Вот передо мной карта мира. Из-за того, что земной шар спроецирован на плоскость, имеют место быть диспропорции, и особенно в северных широтах. Вот и на моей карте, например, Гренландия кажется больше Индии (на самом деле в полтора раза меньше) и почти равной Бразилии (на самом деле в четыре раза меньше). Так что с целью правильного учета расстояний военные операции против США через Арктику действительно лучше планировать на глобусе. Понятно, на хорошем, масштабном, с подробностями. Но проблема ли такой сделать (и не один), если по личному приказу товарища Сталина?

Итак, все сходится: после Германии и Японии следующая жертва — Америка. Вот запись в дневнике Берия от 3 мая 1939 г.: «Англия оглядывается на Америку.

Франция вообще не в счет» (Берия Л. П. Сталин слезам не верит. С. 122). Десять лет спустя такой взгляд на ситуацию станет нормой у советских вождей (не говоря уже об агитаторах-пропагандистах), но чтобы написать такое весной 1939 г., надо было видеть очень далеко!

Спустя три месяца — новая запись: «В Англии нет войск, французы прогнили» (там же. С. 136–137). А еще через год Берия приводит мнение Оскара фон Нидермайера (1885–1948), сторонника и в 1924–1930 гг. — одного из организаторов сотрудничества Германии с СССР: «Считает, что будущее за Америкой — это одна часть, Германией и СССР — это вторая часть. Придет время их столкновения» (там же. С. 199).

О причинах такого взгляда я писал в первой книге — именно США начали создавать принципиально новый, посткапиталистический вид экономики, который и составил в дальнейшем успешную конкуренцию как гитлеровскому, так и сталинскому тоталитаризму (Винтер Д. Виктор Суворов прав!.. С. 41, 52–69 и т. д.).

Ясно после этого, кто главный враг. Не знаю, планировалась ли и операция против Британии? Или ее предполагалось захватить еще в ходе «Грозы» под маской союзников? Или считали, что, лишившись одновременно Индии (по которой тоже удар готовился) и поддержки из-за океана, Британия сдастся сама? Я не знаю. Но в любом случае, для завершения «великого дела Мировой революции» необходимо было «завалить» Америку.

Ясное дело, для войны (хотя бы и не в 1941, а в 1943–1944 гг.) против США и Британии необходима идеологическая подготовка. К. Закорецкий пишет о том, как примерно с 1949 г. общество «Знание» получило задание изображать Америку отныне не как союзника, а как врага (Третья мировая война Сталина. С. 472–478). Но это — в конце 1940-х гг. А как в начале?

М. Солонин пишет, что Сталин не предпринимал даже попыток в канун столкновения с Гитлером улучшить отношения с его противниками. Это, конечно, преувеличение, однако есть несомненные факты, которые хотя бы отчасти подтверждают: началась идеологическая подготовка к будущей войне против англосаксов.

Так, 5 июня 1941 г. Сталин «отчитал» американцев за «конфискацию золота, принадлежащего Госбанку СССР» (имеется в виду конфискация вкладов прибалтийских государств в американских банках) и наложение ареста на пароходы этих стран в американских портах. Чем не предлог (пусть не в 1941 г., но в будущем) для войны? Тем более что еще 1 августа 1940 г. Молотов заявил: «Кое-кому в Штатах не нравятся успехи советской внешней политики в Прибалтах. Но… нас мало интересует это обстоятельство, поскольку мы справляемся со своими задачами и без помощи этих недовольных господ».

Доставалось «на орехи» и Британии, вплоть до известного заявления 13 июня 1941 г. о «неуклюже состряпанной пропаганде враждебных СССР и Германии сил» ОСолонин М. 25 июня. С. 268–272).

И последнее: а как могла называться планировавшаяся операция против США? Против Германии, как мы знаем, — «Гроза». Против Японии, как мы предположили, — «Тайфун». А против США… Как лицо, некоторым образом духовное (в семинарии как-никак учился), Сталин вполне мог дать операции против США кодовое название «Армагеддон»: ведь война против США и ее успешное завершение означали войну, уничтожавшую «старый мир капитала» и «радикальное обновление» мира на коммунистических началах!

