могла уже заниматься детьми, – он на самом деле в последнее время много работал, мало спал. И, несмотря на то что у нас были помощники, все равно основная работа легла на его плечи. Вот он и сломался. Это я могу понять. Если бы он только заикнулся о том, что ему нужен отдых, я сама отправила бы его куда-нибудь на море, чтобы он отдохнул, набрался сил. А я бы тут за всем присмотрела. Но при чем здесь другая женщина?

Она не хотела, не могла принять его уход, она не понимала, как мог вот так все бросить ее муж, ее Витюша, с которым они почти семь лет прожили душа в душу и вместе работали, созидали все своими руками, начав собственное дело с нуля, со стада гусей, выращенных к Рождеству для жителей Калины.

Понятное дело, что не обошлось без разговоров о черной магии. Что Витю «та женщина заколдовала». Что есть такие бабки, которые за деньги сделают мощный приворот. Предлагали Тамаре тоже обратиться к такой же ведьме, чтобы она, наоборот, вернула мужа в семью, а разлучницу извела.

Однажды вечером, когда Тамара, уложив детей спать, прилегла отдохнуть и собиралась уже выпить снотворного, чтобы не маяться ночью бессонницей, к ней пришла Фаина Осина. Извинилась, что заявилась без приглашения да к тому же еще и так поздно.

– Томочка, я принесла тебе травки. Заваришь, уснешь, а утром проснешься с ясной головой, и жизнь покажется тебе не такой уж и мрачной! Если хочешь, я приглашу к тебе завтра девочек, они прополют сад, посадят помидоры. Уже май, пора сажать. А мы заплатим им немного. За деньги вообще не волнуйся. У нас же ярмарка была в Москве, на Тишинке, мы хорошо заработали. К тому же Эмма настаивает на том, чтобы привести твой сад и огород в порядок. Она считает, что в самые сложные минуты жизни, когда кажется, что все рушится, надо взять себя в руки и приводить все в порядок. Вот просто разложить аккуратно вещи, разобрать завалы на чердаке, к примеру, или в кладовке, а может, и в морозилке. Повыбрасывать все ненужное безжалостно. И тем самым ты как бы избавишься и от ненужного мусора в голове, я имею в виду твои мысли, которые отравляют тебе жизнь. Все наладится, Томочка, вот увидишь! Слава богу, у тебя есть дом. Не думаю, что Виктор посмеет делить и его. А если посмеет, то мы найдем хорошего адвоката и все устроим. Вот увидишь, в обиду тебя никто не даст. В крайнем уж случае, сказала мне Эмма, она сама выплатит этому идиоту его долю за дом.

Тамара слушала ее и не верила своим ушам.

– Фаина, дорогая, да что вы такое говорите? Вы хотя бы знаете, сколько стоит наш дом?

– Твой муж продал ферму, причем тебя к нотариусу не взял, а это значит, что нотариус подкупленный и подпись на документах поддельная… Я имею в виду твою подпись, как жены. Виктор не имел права продавать вашу с ним ферму без твоего согласия. Но мы с моими подругами посидели, покумекали и решили, что дом он все-таки оставит тебе и детям. Он выручил за ферму восемь миллионов. Думаю, ему хватит. Иначе, если он только заикнется о доме, будет суд, мы станем бороться за тебя…

– Хотите чаю? – предложила, растрогавшись, Тамара, глотая слезы. – Вы мне сейчас, Фаечка, такие вещи сказали… Так не бывает. Мало ли кого бросают мужья? Неужели Эмма всем так помогает? Нет, я слышала, конечно, что она многое делает для женщин. Что она много денег тратит на благотворительность, но… У меня просто нет слов.

– Ты бы пришла к нам, присоединилась к нашему клубу. Мы бы научили тебя кукол делать. Знаешь, как отвлекает, какое удовольствие доставляет?!

– Да… Я понимаю. Может, когда-нибудь и решусь. Но пока, скажу честно, у меня нет сил. Совсем. Из меня не только душу вынули, но и словно кровь выпустили.

– Ты поправишься. Мы поможем. Да, чуть не забыла, я же к тебе с подарком!

И Фаина достала из сумочки небольшую куклу-эльфа.

– Боже мой! – просияла, на мгновение забыв о своем горе, Тамара, принимая из рук Фаины куклу. – Какое изящество! Как жаль, когда я была при деньгах, не купила у вас ни одной куклы для моей Маришки.

– Сама научишься делать, – улыбнулась Фая. – Это Зоино творение. Мы целую коллекцию маленьких кукол сделали для выставки, ну и для нашего музея. Лесных красавиц придумали. Эту куклу Зоя передала лично Маришке.

– И что же, взяли из музея для моей дочери? Но почему?

– Странный вопрос. Потому что она девочка…

И тут Фаина запнулась, посмотрела на Тамару как-то странно, и вдруг та заметила, как глаза гостьи стали влажными.

– Что случилось? – спросила Тома. – Вы же хотите мне что-то сказать. Говорите!

Она даже кулаки сжала. Понимала, что Фая пришла к ней так поздно не случайно. И разговоры вела ободряющие, обнадеживая ее, все пыталась обрадовать. И куклу вон какую подарила Ма- ришке.

– Это твоя двоюродная сестра Лера.

И Фаина судорожно вздохнула.

…Она вспомнила об этом визите, узнав от соседки, что Фаина умерла. Вошла в гостиную, приблизилась к посудной витрине, за стеклом которой вот уже три года как радовала глаз маленькая кукла-эльф, и задумалась. Нет, все-таки она правильно сделала, что не отдала дочке эту куклу. Это же настоящее произведение искусства. А теперь вот память о Фаине останется. Но как же так? Вроде бы не старая еще женщина, за собой следила, знала, какие травы пить, как лечиться. И на тебе – умерла!

Тамара позвонила своей подруге, хотелось знать подробности смерти Осиной. Уход знакомого человека всегда будоражит, заставляет задуматься о смерти, о ее причине. Вот и Тамаре захотелось узнать, при каких обстоятельствах и от чего умерла Фаина. И когда подружка тоном всезнайки, мол, «как, ты не знала?», рассказала, что Осину отравили, Тамару словно окатили ледяной водой.

Отравили. А ведь это она, Фаина, рассказала тогда Тамаре, что любовницей Виктора была Лера. И ведь Леру тоже отравили. Лера… Тамара поначалу и не поверила. Это же ее Лерка, двоюродная сестра, она не могла. Но потом, когда все открылось и она поняла, что это правда…

Почему ее тело нашли в непонятно кому принадлежавшей квартире в доме рядом с цементным заводом? А ведь Тамара так до сих пор и не выяснила, кому принадлежала эта квартира. Тамара в то время была как сплошная рана. У нее тогда все болело. И душа, и тело – все! Она думала, что умрет. Но умерла Лера. И ее тоже отравили, как потом выяснилось. А что, если это