— Да… И что же?.. — Китинг в недоумении смотрел, потом вдруг нахмурился и пробормотал: — Ах, да, конечно… Теперь вспомнил. Ты собираешься жениться на одной из них. Как же я об этом забыл?..

— Так же как и я. Вернее… я просто игнорировал неизбежное, пока мог. А теперь мне придется выбрать самую подходящую.

— А девушки знают, для чего их пригласили?

— Все девушки только и думают о замужестве. — Сказав это, герцог тотчас же вспомнил о том, что имелось одно исключение из общего правила. Но София Уайт была исключением из всех на свете правил.

— Тогда объясни, что у тебя с Софией, — сказал Китинг, как будто прочитав его мысли.

— Я уже объяснил.

— Ах, да-да… Двое взрослых людей, сведенные вместе обстоятельствами. Но это же чушь какая-то!

— Ты мне не веришь? — Герцог пристально взглянул на приятеля.

— Видишь ли, письма, которые София посылали через реку Камми, были наполнены нежностью к тебе. И моя жена волновалась, считала, что ты ведешь с Софией какую-то игру. А теперь, учитывая то, что я увидел, когда вошел в эту комнату… Полагаю, Камми была права.

— Я не обманывал Софию, если ты на это намекаешь. Она сделала свой выбор, исходя из собственных обстоятельств, которые я не в праве разглашать. — Адам сделал паузу, ожидая, что Китинг его ударит. Но этого не случилось, и он спросил: — Насколько нежными были письма Софии обо мне?

— До нелепости! Так мне, по крайней мере, показалось. Пойми, Адам, София — мой друг. Она помогла мне завоевать Камиллу. Поэтому я надеюсь, что ты не сделал ничего такого, что могло бы…

— Я не делал ничего такого, — перебил герцог.

— Хорошо, я поговорю с Софией и узнаю, что означала сцена, которую я застал, когда вошел сюда.

Адам молча шагнул к двери и вышел из комнаты. Его невесты, должно быть, находились уже совсем недалеко, но он не пошел в фойе, чтобы встретить их. Вместо этого герцог направился в комнату Софии. Китинг шел рядом с ним.

Дверь была открыта, и даже до лестницы доносились веселые женские голоса и смех. Адам остановился в дверях и увидел, что подруги смеются, глядя на нелепую шляпу, пережившую купание в реке.

— Можно войти? — спросил герцог.

София взглянула на него и со смехом воскликнула:

— Камми не нравится моя новая шляпа!

— Как жаль, что вся ее одежда утонула в реке, — сказала Камилла, вставая и протягивая герцогу руку, — мне нужно было взять с собой побольше одежды, и тогда бы я могла…

— Если бы ты взяла еще больше одежды, мост бы рухнул снова, — перебил Камиллу муж.

— София очень практична. Она собрала здесь уникальный гардероб, — с усмешкой заметил Адам.

Со стороны главного входа послышались голоса, и герцог понял, что приятная часть праздника только что закончилась.

— Похоже, прибыли новые гости, — сказал он, посмотрев на Софию. — Я должен поприветствовать их. — Адам перевел взгляд на Китинга. — Надеюсь, скоро увидимся.

Коротко кивнув, герцог вышел из комнаты, делая вид, что не заметил разочарования, промелькнувшего в прекрасных глазах Софии.

— Камми, но в этом действительно нет необходимости, — протестовала София, пока подруга раскрывала свой саквояж. — У меня есть платья. Я одолжила их у слуг.

— Я все равно привезла больше, чем успею надеть. Китинг любит покупать мне платья.

— Именно поэтому я не должна их носить, — заявила София.

— Дорогая, ты не можешь появиться в обществе в платье служанки. — Камилла вытащила из саквояжа прекрасное синее платье. — Вот это… Согласна?

Но София уже решила, что наденет темно-серое платье миссис Брукс. Не на праздничный ужин, конечно же… Но сегодня и такое платье вполне подойдет.

— Камми, ты сама должна надеть синее платье. На тебе оно будет выглядеть просто божественно.

— Мы с тобой всегда делились одеждой в «Тантале». Почему же сейчас ты отказываешься?

София вздохнула.

— Именно ты, Камми, должна носить все эти восхитительные платья. А мне они ни к чему. Ведь для меня нет места в высшем обществе. А для вас с Китингом есть.

— Если и есть, то лишь где-нибудь на задворках. Убийцу и женщину, сбежавшую с собственной свадьбы, никуда не приглашают.

София взяла платье и прикинула, как оно будет смотреться на подруге. Без сомнения, Камилле с ее светлыми волосами и голубыми глазами это платье было очень к лицу.

— В этом сезоне не приглашают, но через год или два вы, Камми, станете сливками лондонского общества. Ты обязательно должна надеть это платье сегодня. Скажи, что наденешь!

— Ну, хорошо. Но не забывай: ты можешь брать любые мои платья — какие понравятся. — Положив синее платье на кровать, Камилла села рядом с ним и, сложив руки на коленях, сказала: — А теперь поговорим о герцоге Гривзе.

— А что о нем говорить? — София пожала плечами.

— В своих письмах ты писала, что он возил тебя в обувной магазин, что вы совершали верховые прогулки, а также играли в карты и на бильярде. Скажи, он тебе нравится?

— Да, конечно. Мы стали друзьями. — София опустила глаза и мысленно добавила: «Стали друзьями, которые проводят время за довольно пикантными занятиями».

— Это все? — недоверчиво глядя на подругу, спросила Камилла. — Просто друзья?..

— Близкие друзья. — София улыбнулась.

— Ты что-то от меня скрываешь! — воскликнула подруга. — Он тебя соблазнил?

Снова пожав плечами, София откинулась на кровать.

— Видишь ли, Камми, это было взаимно. В конце концов… Мы здесь оказались как в ловушке. Ну, из-за моста. Надо же было как-то скоротать время…

Камилла улыбнулась, но было ясно, что она встревожилась.

— София, но ты же знаешь его репутацию. Герцог часто меняет любовниц. Он тебе что-то предлагал?

— Мне нравится проводить с ним время, вот и все. Не вижу в этом ничего дурного. — Возможно, ее слова прозвучали вызывающе — но что же в ее поведении странного? Ведь ее жизнь очень отличалась от жизни большинства женщин Мейфэра[1]. Даже Камилла была дочерью лорда и леди и жила соответствующим образом, пока не сбежала из-под венца. Именно этот поступок и привел ее на какое-то время в «Тантал».

— Что ж, очень хорошо… — в задумчивости пробормотала Камилла. — Только, пожалуйста, скажи, ты что, не понимаешь, что эти ваши отношения ни к чему не приведут?

София промолчала. Думая только о настоящем, она, казалось, совершенно забыла о своем будущем. Забыла также и о том, что ей о многом следовало сообщить подруге. И она, собравшись с духом, рассказала обо всех своих неприятностях — начиная с неожиданного визита герцога Хеннеси в «Тантал». Сказала, конечно же, и о его решении удалить ее из Лондона и выдать замуж за преподобного Лоинса в Корнуолле. Не умолчала и о том, что он грозился уничтожить «Тантал», если она откажется.