Сила – есть новая, доселе неведомая человечеству форма физического бытия. Эта энергия пронизывает все и вся. Наука о силе названа ее основателями практической метафизикой, иные же предпочитают термин „энергофизика“ (энергетическая физика, эн-физика, эн-эф). Только человеческий разум способен наблюдать и работать с энергией, приборы здесь бессильны. Входя в состояние контакта с энергетической сферой, видящий мгновенно, в мельчайших деталях, схватывает суть явлений, наблюдаемых им. Казалось бы, зри в корень, и ответы будут мгновенно найдены. Но тут мы сталкиваемся разом с тремя затруднениями.

Первое – по мере удаления от точки локации одаренного сила и ясность видения стремительно снижаются, пока не обращаются в серую неразборчивую пелену „тумана войны“.

Второе. Когда разум не в достаточной степени развит, он не может вместить полноту открывшегося ему знания. Контакт с энергосферой не изменяет качество сознания человека: одаренный видит ту часть явлений, которая доступна его разуму, и не способен охватить всю полноту происходящего.

Третье. Контакт с силой дает возможность увидеть мир в его многомерности: свободное движение пространственно-временных узлов, воздействие и противодействие сложных живых структур. Критически важно осознавать и учитывать это в бою. Мы существуем не в сферическом вакууме.

Воин-одаренный и особенно военный летчик на всех постах: командира, штурмана, артиллериста, – обязан видеть и просчитывать разом и свои действия, и действия противников, и все это с учетом влияния времени. В том числе и принимая во внимание сроки, необходимые для отдания и исполнения приказов командой корабля.

Чтобы выполнить поставленную боевую задачу воин-одаренный должен досконально знать свой корабль. Все тонкости своей службы, физические законы и особенности воздушной среды, баллистику и многое иное. В мирных условиях он обязан непрестанно трудиться над совершенствованием умения и боевой слаженности вверенного ему экипажа, в бою даже доли секунды зачастую имеют решающее значение.

Доверие и воинский дух команды. Этому также следует уделять первостепенное значение. Всякому видящему известно, сколь существенно меняется проживание и ощущение времени у человека в разных душевных состояниях и какие немыслимые в обычных условиях сверхусилия становятся возможны единому в своем порыве и решимости корабельному составу.

Этот феномен пока недостаточно изучен, понят и оценен. Дело за вами, новыми исследователями сферы тонких энергий».

Каждый раздел книги был посвящен определенному блоку: навигация, управление огнем, управление кораблем в бою, личная военная подготовка и возможности одаренного. И все это через призму овладения силой, через понимание энергофизических закономерностей и логики.

В эту ночь Марту не спалось. Небольшая книжка, едва на сотню страниц, была проглочена им в один миг и до наступления темноты прочитана еще дважды. Каждое слово, каждая мысль, содержавшаяся в этом труде, отпечаталась в его сознании, как будто была высечена в камне. А потом он лежал на кровати и мечтал, под сладкое посапывание Кима. Лишь под самое утро удалось забыться и немного отдохнуть.

Теперь он знал, чему посвятит свою новую жизнь, с непонятной щедростью подаренную ему судьбой. Во что бы то ни стало он посвятит себя небу и ни за что, невзирая ни на какие препятствия, не свернет с указанного ему свыше пути!

Проснулся он довольно поздно. Во всяком случае, дед Игнат, как все чаще он стал называть про себя крестного, уже не спал, а, разложив на изрядно замасленной тряпице детали своей винтовки, деловито чистил ее, попутно травя пристроившемуся рядом Виктору какие-то байки.

– Это вам за службу дали? – поинтересовался Ким, с восхищением разглядывая оружие.

– Держи карман шире, – ухмыльнулся смотритель маяка. – У нас за верную службу только геморрой получить можно, да еще пенсион вполовину жалованья.

– Для охраны маяка выдали? – не унимался любознательный сын двух братских народов.

– Почти, – загадочно отвечал старик, но потом сжалился над изнывающим от любопытства мальчишкой и рассказал, как есть.

– Эти винтовки, точнее автоматические карабины Симонова[30], нам для испытаний дали. Ну мы, понятное дело, не поленились для государя и отечества и так их уработали, что некоторые в хлам расстреляли, а иные и того хуже. Ну их и списали, как утраченные во время боевых действий. А когда мне в отставку выходить, наш оружейник одну из тех, что поцелее, в подарок и преподнес. Из уважения, значит. А на маяк, твоя правда, винтарь положен. Выбирай, говорят, Игнат Васильевич, и показывают «крынку»[31], которая еще, поди, Невельского помнит, три берданки и две трехлинейки казачьи.

– А вы что же?

– А что я? У меня все есть. Только патроны взял, да и тех больше для порядку.

– Доброе утро, – поздоровался Март.

– Здоров ты спать, крестничек! – ухмыльнулся бывший боцман. – Ну да не беда. Главное, чтобы на здоровье. Завтракать-то будешь?

– Ага. Только винтовку сначала почищу.

– Вот это правильно! Только опоздал ты. Брат твой названый уже о ней позаботился. Ничего так, смышленый парнишка. Я ему разок показал, он и справился.

– Меня дяденька Игнат обещал еще стрелять научить, – похвастался сияющий, как новенький медный пятак, Витька.

– Научу-научу, – потрепал его по голове смотритель. – Иди лучше лучины наколи. Чай будем пить.

Пока приятель был занят растопкой самовара, Март разглядывал висевшие у крестного над кроватью картинки. Часть, как это и положено служивому человеку в дальних краях, представляли собой изображение девушек. Одни были в национальной одежде, другие в европейской, а некоторые в столь фривольных нарядах, что Вахрамеев-младший невольно покраснел. Впрочем, занявший его тело Вениамин Мартов этому обстоятельству только удивился. Поскольку для его испорченного цивилизацией восприятия эти открытки не представляли ничего эдакого.

На стене висело еще несколько фотографий с бравым боцманом Вахрамеевым и его боевыми друзьями, снятыми в различных уголках земного шара, куда их заносила служба и воздушный фрегат «Паллада». Ну и центральное место во всей этой композиции занимало изображение царствующего дома с портретами российских императоров, а также краткими пояснениями, кто кому приходится. И вот тут было совсем уж непонятно.