Да, пятницу я буду ждать как день рождения.

Скрепя сердце отдала дневник сестре. Но… бумага с вызовом в школу осталась спрятана у меня. Если сестра решит меня сдать в обход нашего договора, я сдам ее сразу же. Папа как раз будет на взводе, и его злость обернется против Офелии.

Отдышавшись, сестра отряхнулась, перенесла себе яблоко из вазы и с удовольствием в него вгрызлась.

– Чего ждем? Дверь там, – развернула ее в нужном направлении.

Мне демонстративно показали язык и швырнули недоеденное яблоко на пол.

– Уберешь здесь, – уже в дверях высокомерно приказали мне.

Все, я, по ходу, останусь единственным ребенком. Это была единственная мысль, когда я недрогнувшей рукой вернула огрызок в спину сестре. Часы меж тем показывали почти семь, а к восьми меня ждали в академии. Мое заключение, больше напоминающее злоключение, подходило к концу. Через несколько дней грозил начаться новый семестр. А я ведь рассчитывала, что к тому времени, как академия снова откроет двери аудиторий для студентов, буду уже настоящей младшей смертью. Куда там, я еще даже Джереми не нашла. Проклятые вечные дела, они так отвлекали от расследования!

С утра кто-то решил, что над городом смертей будет дождь. Поэтому пришлось бежать, и быстро. Я снова опаздывала на гондолу. Это какой-то рок, не иначе – во сколько бы я ни встала, все равно в итоге опоздаю и поплыву своим ходом. А то и вовсе – если на город пошлют зиму, поскачу в мир смертных, чтобы спуститься к академии через портал.

Но, к моему удивлению, Харон еще был на месте. А в лодке свободным оказалось одно-единственное место, на которое я и уселась.

– Ты меня ждал, что ли? – удивилась я.

Фигура в темном плаще пожала плечами, а лодка медленно двинулась вперед, разрезая острым носом туман. Сейчас Харон снова был скрыт под бесформенными одеждами и напоминал старика. Так его всегда и воспринимали, и лишь я теперь знала, что на деле под плащом скрывается вполне симпатичный мужчина, которого так любит муза Лора. Простите… всадница Лора.

– Учитесь, дети, – стандартно попрощался Харон.

Я понеслась ко входу впереди всех, надеясь, что моего отсутствия никто не заметит. Подумаешь, опоздать немного… подумаешь, в пятый раз.

– Ты где была! – накинулась на меня Нина.

– Да уж точно не в подсобке со всадником обнималась, – пробормотала я.

Потом вспомнила, что почти обнималась со всадником в кустах, а чуть позднее – с некромантом где-то рядом с кроватью, и решила помолчать.

– И вообще, мы с тобой договорились, что ты меня прикроешь.

– А я и прикрыла. Смерть приходил, спрашивал, я сказала, ты вышла в туалет, поправить макияж, так как попала под дождь.

– Спасибо, – с удивлением покосилась я на Нину.

Не думала, что она сдержит слово.

– Ага. Только он сказал, что в приемке теперь достаточно одного человека, так что велел отправить тебя приглядеть за студентами, которые отрабатывают летнюю практику. Вот.

Мне протянули папку с заданием. Крупным почерком магистра Смерти были написаны указания, простые даже для меня. Прийти в триста четырнадцатую аудиторию, собрать находящихся там студентов и проконтролировать, чтобы они вымыли окна в ректорском кабинете. Бедняги, я мыла окна в кабинете магистра на первом курсе, в наказание за провал зачета. И, помнится, чуть не выпала из окна, поскользнувшись на мокром подоконнике.

На этот раз мыть окна не предполагалось, так что более-менее я была спокойна.

Студенты расселись на партах. Когда я вошла, они заливисто смеялись, а один даже сложился пополам от хохота. Меня заметили не сразу, а когда заметили, практически проигнорировали.

– Всем привет! – бодро поздоровалась я. – Меня магистр прислал. Он просил помыть окна в его кабинете.

– Ты кто? – перестала смеяться рыжеволосая девушка.

– Практику отрабатываю, – туманно откликнулась я. – На последний курс перешла.

Студенты переглянулись.

– И тебя прислал Смерть? Чтобы мы помыли в его кабинете окна?

Я кивнула. Что за привычка задавать лишние вопросы? Нет, я специально пришла подшутить над ними, вот делать мне нечего было.

Нутром я чувствовала исходящую от ребят враждебность, хоть причин найти и не могла. Меня в свое время такие отработки не злили и не раздражали. По-моему, вымыть окна в ректорском кабинете иной раз было проще, чем сдать особо заковыристый зачет. Жаль, такое прокатывало далеко не со всеми предметами.

– Знаешь, Мор, – фыркнула рыжая девчонка, – мой сама.

– Принцесса нашлась, – поддержала ее вторая.

От удивления я даже не нашлась с ответом. Да и как ответить, если стоишь и не понимаешь, в чем вообще дело?

– До встречи на занятиях, Мор, – напоследок бросил мне парень.

Дверь аудитории с грохотом захлопнулась. Сквозь полнейшее изумление начало доходить. Похоже, я только что познакомилась с новыми однокурсниками, отрабатывавшими летнюю практику. У нас тоже в свое время была неделя уборки в помещениях общественного пользования. Иными словами: оттирали все, что успели испачкать за год. А еще обрекла себя на целый год издевок, будто и без того не хватало мне подколок за неуклюжесть.

Хотя стоп… почему это я обрекла себя? Это Смерть! Как вообще педагогу, всаднику с громадным опытом, может прийти в голову светлая мысль отправить меня согнать на работу моих же однокурсников?

От злости и обиды на магистра я замысловато выругалась. Естественно, ни в коридоре, ни в ректорском кабинете никого не было. Только одинокие ведра и губки для мытья валялись посреди помещения.

Помыть? И прикрыть этих идиотов в надежде, что они оценят поступок? Да, как же, оценят. Скорее найдут повод еще раз поржать. Не мыть? И выслушать от Смерти, что рано или поздно придется ставить себя в коллективе, смерть должна уметь не только с душами работать, но и подчиненных организовывать, бла-бла-бла и сверху бантик. А если не мыть – придется вернуться к Нине, а вот ей уж я точно не поведаю о знакомстве с новыми товарищами.

Вздохнув, я взялась за губку.

* * *

Окна сияли, последние штрихи – нанести специальное зелье, отталкивающее дождь, и можно с чувством не до конца выполненного долга топать на рабочее место. А лучше – домой, потому что пока я мыла, успела с ног до головы облиться водой. И теперь футболка была насквозь мокрой, на штанах виднелись следы от влажных ладоней, а на носу болтался ошметок пены, который я никак не могла сдуть. Красотка, ничего не скажешь. Особенно если учесть, что мокрая футболка обтягивала все, что было под ней. А если быть точнее – ничего под ней не было. Надо будет быстренько сбегать до Харона, скататься домой и переодеться. Имею я право на перерыв?

Внезапно, как снег в начале зимы, в кабинет вошел Смерть. И будто бы сперва меня не заметил. Потом поднял взгляд и долго – во всяком случае, мне так показалось – рассматривал. Даже засмущалась, поняв, что видок у меня явно не представительный.