А теперь поговорим о том, как США и их союзники готовились к отражению нападения Сталина и готовились ли вообще. Но сначала перенесемся в Германию.

Вот некоторые детали, характеризующие германский прогресс в вооружениях. Весной 1941 г. реактивный самолет Me-163 совершил планируемый полет, не включая двигателя. Осенью того же года он полетел уже со включенным двигателем. 18 апреля 1941 г. впервые взлетел Ме-262 с поршневым двигателем, а 13 марта 1942 г. — с турбореактивным, с которым и пошел в серию. Но не только в реактивном самолетостроении, а и во многом другом, например, в торпедном вооружении, в ракетной технике, Германия опережала многие другие страны, в том числе и СССР. Ко второй половине Второй мировой войны Германия первой в мире создала сначала крылатые, а потом и баллистические ракеты (о ракетах я уже писал). И зенитные ракеты она построила первой в мире, только в серию их пустить не успела (Суворов В. Разгром. М., 2010. С. 303–306).

А вот еще один пример. В 1944 г., когда запасы вольфрама, из которого делают сердечники для бронебойных снарядов, подошли в Германии к концу, немцы нечаянно сделали открытие. Они заменили вольфрам необогащенным ураном (полторы тысячи тонн которого еще оставались в качестве отходов от работ по созданию атомного оружия). Через несколько десятилетий обнаружилось (во время одной из войн на Ближнем Востоке), что такой снаряд при начальной скорости 1400 и более м/сек может пробить сразу два танка (Славин С. Н. Абсолютное оружие будущего. М., 2006. С. 230).

Виктор Суворов добавляет: «Ряд германских военнотехнических разработок вообще не укладывается в наши представления об оружии XX века. Просто германские инженеры не успели воплотить их в жизнь. Слишком мало времени им отпустила история» (Разгром. С. 305).

Есть сведения о разработке в Германии летательных аппаратов JFM («Летающие машины внешних миров») на средства обществ «Вриль» и «Туле» еще с 1922 по 1927 г. (Козырев М., Козырев В. НЛО земного происхождения от Третьего Рейха до наших дней. М., 2009. С. 67–68).

В 1930-х гг. в Германии разрабатывался «дископлан» (дискообразный летательный аппарат) А. Липпиша. В 1939 г. Г. Фокке получил патент на строительство летательного аппарата-дископлана, соединявшего в себе самолет и вертолет (там же. С. 124–126). С 1937 по 1942 г. разрабатывались аппараты RFZ1, RFZ2, к 1941 г. процесс совершенствования этой модели привел к созданию RFZ7 (там же. С. 141–143). В 1943 г. Йозеф А. Эпп разработал модель дискового вертолета с диаметром 18 м и диском в 22 м (там же. С. 128–129).

С 1942 по 1944 г. имеется довольно много свидетельств испытаний немецких НЛО в Польше и Чехии, а 17 апреля 1944 г. Рихард Мите якобы испытывал «летающую тарелку» над Балтийским морем (там же. С. 56–59).

При конструировании части НЛО времен Второй мировой войны, по мнению уфологов, использовались разработки В. Шаубергера. Например, в Четвертом опытно-конструкторском центре СС разрабатывался проект особо секретной «летающей тарелки» «Хонебу-2». Диаметр летательного аппарата составлял 26,3 м, при этом двигатель, оборудованный в днище, в диаметре был 23,1 м и представлял собой «электромагнитно-гравитационный тахионатор» (О. Фейгин иронически добавляет: «Что это такое, у уфологов лучше не спрашивать!»), управление осуществлялось с помощью импульсных генераторов магнитного поля, скорость полета — от 6000 до 20 000 км/час, продолжительность полета — несколько суток, экипаж состоял из 20 человек, а начало серийного производства было якобы запланировано на конец 1943 — начало 1944 г.