Момент для ее исполнения был выбран самый благоприятный для преступников. Высокопоставленный покровитель Рамиля, по просьбе руководства страны, перешел в другое ведомство, практически не имеющее своих оперативных служб. Поэтому боевой опыт и хватка подполковника остались невостребованными. А на старом месте к руководству пришел генерал, решивший полностью «зачистить» свою «поляну». Выживал он неугодных лиц постепенно. Подполковнику для начала сменили служебный БМВ на «Волгу», затем аннулировали ордер на квартиру, а потом, не без участия криминальных авторитетов, поставили вопрос о необходимости существования его подразделения в системе МВД.

Как-то раз Рамилю позвонил его личный агент, работавший под кодовым именем Шпилевой, и назначил встречу в десять вечера в казино «Мефисто». Обычно подполковник избегал появляться в подобных местах, но встреча обещала быть весьма информативной, так что в назначенное время он сидел за столиком в казиношном баре и пил кофе. Агент появился в сопровождении красивой стильной блондинки, в походке которой явно угадывалось спортивное прошлое. «Или художественная гимнастика, или спортивная аэробика, — подумал Рамиль. — Но вот зачем он ее с собой притащил на встречу?» Дама, представленная Шпилевым как Марина, присела на высокий табурет у барной стойки, как бы невзначай демонстрируя свои красивые ноги, а агент стал рассказывать о том, что, кроме любимой им рулетки, привело его сегодня в казино. Из его рассказа следовало, что Марина — любовница, или, как говорят милиционеры, сожительница, одного из крупнейших преступных авторитетов, который является неформальным «куратором-кассиром» московских игорных заведений, то есть осуществляет прием денежных средств, направляемых ими в «общак». Об объеме этих поступлений можно только догадываться, но сумма была очень большой, ведь доля бралась не с задекларированной прибыли (этим, правда, хотя и очень лениво, занималась налоговая инспекция), а с фактической, причем как с профильной, так и с теневой. Марина, по словам Шпилевого, была в курсе всех дел любовника, но уже давно собиралась расстаться с ним. Понимая, что самостоятельно ей сделать это не удастся, она в обмен на информацию о местонахождении «общака» и динамике его пополнения хотела получить обеспечение личной безопасности по программе защиты свидетелей и возможность использовать личные средства, накопленные ею и лежавшие на счетах в зарубежных банках. Принимать решение и действовать было необходимо немедленно, поскольку «кассир» начинал что-то подозревать и установил за Мариной тотальный контроль, разрешая ей лишь иногда выбираться в казино.

В голове подполковника созрел план операции, которая, как ему в тот момент казалось, вполне могла окончиться успехом. Вывезти даму на подмосковную базу ОМОНа, допросить, пригласить прокурора, получить добро на программу защиты свидетелей, а потом быстро накрыть «общак» и всех связанных с его пополнением лиц.

— Марина, — спросил Рамиль подошедшую к столику красавицу, — вы на своей машине приехали, нет? — Получив утвердительный ответ, он продолжил: — План будет такой: вы выезжаете отсюда на вашем автомобиле, захватываете меня в переулке, мы быстро обговариваем детали, а затем пересаживаемся в мой джип, который стоит в километре отсюда, и двигаемся в безопасное место. Договорились?

Подполковник в одиночестве вышел из казино и, только пройдя полсотни метров, обнаружил, что правый рукав его рубашки свободно болтается вместо того, чтобы приятно обтягивать кисть руки. Золотая запонка куда-то исчезла, видимо, выскочила в баре. Но времени, чтобы возвращаться, уже не было, да и примета это не самая лучшая…

Красный «ягуар» ожидал свою хозяйку на стоянке около казино. Марина, сопровождаемая Шпилевым, спустилась по ступенькам, села в автомобиль, помахала агенту ручкой и выехала в переулок. Увидев Дугушева, на секунду приостановилась, давая возможность ему сесть в машину, и неторопливо поехала к выезду на Ленинградку. Уже первые слова Марины о том, что общемосковский «общак» находится в одном из подземных бункеров, входящих в некогда единую, а теперь полуразвалившуюся систему подземных путей сообщения «Метро-2», вызвали живой интерес подполковника, поскольку подтверждали имевшиеся у него данные. Но большего свидетельница рассказать не успела…

