нежился, облокотившись на перила, и нес несусветную ахинею, мое бешенство выражалось в словесном негодовании.

– ЧЕРТОВ КРЕТИН! – Одна рука освободилась от белых оков, и лоскуты бинта полетели на мраморный пол спальни.

«–Я все слышу вообще-то». – Вновь послышался голос Дарвуда, что разнесся, как будто тот был совсем рядом.

По произношению можно было понять, что этот засранец улыбался в свои тридцать два белых. Изначально думала, что в первый раз мне показалось, так сказать померещилось, учитывая шок от произошедшего. Но во второй уже как ошпаренная дернулась всем телом в сторону и феерично с грохотом свалилась с кровати, приземлившись на левый бок. В темпе я начала быстро метать зрачками по комнате в поиске парня, но его нигде не оказалось.

– Да что за чертовщина … – Неуверенно прошептала я, все еще не веря слуху.

Точно головой не билась?

Я попыталась подняться на ноги, но те не выдержали напора, и тело снова плюхнулось на пол, теперь уже отбила и зад. Моя рука машинально потянулась к волосам, так как я не почувствовала их колыхания. Видимо, служанки закололи их наверх в гульку, чтобы те не мешали и не прилипали ночью к спине. Я цокнула языком и ненароком бросила взгляд на разбинтованную руку, пытаясь снова попытаться подняться. На тыльной стороне правой ладони красовалась черная татуировка в виде перевернутого креста. Сам он был, как будто выкован из резного металла, который красиво извивался в виде листьев растения. На его концах и в сердцевине расположились ромбовидные и круглые драгоценные камни. Единственное, что не было угольно-черным в этом рисунке, так это цвет этих побрякушек на кресте. Красный, видимо, рубин, был на правой выпуклости крестовидной татуировки, глубокий синий, напротив первого, зеленый, как мои глаза на самом верху, камешек посередине был под стать самому черному цвету рисунка, а внизу располагалась фиолетовая драгоценность. Крест при этом окутывала тонкая проволока с маленькими шипами, выглядев вполне знакомой.

Терновник. Чертов терновник.

Ошалев от  небольшой но все же метки, я замахала рукой, будто та с легкостью могла сойти с кожи. При этом заметила, что ветвь терновника слегка двигалась, изгибы пульсировали, делая ее до жути живой. Мои глаза были выпучены так, что если бы захотели, то легко могли бы выкатиться и разбежаться в разные стороны. В панике быстро начала освобождать вторую левую кисть, с ужасом представляя, что Юджин мог оставить там еще один сюрприз. Но, к счастью та была в прежнем виде, только ссадины и царапины уродовали подушечки пальцев, в принципе, как и на правой руке.

Ошалеть, вот это я влипла. Дженнифер меня живьем закопает, если узнает, во что снова нас втянула.

Сидя на полу, некоторое время я пыталась все сопоставить, разложить по полочкам. Хотя кого я обманывала.

Я ни черта не понимала!

Но единственное, что я осознала – это желание увидеть Юджина. Конечно, с целью вывалить все, что я о нем думала, это само собой, но было еще что-то. Природу чего я не могла пока объяснить.

– Вылезь из задницы, в которой бы ты не находился, Дарвуд! Я хочу знать, на что это такое! В полном объеме! – Кричала я со сжатыми кулаками, намекая на подозрительную и жутковатую метку.

Ощущая себя абсолютно рехнувшейся на всю голову, я сидела по-прежнему на полу в одиночестве и тишине, пуская отчаянные смешки.

– Кажется, я сошла с ума. Рейчел Хэйзи, двадцать лет, диагноз – биполярное раздвоение личности с последней стадией шизофрении и врожденным синдромом невезения. – Прошептала я, потирая лоб, параллельно истерически смеясь.

«– И где же ты такие термины выучила?» – Хмыкающий издевательским тоном, раздался вновь голос Юджина.

– В твоей же библиотеке! – Выпалила я, поздно осознав, что опять разговаривала сама с собой.

С виду было ощущение, что выглядела как чокнутая девушка, которая разговаривала сама с собой, это действительно пугало. Я устремила кончики фаланг пальцев к вискам, интенсивно массируя их.

