– Помогла она брату. Ну и отцу тоже, – засмеялся он. – Не хотел бы я оказаться на месте участкового.

– Если не расстанешься с Инной, – желчно проговорила она, – окажешься обязательно. Неужели ты не понимаешь, что она просто использует тебя?

– Перестань! – недовольно бросил Игнат. – Не суди обо всех женщинах по себе.

– Да, я использую мужчин для достижения своей цели и не скрываю этого.

– Все, давай остановимся. Инна моя жена, надеюсь, ты этого не забыла? И если что-то знаешь, приведи конкретный факт. А просто говорить…

– Я интуитивно чувствую, что ты попадешь в беду из-за своей женушки. И говорю это не потому, что…

– Хватит! – резко бросил Игнат. – А что будет с Алиной? – меняя тему, спросил он. – Ее надо убирать. Она действительно много знает, но отец хочет, чтобы это сделал участковый. Хотя, видно, понял, что Рубанов на это не пойдет.

– Скорей бы все закончилось, – вздохнула Алена. – Надоели эта тундра, сопки и остальные прелести.

– А когда все закончится, – осторожно спросил он, – ты куда поедешь?

– У меня под Санкт-Петербургом прекрасный коттедж. Из России я не уеду. А ты, как я понимаю, уедешь?…

– Сразу же. А что ты знаешь о грузе, который…

– Перестань! – рассмеялась она. – Ведь все мы прекрасно знаем, что там за груз и как им распорядиться.

– Тогда твое решение жить в Питере выглядит довольно странно.

– Делай как хочешь, а я поступлю так, как желаю. Правда, я не понимаю, почему отец…

– А ты его спроси об этом. Отец решил прекратить все дела в России, поэтому и бросает своих питерских компаньонов. И я, например, за это обеими руками. Мне тоже порядком надоели эти уже до того знакомые места, что блевать тянет. Все одно и то же. В конце концов, у меня прекрасная профессия, а я занимаюсь тем, что отмазываю попавших под суд людей отца. Надоело! Хочу нормальной жизни в нормальной стране. Хочу званых ужинов, хороших знакомых, уважения, черт возьми, и просто шикарной жизни. А то ведь уже все-таки тридцать с хвостиком, а я и не жил еще по-настоящему.

– Скоро исполнятся все твои мечты, – усмехнулась Алена. – В отличие от тебя я желаю просто жить в достатке, воспитывать сына, иметь нормального, не обремененного заботами мужика. Пусть зарабатывает по три тысячи рублей, лишь бы меня любил.

– А ты не думаешь о том, что это будет не муж, а альфонс? Настоящий мужик не сможет жить за счет женщины.

– Лишь бы любил меня, – вздохнула Алена, – сына, и не было бы всех этих дел. Я хочу жить и не бояться. И знаешь, надоело использовать мужиков. Я бы вот, например, сошлась с Васькой, настоящий он, самый что ни на есть настоящий. Но мне с ним не быть. Послушай, – она внимательно посмотрела в глаза Игната, – а его не убьют? Ведь обычно, когда выходят из…

– Перестань, начиталась дешевых боевиков. Мы со всеми рассчитаемся и расстанемся. А убивать за то, что помогали… Зачем? Отработали, получите расчет, и все. Все довольны, все смеются. Вот так надо делать дела.

– Значит, все-таки убьете, – прошептала Алена. – Ты никогда так длинно не рассуждал.

– Да никто никого убивать не станет. Это сколько же тогда людей убить надо, нам просто не справиться.

– Я бы не хотела, чтоб Ваську убили.

– Да кому он нужен, чтоб руки марать, – презрительно отмахнулся Игнат. – Скорее бы все это кончилось… – Он вздохнул.

– Это точно, – согласилась Алена. – А что будет с ментами? Их так и оставят?

– Сейчас трупы не нужны. Чем тише все будет, тем лучше. Поэтому и Бронова задействуют только тогда, когда будет полная уверенность, что груз дошел без проблем. Было бы гораздо проще прилететь туда, забрать все, а оттуда прямо…

– А почему так не сделаете?

– Там граница золотоносного района. И разумеется, всех проверяют не по разу и не по два. Отец придумал гениальный план: люди везут золото на север. То есть в приграничную зону. Кто подумает, что золото пытаются переправить через Чукотку? Поэтому там и не задействовали вертолет. Это уже след. Тем более учитывая, что здесь погранзона и все небо просматривается.

– Но как же вертолет возьмет золото здесь, а тем более полетит на Камчатку? Ведь там тоже…

– С Чукотки на Камчатку вертолет летает с разрешения пограничников. У отца есть связи, и такое разрешение…

– Теперь все понятно. А почему так ищут ту девицу?

– А то ты не знаешь? Сейчас Оборотень нам особенно нужен. А ты всегда задаешь вопросы, на которые уже знаешь ответ. Зачем?

– Чтоб понять, насколько информирован собеседник. – Алена рассмеялась.

– А ты не так проста, как кажешься.

«Скоро ты в этом убедишься», – мысленно усмехнулась она.

– Так! – Плотник ткнул пальцем в карту. – Здесь они будут дней через десять, от силы недели через две. К этому времени там должно быть все. Ясно?

– Вполне, – кивнул Кутехов. – Особых проблем с доставкой не будет. Мы вполне успеем дней за пять переправить груз туда. Дело в оплате. Нам придется договариваться с людьми Гайдука. А Гайдук, как вы знаете, Петр Андреевич, любит расчет сразу.

– Договоритесь с ним. Но цена должна быть разумной. Это надо сделать как можно скорее. А еще быстрее надо найти эту дамочку и старика. Она наверняка все ему рассказала. Участковый ничего о ней не знает. Ее надо найти. Иначе все может кончиться очень плохо. Сейчас успех во многом зависит не только от нас. Конечно, я за все рассчитаюсь потом.

– Может, не стоит беспокоиться? Она сейчас где-то отсиживается, и мы вполне можем…

– А если она выйдет на кого-то из честных? – перебил Матрос. – Тогда всем нам крышка. Оборотень нас сразу сдаст…

– А если убрать его? – предложил Вамп. – Вызвать и кончить, и никто ничего не узнает. А мы за это время успеем…

– У него наверняка есть записи о наших делах, – процедил Плотник, – которыми кто-то воспользуется сразу после его исчезновения. Он не раз говорил об этом. Надо найти ту девицу. Что Парин? – взглянул он на Кутехова.

– Пытается. Но она как сквозь землю провалилась. Он подключил всех своих людей, но бесполезно. А ты что скажешь? – спросил он Матроса. – Твои придурки…

– Да все вроде проверили. И фоторобот показывали всем, но тишина. Думаю, ее нет в Маркове.

– Если это так, то скоро нам всем придется хреново. Она в Маркове, и у вас двое суток, чтоб найти ее. Я в любом случае сумею уйти, так что все зависит от вас. А Тарасу скажи, – кивнул Боярин Кутехову, – что для него это в прямом смысле вопрос жизни и смерти.

– Я так ему и говорю, – отозвался Геннадий. – А что будет с Алиной?

– А ты как думаешь? – строго спросил Плотник. – Она слишком много знает, чтобы мы оставили ее в покое.

– Все понятно. Но я бы не хотел знать, кто… – Куте-хов замолчал.