Через пару сотен метров дорогу «Ягуару» преградил гаишник, вышедший из стоявшей у обочины машины ДПС. «Не останавливайтесь!» — шепнул Рамиль, но Марина уже взяла вправо и притормозила у обочины. Покопавшись в своей сумочке, она нашла закатанную в пластик карточку с надписью «Предписание на проезд автотранспортного средства», которая в обычных условиях служила пропуском куда угодно и позволяла нарушать практически любые правила дорожного движения.

— Да вы не волнуйтесь, — сказала Марина, — они нам ничего сделать не могут. Против этой бумажки ни один гаишник слова не скажет.

Марина тем не менее ошибалась. Повертев предписание в руках, немолодой капитан сделал предположение, что оно фальшивое. Его напарник, светловолосый лейтенант, в это время подошел со стороны Рамиля и попросил предъявить документы. Светить свое удостоверение подполковнику крайне не хотелось, но делать было нечего, и он полез в карман брюк, где лежала его ксива. Последнее, что он запомнил, — гаишник резко вытянул правую руку, и раздалось шипение выпускаемого из баллончика газа. Рамиль мгновенно отключился, уронив голову на грудь. Марина, понимая, что происходит что-то непонятное, попыталась завести машину, но в этот момент краем глаза увидела, что в руках лейтенанта появился пистолет. Закричать она не успела…

Дальнейшее было уже делом техники. Вытереть пистолет и вложить его в руку бесчувственного Дугушева, вдунуть ему в нос по паре пшиков новинки — голландского кокаинового аэрозоля и сунуть начатый баллончик и пухлую пачку наличных в карманы подполковника, — все это заняло у лейтенанта не более тридцати секунд. В это время капитан, открыв водительскую дверь, завел двигатель и оставил селектор автоматической коробки передач в положение parking. После этого тщательно уложил тело Марина с простреленной головой на руль, поставив его в среднее положение, нажал на тормозную педаль, переключил рычаг коробки на drive и захлопнул дверь. Медленно сдвинувшись с места, «Ягуар» поехал к Ленинградскому шоссе, до которого оставалось каких-то двадцать метров, и выехал на проезжую часть прямо перед потоком машин, стартовавших за несколько секунд до этого со светофора.

Рамилю в некоторой степени повезло. Удар грузовика, шедшего в правом ряду, пришелся в двигательный отсек и лишь частично захватил салон. Несмотря на сработавшие подушки безопасности, тело Марины было сильно изуродовано. Но оно несколько смягчило последствия катастрофы для подполковника. Перелом левой руки, трех ребер, сотрясение мозга — вот, собственно, и все. А еще только что отстрелянный пистолет с его отпечатками пальцев, свежий труп с дыркой в голове, баллончик с коксом в кармане и фальшивые 50 тысяч евро… Набор был, что называется, джентльменский.

Пока убойный отдел и департамент собственной безопасности делили, кому же заниматься предварительным расследованием преступления, дело было передано в Следственный комитет. Но и его сотрудникам удалось узнать весьма немного. Неожиданно выяснилось, что из-за сбоя в работе оборудования все камеры слежения как внутри, так и снаружи казино «Мефисто» в этот вечер были отключены. Обычно фиксировавшая ситуацию камера в банке напротив заведения тоже почему-то не работала. Свидетелей убийства практически не было, лишь одна старушка утверждала, что видела, как один из милиционеров, остановивших «Ягуар», достал пистолет, после чего раздался выстрел, но верить ей особого смысла не было. Наблюдала она все из окна дома на другой стороне переулка, с расстояния в 70 метров, в сумерках, так что деталей различить не могла. К тому же выяснилось, что она состояла на учете в психоневрологическом диспансере, и, понятное дело, это обстоятельство доверия к ее словам не укрепляло.