Не бойся. Доверься мне. Всё будет хорошо. Я люблю тебя, Ника. Люблю до чертей!

Я закрываю глаза, куда-то лечу, будто он толкает меня спиной вниз, в неизвестность, а после чувствую резкий толчок, напор, отвратительное жжение между ног. Как ведро ледяной воды в лицо, я трезвею. Возбуждение превращается в страх.