Я в себе. Я не сумасшедшая. Я не рехнулась. Я не тронулась умом. Я в добром здравии.

«– Приходи через час в мой кабинет. И тумбочка… а хотя забудь». – Юджин говорил у меня в голове, от чего я начала резко хлопать ресницами, отчаянно убедившись, что мне не показалось.

Затем я заметила, что растение с шипами на руке перестало двигаться. Мне ничего не пришло в голову лучше, как последовать совету из головы. Или скорее приказу, как бы глупо это не звучало. Однако мое прибытие собиралось быть досрочным. Я поднялась с третьего раза на ноги и заковыляла к шкафу, где висела новая порция одежды. Мой выбор пал на красивое серебряное платье в пол с одним рукавом и косым вырезом на груди. Они все были серебряные, поэтому я выбрала лучшее из худшего. Он как будто издевался, вспомнились его слова о наличие выбора.

Это его искажение выбора! Его нет, и никогда не было!

Метнув всполошенный взгляд к прикроватному столику, заметила охапку желтых нарциссов, обвернутых красной лентой, цветы лежали на боку, развернутые бутонами к кровати. Теперь стал понятен источник запаха, что чувствовался во сне. Я подошла к букету и преподнесла его к лицу, вдыхая аромат нежно-желтых цветков с оранжевыми язычками. Не скажу, что они вызывали у меня какие-то положительные эмоции, так как я равнодушно относилась к таким жестам внимания. Да особо цветы не любила, уж лучше пусть бы росли в земле, если на то пошло. Но было странно получить их от него и без повода.

Хотя нет, повод был!

Надеялась, Юджин не скажет, потом из них плести венок мне на памятник.

Потом я подошла к зеркалу, чтобы убедиться в своем убогом виде помятого лица. Посмотрев в зеркало, я не могла поверить, что отражение принадлежало мне. Скорее там стояла незнакомка и таращилась на меня без рамок приличия. Правый глаз, цвета молодой листвы, сменился серебряным скорее жемчужным оттенком или что-то между ними. Такими же стали и мои длинные волосы, на которые я пялилась больше всего. В негодовании простояла пару минут, оттягивая нижнее веко измененного глаза. Так же в приступе паники ощупывала блестящие волосы. Когда шок сменился на злость, швырнула букет нарциссов в отражение зеркала, где стояла совершенно непохожая девушка, вместо меня. Лепестки разлетелись по комнате, а приоткрытое окно дало возможность легкому ветерку разнести их по всей спальне.

– ЮДЖИН ДАРВУД! – В ярости я сорвала ленту, что сдерживала густые, потерявшие цвет ореховой карамели волосы, которые слава богу были хоть прежней длины. – Засунь эти цветы себе в одно место! И верни мне прежний вид! – Чуть не до слез выкрикнула в пустоту.

Несколько минутами позже…

В прямом смысле слова я летала по резиденции в поисках этого гада, забыв о поврежденной ноге. Бегая по этажам и коридорным пролетам здания и чуть ли не сбивая с ног перепуганных слуг. Я все больше походила на неадекватную барышню с длинными и уже спутанными волосами от интенсивной спешки, причем сбежавшую из дома для душевно больных. Призрак воплоти или поседевшая старушка, здесь много поводов, чтобы придумать прозвище. Хоть и каблук моей обуви был невысокий, в пределах четырех-пяти сантиметров, но подвернутая лодыжка в лесу давала о себе знать тянущей легкой болью, служа напоминанием о том вечере у руин.

Еще и хромая! Отлично!

Вломившись в очередную солидную комнату, где преобладал багряный цвет обивки и утонченно-светлый дизайн интерьера мебели, я все-таки застала Юджина, сидящего за скромным письменным столом, что меня слегка потрясло.

Чтобы он сидел за этим? Ничего себе.

Блондин занимался бумажной волокитой. От грубого толчка дверьми, справа от меня послышался звон бьющегося стекла об мраморный пол помещения. Я вполоборота оглянулась, как служанка в замешательстве поднимала осколки чайного