Безумно хотелось остановиться, встряхнуть цыганку, заглянуть в ее глаза. Заговорить, оправдаться, во что бы то ни стало оправдаться и стереть с ее лица это разочарование, это напряженное недоверие. Сделать все, чтобы она посмотрела на него, как раньше… А хотя нет, нет, как раньше она не могла уже смотреть и эта мысль заставляла Таира мученически сжимать ладони в кулаки.

После его признания, даже забыв о том, что заставило ее назвать его предателем, цыганка должна была посмотреть на него как на мужчину. Как на любимого мужчину, черт подери, только так!

Эта мысль жгла, выворачивала душу и даже пугала. На какую-то секунда Таиру даже показалось, что он просто сходит с ума, но за очередным поворотом дома показался небольшой холм у реки с пятеркой стражников, высокой темной фигурой, возле которой стояла другая. Невысокая и хрупкая женская фигурка в синем платье с книгой в руках.

— Пришли… — чуть хрипло произнес он.

И, пока Володя с Луи пошли вперед, Рада задержалась, чтобы одернуть Таира.

— Можешь объяснить, что происходит? — уперев руки в бока, строго поинтересовалась она, взглянув на мужчину.

Приподняв бровь, мужчина взглянул на нее, остановившись.

«Сейчас!»

Настойчивая мысль-молния.

Сейчас решится все.

— Я не знаю о чем вы, но все, что бы я ни делал, я делал ради Приюта, ради моих людей, ради… Ради тебя, — последнее он добавил, чуть подавшись к девушке, глядя на нее. — Рада, ты ведь верила мне, не смей сомневаться. Я не сделал ничего предосудительного, я никого не предал.

— Ты сотрудничал с… С перфектумом! — ткнула ему пальцем в грудь цыганка. — Отдавал ему своих! Ради… Ради чего?

— Я не сотрудничал с ним! Я завел несколько знакомств среди стражников, да, но только для того, чтобы спасти Приют! Он каждый раз уводили облавы в сторону, путали следы, а те, кого я отдал… — осекшись, мужчина на миг сжал губы и вдруг резко подался к цыганке, схватив ее за плечи. — Рада, это было необходимо. Те, кого я отдал, угрожали безопасности Приюта. Да, я этого не говорил тебе, ведь боялся, что ты не поймешь. Каждое мгновение моей жизни я только заботился о вас, о тебе. Ты должна меня понять, должна!

— Таир, — вздохнула Рада, покачав головой. — Ты оправил на плаху людей, ни в чем не повинных людей. И не ради нас, а ради себя.

Нахмурившись, мужчина застыл, глядя в ее глаза. Такие родные глаза, в которых сейчас был только холод.

— Рада… — начал было он, но вдруг на плечо мужчины легла тяжелая рука.

— Это все правда? Ты всех их продал? Косой Боб, Энрих, кроха Лотта?..

От звука этого голоса Таир просто остолбенел, но взгляда от лица Рады так и не отвел. Некоторое время он молчал, прежде чем с трудом выговорить одно слово.

— Да.

Ради блага, ради из покоя, неужели так сложно было это понять!

Это чувство беспомощности начинало раздражать, доводить до бешенства. Он убивал свою жизнь в этом проклятом мире и получал в ответ только это! Укоризненный взгляд от любимой женщины!

Тяжело вздохнув, Луи убрал руку с плеча того, кого назвал другом.

— Инга зовет, — коротко произнес он.

Позже можно будет сказать все, Таиру уже никуда не деться и… Позже.

И от этого страшного «да» сердце в груди Рады пропустило удар. Всю свою жизнь она жила с чудовищем и даже позволила себе думать, сто чувства Таира к ней взаимны. Но теперь…

Бросив на мужчину взгляд, полный боли, девушка просто отошла в сторону.

— Даже перфектума можно понять, но тебя…

После этих слов на Таира цыганка больше не смотрела. Слишком больно, слишком неправильно.

Действительно, можно было понять Аделара, который уничтожал «сброд», угрозу для благонравных горожан, заботился о порядке в своем городе и его пределах. И нельзя было понять того, кто отправил на плаху братьев по несчастью, друзей…

Каждое слово девушки — звук лопающейся струны. От этого звука опустились руки и земля ушла из под ног. Особенно остро ощутился пронизывающий ветер. Чужой ветер, чужого мира.

Нахмурившись, мужчина сжал губы и вдруг вскинул голову, оглянувшись на девушку в синем платье. Она оглянулась на перфектума и что-то сказала ему, слегка улыбнувшись и это окончательно взбесило его.

Как хорошо поладила и на нее вот так с презрением не смотрят! Ну раз ей здесь так понравилось…

Губ мужчины на миг коснулась злая усмешка, но он мигом ее стер, шагнув вперед, к этой самой девушке.

Инга же едва не начинала приплясывать от радости. Домой! Чуть подумав, она даже обернулась к перфектуму, невольно улыбнувшись.

— Вот вас я никогда не забуду. А может даже когда-то скучать начну за вашим горячим гостеприимством и увлекательными экскурсиями.

Настроение было слишком хорошим, чтобы удержаться.

Скривившись, Аделар только недовольно фыркнул.

— Комедиантка, — хмыкнул он, сложив руки на груди.

Хотелось, чтобы ритуал поскорее закончился и тогда, когда мир будет закрыт от вторжения, можно будет окончательно разобраться с Таиром и заняться поиском других пришедших.

Девушка только ярче улыбнулась и направилась к кругу выложенному камнями, но на миг задержалась, чтобы просто обнять Раду.

— Спасибо тебе за все… Если бы ты тогда не спутала двери, боюсь нам бы всем пришлось туго.

Будь у них чуть больше времени, наверняка бы удалось стать хорошими подругами. Инге нравилась Рада, ее бесхитростный и честный характер. Да и Луи, пусть и казался суровым великаном, запомнился, но медлить было нельзя. Напоследок улыбнувшись, девушка все же отступила.

— Володя, отойди вот к тому красному камню. Таир сюда, а я… Я вот сюда.

Осмотревшись, девушка переступила каменный круг, занимая нужное место, теперь нужно было только дождаться нужного момента. Рассвета, который активирует проход, открывая его в последний раз, чтобы потом запечатать.

Нервно передернув плечами, Рада только коротко кивнула. На душе было не спокойно.

Не разделял Ингиной радости и Володя. Покосившись на Таира, парень, все же, занял свое место в кругу.

Инга же, оказавшись в кругу, посерьезнела, подняв взгляд к линии горизонта, которая вот-вот должна была полыхнуть алым багрянцем рассвета. Она была сосредоточена и абсолютно уверена в результате. Девушка просчитала все, изучила работу неизвестного ученого от корки до корки. Все должно было получиться, но все же она не учла двух деталей. Человеческой подлости и еще одного момента, о котором ей судилось узнать немногим позже.

Первый же солнечный луч отразился золотым сиянием, змеей обогнувшим каменный круг.

Свет был до того ярким, что слепил глаза, вынуждая зажмуриться и только одного места он