Теперь можно и себя привести в порядок. Войдя в душ, Вивиан открыла горячую воду и постояла немного под обжигающими струями. Никогда еще она не чувствовала себя настолько бодрой, никогда так не радовалась жизни.

Выдавив шампунь на ладошку, она помассировала голову, радуясь, что есть время просушить волосы. Пусть пышные пряди свободно рассыпаются по плечам; сегодня она откажется от традиционного пучка.

Молодая женщина с сожалением подумала об элегантном темно-синем вечернем платье, купленном специально для рождественского бала совета попечителей. Какая жалость, что платье осталось дома! Но откуда ей было знать, что захочется принарядиться для человека, с которым еще предстояло познакомиться? Этот сценарий в духе Элисон — не для нее! Она в спешке побросала в чемодан самое необходимое, швырнула вещи в багажник и покатила себе в «Горную хижину».

…Повторится ли вчерашняя ночь? Неужели она снова уснет в объятиях любимого? Не закончатся ли их отношения с ее отъездом? Наклонив головку, Вивиан отжала волосы и обернула голову полотенцем.

Уже стемнело, на небо высыпали звезды, а скоро и луна выйдет. Рождественская ночь, самая волшебная ночь в ее жизни…

Напевая про себя, молодая женщина насухо вытерлась, надушилась, надела черное шелковое белье с французскими кружевами. Натянула чулки-паутинку и невольно затрепетала от восторга, вспоминая, как ладонь Дерека впервые коснулась ее бедра…

Черная шелковая блузка, прямая бархатная юбка в тон, брошь с камеей, полученная в наследство от матери, крошечные жемчужные серьги — и она готова. Осталось только расчесать волосы.

Загудел фен. Внизу хлопнула дверь, возвещая возвращение хозяина. Он тоже захочет принять душ, прежде чем все усядутся за стол. Уложив на место последний влажный локон, Вивиан бросила последний взгляд в зеркало и вышла из спальни.

Спустившись вниз, она обнаружила, что Дерек вернулся не один. С ним был Харди, все в тех же кошмарных синих джинсах, в которых с утра ушел в конюшни. Мужчины застыли на пороге гостиной, дожидаясь гостью. Неужели опять придется отчитывать упрямцев за то, что не переоделись к ужину?

Улыбаясь, Вивиан шагнула вперед.

— Как вы сегодня рано!

— Дороги открылись, — сообщил Харди не к месту. Причем до крайности мрачно.

Сердце тревожно дрогнуло.

— И что из этого?

— Вас здесь больше ничего не держит, — пояснил старик.

Молодая женщина похолодела от недоброго предчувствия и едва устояла на ногах.

— Вы меня… выгоняете?

Вопрос повис в воздухе. Вивиан встряхнула головой: что за вздор, да быть того не может, чтобы гостью выставили за дверь в ночь Рождества? Дерек?

Кейдж не отвел глаз. Во взгляде не читалось ровным счетом ничего: ни любви, ни сочувствия, ни стыда.

— Тебе пора в дорогу, — отозвался он, и самые нелепые страхи вдруг стали реальностью. — Собирайся, я отвезу тебя в Форестхилл.

— Минуточку! — воскликнула Вивиан. — Откуда ты знаешь, что дороги открыты и с чего такая спешка?

— Нам сообщили по телефону, — пояснил Харди. — Дерек правильно говорит: вам надо выехать до того, как разразится новая буря.

— Можно, я сперва подам ужин? — взмолилась Вивиан, напрочь забывая о гордости и чувстве собственного достоинства. Словно мало было унижений…

— Мы сами справимся, — угрюмо отозвался Кейдж. — Пожалуйста, Вивиан, поторопись.

Поторопиться? Еще два часа назад они были так счастливы! Дерек дал понять, что, возможно, им не придется расставаться. Отчего же он так резко передумал?

Молодая женщина перевела взгляд на Харди: в лице старика читалась упрямая решимость.

— Это твоих рук дело? Ты его отговорил?..

— Харди тут ни при чем, — возразил Дерек. — Просто надо воспользоваться благоприятными погодными условиями. Я знаю, как тебе не терпится увидеть сестру.

Итак, ее прогоняют: отчуждение звучало в его голосе, читалось в холодном взгляде. Неужели его нежность и ласка — самообман, не больше? Неужели эти неулыбчивые губы когда-то льнули к ее устам?

— О Боже! — пролепетала Вивиан. Губы ее задрожали, в глазах стояли слезы, фигура Дерека расплывалась, утрачивая четкость.

Снова повторяется старая история: ей в который раз пригрезились домашний очаг и семья — но грезы развеялись в дым. Можно подумать, для того чтобы завоевать местечко в чьем-то сердце, достаточно испечь пару пирожков и вымыть пол! Особенно если речь идет о таком мужчине, как Кейдж. Да к нему, должно быть, женщины в очередь записываются за год вперед!

— Харди, подгони машину к крыльцу, а я схожу за ее вещами, — словно сквозь сон услышала Вивиан.

Дерек вышел, а она осталась смотреть на переливы елочных огней. С какой любовью наряжала Вивиан эту елку! А надо было выбрать искусственное деревце и безликие, кричащие украшения! По крайней мере, было бы напоминание о том, что рождественская сказка — мимолетна и эфемерна и к реальности никакого отношения не имеет.

Скоро — о, как скоро! — Дерек Кейдж спустился по ступеням, неся чемодан и сумку. Открыл входную дверь и передал ношу Харди. Затем вернулся к гостье и вручил ей ангоровую курточку — ту самую, что, по его словам, в горах столь же уместна, как вечернее платье на похоронах.

Вивиан неловко засунула руки в рукава и застыла на месте, словно беспомощный ребенок, пока Дерек застегивал ей пуговицы. Закончив, он указал на изящные сапожки, объект стольких насмешек!

— Надень, — потребовал он, и молодая женщина беспрекословно повиновалась.

— Хорошо! — Дерек облегченно выдохнул — Поехали.

— Нет, — неожиданно возразила Вивиан, словно пробуждаясь от гипнотического транса. — Сперва объяснись!

— Не здесь! Мы успеем поговорить в машине.

Но времени на объяснения не нашлось: уж водитель-то об этом позаботился! Он гнал машину с такой безумной скоростью, что, если бы Вивиан хоть сколько-нибудь дорожила собственной жизнью, она бы не на шутку испугалась.

— Мы слишком долго злоупотребляли твоей добротой, — наконец робко начал Кейдж, собравшись с духом.

— Какая интересная формулировка! — язвительно отозвалась пассажирка, чувствуя, как в груди снова закипает гнев.

В свете зеленоватого отблеска приборной доски лицо Дерека казалось непроницаемым.

— А как я должен был сформулировать свою мысль?

— Право, не знаю! — Молодая женщина томно помахала ручкой, но в голосе звучала сталь. — Может быть, неразборчивость в связях? Секс в обмен на домашние услуги?

Ответ не замедлил себя ждать. У Дерека Кейджа сквозь зубы вырвалось непечатное слово, грубо определяющее то, что Вивиан назвала бы любовью, — до того, как ее иллюзии развеялись.

— Верно, — кивнула она. Мисс Шелби, чопорная директриса, снова взяла дело в свои руки, в надежде возместить причиненный ущерб. — Именно этот термин описывает ситуацию наиболее точно. Прости, что у меня не хватило здравого смысла понять это раньше.