Убив незнакомца, она подхватила мертвое тело и аккуратно уложила у забора. Затем быстро разделась и снова взлетела наверх. Осмотрелась, прислушалась, принюхиваясь к полному запахов морозному воздуху, и, спрыгнув вниз, ударом тарана ворвалась в щель между домами. У сгрудившихся там людей не было ни единого шанса. Они не то, что среагировать на нее не успели, первый из них умер еще до того, как люди ощутили потребность реагировать. На этот раз человек подсказал виверне[28], что одной силы рук и ног может не хватить, и Альв била кинжалами с двух рук. Оттого и разделась, что женщина в ней взяла верх над хищником и учла, что кровавые следы на одежде будет не скрыть. И вправду, убивая мужчин, забрызгалась кровью с ног до головы. Запах горячей крови, аромат уходящих жизней едва не свел ее с ума. Однако Альв удержала виверну, и та пощадила женщину, не зарезав, как свинью, а всего лишь оглушив, как идущую на убой корову. Судьба этой женщины была незавидна, виверна просто не могла оставить принадлежащую ей добычу. Единственное, что могла сделать Альв, это заставить хищника проявить осторожность.

Подхватив потерявшую сознание женщину на плечо, виверна бросилась к близкой реке. Там на срезе воды, под обрывистым берегом, Альв бросила женщину на землю, разорвала на ней одежду и совсем уже собралась вонзить зубы в горло, как ее остановило смутное сожаление, всплывшее в затуманенном человеческом сознании. Виверна хотела выпить кровь жертвы. Человек сожалел о том, что, не зная "норвед наал", не сможет допросить свою пленницу. И в этот момент к ней вернулся еще один осколок былого. Не знание и не ясное понимание того, что делает и зачем. Скорее, усвоенный где-то когда-то автоматизм. Допросить человека можно, и не зная языка, на котором тот говорит. Необходимую информацию можно достать из мозга напрямую, минуя необходимость обличать мысли в слова.

Альв сжала голову женщины своими ладонями и одним решительным ударом "желания" сокрушила границы ее разума.

"Убить… убить… отомстить! "Служанка Фруд"[29] должна умереть!"

* * *

Утром, позавтракав кашей и вяленой рыбой, и наслушавшись жутких историй о случившихся ночью убийствах, Яков и Альв отправились искать обоз, с которым можно было бы добраться до Ховахта. Река еще не вскрылась, так что о путешествии на барке речь не шла, ну а покупать лошадей было попросту невыгодно. Лошади на севере дорогие, а путешествовать до моря всего ничего. Можно и на своих двоих дойти, но, разумеется, не в одиночку.

Город Якову решительно не понравился. Детская память не сохранила практически ничего. Отдельные пейзажи, какие-то помещения, залы и переходы в нескольких замках, в которых он побывал, но городских улиц, — этого ли города, или любого другого — он не запомнил. Зато, как человеку двадцатого века, жившему в благоустроенной европейской стране, Скулна показалась ему жалкой, грязной и тесной. Такой, на самом деле, она и была, но местные жители этого не замечали, просто потому, что им не с чем было сравнивать. Другое дело Альв. Возможно, она и забыла свое прошлое, но на бытовом уровне оставалась вполне адекватной. Однако и ей Скулна не пришлась по душе. Альв явно было здесь не по себе, и можно лишь гадать, где привыкла жить эта роскошная женщина. В каких дворцах и замках, в каких городах. Впрочем, дело не только в бедности и грязи. Было что-то еще, что омрачало мысли Альв.

— Скажи, Йеп, — спросила она вдруг, — кто такие "служанки Фруд"?

— Не знаю, — пожал плечами Яков, пытаясь вспомнить, где он слышал это словосочетание. — Хотя, постой! Что-то было…

Яков задумался. Фруд или Труд — это имя одной из валькирий. Но при чем здесь служанки? Разве что кто-то напутал со словом "служанки"!

— Я плохо помню, — сказал он, наконец. — Думаю, что и не знал ничего толком. Но, если слово "служанки" означает девушки, а Фруд — это Труд, то да! Было такое. "Девы Труд" — женщины-войны из Круга Труд.

— Что такое круг? — по выражению лица Альв трудно было понять, о чем она сейчас думает, но Якову показалось, что она пытается примерить это прозвище на себя. Странно и непонятно, но с Альв всегда так.

— Круг в данном случае обозначает нечто вроде ордена или союза, — объяснил он. — Но это все, что я могу вспомнить. Извини!

Он хотел еще спросить женщину, где она слышала о девах Труд, но их прервали. С обеих концов улицы к ним приближались вооруженные люди. Яков заметил их издалека, ощутил направленный на них с Альв интерес, но, как ни странно, не почувствовал угрозы. Впрочем, он был дознавателем и армейским разведчиком, а не магом и волшебником: чтение мыслей не входило в круг его обязанностей. Так что, мог и ошибиться, однако и Альв реагировала на появление вооруженных мужчин на удивление миролюбиво. То ли не боялась, то ли не видела причины для опасений. А может быть, просто со свойственным ей мастерством скрывала свои эмоции.

— Похоже, это по наши души, — шепнул Яков, пытаясь пробиться через ее "равнодушие". — Побежим или подождем развития событий?

— А ты что предлагаешь?

— Я бы подождал.

— Как скажешь, Йеп! — загадочно улыбнулась Альв. — Я всего лишь слабая женщина, а ты великий воин.

— Издеваешься? — ее самообладание завораживало, а красота заставляла трепетать от накатывающей волнами страсти. Снежно-белая кожа, ярко красные, словно испачканные в крови, губы.

Яков с трудом оторвал взгляд от ее губ и посмотрел Альв в глаза. Такой холодной голубизны, прозрачной, но, словно бы, подернутой инеем, он у нее еще не видел. Альв была прекрасна, но одновременно и опасна. Вот только эта опасность не отталкивала, а завораживала, манила, заставляя сильнее биться сердце.

— Прошу прощения, господин! — обратился к Якову один из подошедших к ним воинов. — И вас, госпожа, прошу не гневаться. Ярл Герпир приглашает вас в замок.

— Мы в чем-то провинились? — холодно спросил Яков.

— Не думаю, — вежливо ответил воин. — Но о вас, господин, и о вашей леди-жене с вечера говорит весь город, и ярл хочет познакомиться с вами лично.

"Ну, вот и цена популярности! — вздохнул мысленно Яков. — Знать бы еще, о чем идет речь!"

Но, как говорится, не нырнув в реку, никогда не узнаешь, так ли холодна вода, как кажется.

— Что ж, — пожал он плечами, — веди нас к ярлу, приятель. Мы не возражаем.

И вот они, — сопровождаемые "почетным караулом", мало чем, на самом деле, отличавшимся от тюремной стражи, — миновали одну за другой четыре улицы, пересекли площадь и вступили на дорогу, спиралью поднимающуюся к замку Мальм. Подъем был достаточно крут, чтобы атакующие не смогли быстро подняться к воротам цитадели. А ведь им бы еще пришлось обогнуть замок по всему периметру, постоянно находясь под обстрелом с крепостных стен.