— Это, — медленно и нарочито отчетливо произнес Джонни, — ложь. Все, чего хотела Эйлин, — это выполнить его волю.

Пэйдж побагровела, будто слова его были для нее ударами бича, но взгляд ее оставался непоколебимо ледяным.

— Его воля будет исполнена, — возразила Пэйдж. — Что до его ячейки, полиция вскроет ее при помощи обычного ордера. Но не будет письма, написанного в приступе старческого самосожаления и бросающего позорную тень на мою фирму. Я не подвергну выдачу кредита такой опасности.

Джонни изучал ее с холодным удивлением, словно увидел в ней нечто новое, ранее ускользавшее от его внимания.

— Тебе не кажется, что ты немного перенервничала, Пэйдж? — удивился он. — В конце концов, что значит смерть Джонеси для такой солидной компании, как «Коуплэнд риелти»?

Пэйдж помрачнела. Беззаботность Джонни тревожила ее.

— Ты, видимо, просто не осознаешь значение хорошей репутации и доброго имени. Особенно для такой крупной фирмы, как наша. Особенно теперь, когда нам нужны деньги. Взгляни на ситуацию глазами обывателя, Джонни. Представь заголовки газет: «Артур Джонс, шестидесяти с чем-то там лет, в течение тридцати лет работавший на „Коуплэнд риелти инк.“ и недавно освобожденный от своих обязанностей, свел счеты с жизнью в порыве отчаяния». Освобожденный от обязанностей, Джонни. После тридцати с лишним лет работы. Не кажется ли тебе, что звучит это бессердечно и жестоко?

— Но именно так вы с ним поступили, — горячо напомнила Эйлин.

Лицо Пэйдж приобрело пурпурный оттенок.

— Поступила, потому что должна была. Я не хотела, поверьте. Но сделала я так во благо фирмы. Он допустил ошибку в деле с лесными угодьями.

— Еще бы он ее не сделал, если всем сердцем был привязан к Северному побережью! А вы отняли у него его детище и отдали Джонни! — Ее слова звучали обвиняюще. Она, отступив от Джонни, обратила укоризненный взор и на него.

Прищурившись и глянув сперва на Эйлин, затем на Джонни, Пэйдж удивленно спросила:

— Ты ничего не сказал ей, Джонни?

Джонни стиснул зубы и сверкнул глазами.

— Нет, не сказал.

Внезапно взгляд Пэйдж потеплел.

— Спасибо тебе, Джонни, — тихо, почти нежно произнесла она.

Телефон в кабинете Пэйдж молчал довольно редко, и, собравшись с духом, Пэйдж протянула руку, чтобы ответить на звонок. Но прежде чем снять трубку, она обратилась к девушке:

— Фирма, разумеется, позаботится обо всем, Эйлин. Сумма расходов значения не имеет.

Эйлин пронзила ее холодным и острым взглядом.

— От фирмы он не захотел бы принять ни пенни, — ответила она сквозь зубы. — Если его сбережений не хватит, не страшно. Мне удалось немного скопить.

Она повернулась к двери, и Джонни, открыв ее, последовал за ней к выходу на автостоянку. Она споткнулась, и Джонни поддержал ее за локоть. Он проводил ее к своей машине и открыл перед ней дверцу. Эйлин вскинула голову. В глазах стояли слезы.

— Мы поедем туда вместе, — сказал он тоном, не терпящим никаких возражений.

В пути Эйлин и Джонни молчали. Вскоре машина остановилась у маленького дома, на пороге которого они побывали не так давно. Джонни припарковал машину и, заглушив мотор, помог Эйлин выйти. Она глубоко вздохнула и расправила плечи.

— Не знаю только, как мы войдем. Ключа у нас нет.

— Если он знал, что, получив письмо, ты появишься здесь… — начал Джонни, положив ладонь на дверную ручку. Дверь перед ними открылась. Джонеси ее не запирал, не сомневаясь, что она придет, получив его послание.

Дом блестел чистотой. Эйлин в страхе заглянула в маленькую гостиную. Она была пуста.

— Подожди здесь, Эйлин, — тихо сказал Джонни и попытался усадить ее в кресло. Но она упрямо тряхнула головой, и они вместе прошли по крошечному холлу к приоткрытой двери, ведущей в спальню.

Они остановились, толкнули дверь, и Джонни положил ей руку на плечо. Джонеси мирно лежал в кровати, одеяло аккуратно укрывало его грудь. Лицо свежевыбрито, а хлопчатобумажная пижама — только что из прачечной. Лицо будто впитало в себя достоинство, но также и невероятную усталость человека, обретшего наконец мир и покой. Он так уютно лежал в своей кровати, что Эйлин разревелась на плече у Джонни. Молодой человек поспешил вывести ее из комнаты.

В гостиной она рухнула в кресло, а Джонни присел рядом, обняв ее и давая выплакаться. Он чувствовал, что сейчас девушке это необходимо.

Когда первый порыв горя нашел облегчение в слезах, он мягко сказал:

— Я должен позвонить в полицию, Эйлин, и сейчас надо решить, что именно мы им скажем.

Она без возражений приняла предложенный им носовой платок, затем, всхлипывая, ответила:

— Мы скажем правду. Что он написал мне письмо и что Пэйдж его уничтожила. Что он покончил с собой, потому что жизнь утратила для него всяческий смысл.

— Без письма у нас нет доказательств, — осторожно возразил Джонни.

Она подняла голову, печаль на лице сменило непонимание.

— Ты позволишь Пэйдж рассказать историю про сердечный приступ? Чтобы никто не узнал, как она черства и жестока? — с яростью набросилась она на него.

Джонни тихо ответил:

— Слушай, Эйлин, для Джонеси это теперь не важно. Самоубийство — дело нешуточное. Не лучше ли, если люди будут думать, что Джонеси умер естественной смертью — ушел в мире и покое?

Эйлин отстранилась от него, глаза гневно засверкали.

— Мне следовало знать, что ты займешь ее сторону. Ведь отчасти и ты в этом замешан. Ты отнял у него смысл его жизни, забрав себе Северное побережье.

Джонни встал. Лицо его источало холод.

— Прости, Эйлин, но на споры нет времени. Соседи видели, как мы заходили в дом. Если мы будем медлить с вызовом полиции, это может навести их на ненужные мысли.

Сделав звонок, Джонни не вернулся в гостиную. По звуку его шагов Эйлин поняла, что он осматривает дом. Затем приехала полиция, и Эйлин услышала, как Джонни встретил их и провел к спальне Джонеси.

Девушка закрыла лицо руками и тихо продолжала ждать. Больше всего ей хотелось рассказать, выплеснуть всю правду о жестоком предательстве Пэйдж. Но как доказать все это без письма, цинично уничтоженного Пэйдж? В какой-то мере она, конечно, могла понять страх Пэйдж, ведь благополучие фирмы теперь зависело от любой мелочи. Если придать делу о самоубийстве широкую огласку и последствия действительно будут такими, как предупреждала Пэйдж, что же станет с людьми, работающими на Коуплэндов? Теми, кто работает в офисе, — продавцами, секретарями и прочими служащими? А ведь речь идет еще и о нескольких крупных строительных компаниях, принадлежащих империи Коуплэндов. Сколько же людей, чье благополучие связано с «Коуплэнд риелти», окажутся у разбитого корыта!