— Руслан, ты же понимаешь, что Мотыля нужно дожать? Мы из-за ублюдка кучу бабла теряем.

Костя начинает нервно расхаживать из угла в угол, спрятав руки в карманы спортивных штанов. Сейчас от него исходит такая мощная энергетика, что мне становится не по себе. Он как смерч, который в порыве ярости готов снести любое препятствие.

Имена, названные Черновым кажутся мне отдалённо знакомыми. Как будто я уже слышала их когда-то. Только вот пока не могу вспомнить, было ли это в прошлой жизни, или уже после аварии.

Силясь воссоздать ситуацию, при которой я могла слышать имена этих людей, я закрываю глаза и напряжённо тру виски, пока внезапная вспышка, как прицельно запущенная стрела, не пробивает мой мозг и словно диктофонная запись, я слышу эхо Костиного голоса, раздающееся в моей голове.

В смысле слил поставку? Руслан знает?… Мотыля нашли? Из под земли достать!!!

Внезапно пазл складывается в полноценную картинку, и я понимаю, что Чернов сегодня уже называл эти имена, когда разговаривал по телефону днём в кабинете у Осипова. Из-за этого разговора у него сильно испортилось настроение, и я ещё тогда подумала, что это как-то связано с Костиным бизнесом.

— Я же сказал, я дожму, — цедит сквозь зубы Костин собеседник, очевидно теряя терпение. — Я, сука, с самого начала подозревал, что Мотыль крысит. Помнишь три года назад пары винтовок из партии не досчитались? Мотыль тогда на поставщика недостачу повесил, а я теперь уверен, что это он их с фуры при транспортировке дёрнул. Но это ладно, хер с ним. Три гэхи погоды не сделают, а вот целая партия… Сам понимаешь, такую подставу не прощают.

Мужчины говорят ещё что-то, но их голоса становятся более приглушёнными, и я не могу разобрать слов.

Однако, услышанного с лихвой хватает для того, чтобы моё сердце подскочило к самому горлу и лихорадочно застучало, терзая отёкшую гортань.

Силясь расслышать концовку разговора, я делаю несколько шагов вниз по ступенькам, чувствуя, что из-за нервов и плохого самочувствия головокружение начинает усиливаться.

В какой-то момент, ослабшая рука слетает с опоры и, оступившись, я прокатываюсь вниз на несколько ступеней вперёд. Мне удаётся в последний момент схватиться за перила, чтобы уберечь себя от падения с лестницы.

Однако своей возней, я поднимаю слишком много шума и тем самым выдаю себя.

Когда мне, наконец, удаётся встать на ноги, я вижу две пары глаз, прицельно смотрящих в мою сторону.

От волнения, что меня застали за подслушиванием, меня вмиг бросает в жар. Голова начинает кружиться ещё сильнее, и я чувствую, как перед глазами появляется тысяча маленьких чёрных точек. Я перестаю ощущать собственное тело и, теряя равновесие, падаю вниз, но не успеваю коснуться головой ступеней, потому что в последний момент крепкие мужские руки подхватывают меня, и, оказавшись прижатой к голому торсу, я чувствую пряный запах до боли знакомого парфюма.

Я просыпаюсь от яркого солнечного луча, бьющего прямо мне в лицо, и, с трудом разлепив тяжёлые веки, понимаю, что нахожусь уже не в своей комнате, а в спальне Чернова.

Подскочив на кровати, непонимающе озираюсь по сторонам, пытаясь понять, как я сюда попала, пока в памяти не всплывает дурацкий сон, разбудивший меня посреди ночи, и все последующие события складываются в цепочку, заканчиваясь моментом, как я феерично лечу с лестницы, а Костя ловит меня в миллиметре от ступенек.

Очевидно, после этого он отнёс меня в спальню… только почему-то в свою, а не в мою.

Слава богу, раздевать в этот раз не стал, потому что я всё ещё одета в то самое лёгкое платье, которое накинула на себя ночью, чтобы выйти в коридор.

Голова немного кружится из-за плохого самочувствия, мне не сразу удаётся сфокусировать взгляд, и какое-то время я растерянно смотрю по сторонам, пока в поле зрения не попадает телефон, лежащий на прикроватной тумбочке.

Мобильный точно не принадлежит Косте, у него другая модель…

Дрожащими от волнения руками тянусь к смартфону и прикладываю палец к сенсорной кнопке. Телефон тут же реагирует на отпечаток моего пальца и экран загорается. Значит мобильный мой…

От волнения мне сдавливает горло, и сердце начинает стучать неимоверно быстро, отзываясь болезненной пульсацией в отёкшей гортани. Возможно, многие меня не поймут, но я сейчас чувствую себя так, будто в данную секунду совершается некое таинство. Словно я держу в руках ключ к ответам на все волнующие меня вопросы. И стоит мне только пролистать папки, всё тут же встанет на свои места, события прошлого сами по себе расставятся по полочкам в моей голове и память вернётся.

Из-за нервного перенапряжения у меня потеют ладони и учащается дыхание. Пальцы дрожат, когда я нажимаю на журнал звонков и начинаю неуверенно пролистывать вызовы.

Одиннадцать пропущенных от Осипова и несколько от какой-то Алины. Всё… больше никто мне не звонил. Есть ещё звонки от мамы с папой, но они, естественно, были сделаны до аварии.

Находясь в некотором смятении, лезу в папку сообщений, но там тоже не густо. Три смс от Виктора и больше ничего.

«Лера, не могу дозвониться до тебя. Пожалуйста, перезвони.»

«Лера, у тебя всё хорошо? Почему ты не отвечаешь на мои звонки?»

«Лера, я просто хочу знать, что с тобой всё в порядке. Прошу, поговори со мной, не отказывайся от моей помощи.»

Там есть ещё какие-то смс-ки, но всем им не меньше года. Сообщения от той же Алины, с какими-то будничными разговорами, типо предложения сходить в кино вечером или прогулять пару у какого-то Серебрякова. Несколько смс от мамы с вопросами ждать ли меня к ужину или списками продуктов.

Я даже не могу объяснить, что я чувствую в данный момент. Пустоту, наверно. Непонимание, смятение, отчаяние из-за того, что все надежды на единственную ниточку, способную связать меня с прошлым, рушатся на глазах.

Сглатывая предательский комок в горле, захожу в папку с фотографиями и пролистываю снимки.

Фотографии с мамой, с какой-то девушкой примерно моего возраста в разных локациях, фото в университете с одногруппниками, несколько фото с каким-то парнем, селфи… Всем снимкам не меньше года. Свежих нет вообще…

Чувствую, как внутри всё обрывается и лёгкие саднит от разочарования. В голове творится полнейшая неразбериха и в порыве злости, я отбрасываю телефон в сторону, падая головой на подушку.

В этот же момент дверь спальни распахивается и, приподнявшись на локтях, я вижу в дверном проёме Костю.

— Доброе утро, — произносит ровным голосом, мазнув равнодушным взглядом по валяющемуся в стороне мобильному.

Как и вчера, он одет только в свободные спортивные штаны. Судя по всему, Чернов недавно вышел из душа, потому что его волосы ещё влажные, а по груди скатывается несколько капель воды.