Эллина промолчала. Естественно, она знала, но никогда недумала, что это ее умение пригодится в таком деле, как шпионаж.

– Гражданка Берг, так вы согласны, чтоб я вам помог?

Гражданка Берг кивнула. Ей очень хотелось в Германию!

На берлинском вокзале Эллину встречал сам фон Штайнберг. Онвручил ей огромный букет белых лилий и отвез на красном «Мерседесе»-кабриолетев свой дом. Это было роскошное строение в готическом стиле – настоящийзамок. Внутреннее его убранство поразило Графиню не меньше, чем фасад:антикварная мебель, старинные ковры, картины и огромное количество книг.А какой вокруг замка сад! Эллина могла часами бродить по его аллейкам,вдыхая упоительный аромат цветов. Днем Хайнц присоединялся к ней нечасто – он был очень занят, а вот вечера проводил с ней. Они либо сидели вгостиной у камина и пили выдержанный коньяк, либо в беседке любовались закатом,либо в библиотеке листали раритетные книги. Иногда они вместе музицировали.Хайнц изумительно играл на рояле, Эллина тоже неплохо, и из них вышел отличныйдуэт. Особенно хорошо у них получалось играть в четыре руки детскую песенку«Малышка Элла». Очевидно, потому, что мотив ее был очень прост, но Хайнцнаходил причину в другом.

– Эта песня будто про тебя написана, – говорил он,садясь за рояль. – Во-первых, тебя тоже зовут Эллой, а во-вторых, девочкаиз песни постоянно крадет что-то у мальчиков: то мячик, то конфетку, тооловянных солдатиков, но у одного из них она похитила сердце. Ты такая же, моямалышка, только ты похищаешь всегда одно и то же – сердца, не размениваясьна всякие мелочи... Мое, по крайней мере, стало твоим навсегда! – Хайнцначал наигрывать мотив, кивком приглашая Эллину присоединиться. – Пустьэта песня будет нашим гимном?

Эллина смеялась в ответ, но садилась рядом и с удовольствиеммузицировала, удивляясь тому, как человек с таким изысканным вкусом можетлюбить столь примитивное произведение.

Но они довольствовались не только самодеятельнымиконцертами. Почти каждый вечер они ездили либо в оперу, либо в филармонию, либов театр. Иногда в общественных местах они пересекались со знакомыми Хайнца, иЭллина старательно запоминала их имена, сильно сомневаясь, что люди этипредставляют интерес для спецслужб.

Дважды фон Штайнберг водил любимую в гости к друзьям, и хотяоба раза они бывали в доме офицеров СС и все беседы за столом велись ополитике, ничего принципиально нового для себя Эллина не узнала.

Однажды, когда Хайнц отсутствовал, она пошла в город одна,чтобы купить сувениры. В одной из лавок к ней подошла женщина и сунула вкарман записку. Эллина незаметно вытащила ее и прочла: «Через десять минут налавочке у фонтана».

По прошествии указанного времени Графиня сидела наположенном месте. Она нервничала и злилась. И злилась больше на себя,дурочку, решившую, что ее на время пребывания в Германии оставят в покое.Наивная, она думала, что предоставлена тут самой себе, а оказывается, находитсяпод неусыпным контролем советских спецслужб...

– Не оборачивайтесь, – услышала Эллина за спинойнегромкий мужской голос. – Просто сидите и слушайте. Завтра в доме адмиралаКанариса будет устроена вечеринка для узкого круга. Фон Штайнберг в числеприглашенных, но есть огромная вероятность, что он туда не собирается. Выобязаны убедить его пойти на вечеринку и сопроводить его. Когда окажетесь вдоме Канариса, изучите расположение комнат и вычислите, где находится рабочийкабинет хозяина. Вы должны попасть внутрь и сделать несколько снимков. Особоевнимание уделите сейфу и окнам. Если увидите на столе какие-либо бумаги,сфотографируйте и их...

– Чем? – едва разлепив губы, произнесла Эллина. Ноответа на свой вопрос не получила. Мужчина, будто не услышав, продолжал даватьинструкции:

– На следующий день после выполнения задания вы в это жевремя придете сюда. Катушку с пленкой положите в сигаретную пачку, которую,покурив, выбросите в урну.

Это было последнее, что услышала Эллина. Когда онаобернулась, за ее спиной уже никого не было. Зато в сумочке, оказавшейсяоткрытой, лежала миниатюрная камера. Но не она привлекла внимание Графини, аневзрачная коробочка, внутри которой покоилась маленькая капсула с прозрачнойжидкостью.

«Яд, – внутренне содрогнулась Эллина. – На случай,если меня застукают...»

И вот тут до нее наконец дошло, во что она дала себявтянуть. В серьезную политическую игру, в которой любой неправильный ходможет грозить ей смертью! От осознания этого Эллина едва не впала в истерику.Хотелось рыдать, кричать и обзывать себя дурой. Но, справившись с первымприступом паники, она заставила себя обдумать сложившуюся ситуацию и решить,как ей надлежит действовать. Сначала ничего толкового в голову не приходило, нонемного погодя, когда Эллина твердо уяснила, что рисковать собой радивыполнения задания не намерена, к ней пришло решение...

Когда Хайнц вернулся домой, он застал любимую в кровати. Оналежала поверх покрывала с закрытыми глазами, бледная и невероятно красивая. Наполу возле ложа валялся пузырек из-под снотворного. Пустой!

– Элла! – страшно закричал Хайнц и бросился к Графине.

Она с трудом разлепила веки и чуть слышно прошептала:

– Прощай, любимый!

На самом деле состояние ее было более-менее нормальным.Выпила она не все таблетки, а лишь десять штук и сделала это за несколько минутдо прихода Хайнца. Она не хотела рисковать своей жизнью.

Фон Штайнберг схватил ее на руки и потащил в ванную. Там онвлил ей в рот полтора литра воды и вызвал у нее рвоту. Когда желудок Эллины былочищен, Хайнц умыл любимую, завернул в махровое полотенце и отнес ее обратно накровать.

– Зачем ты это сделала? – спросил он, улегшись рядом иобняв Эллину за подрагивающие плечи.

– Я не могла тебя предать, – прошептала она вответ. Эта фраза была заготовлена заранее. Звучала она, конечно, излишнепафосно, но Эллина решила, что именно такие слова произведут впечатление набарона. – Но не имела права отказаться...

– О чем ты, милая?

– Завтра у Канариса вечеринка?

– Да, но откуда ты знаешь?

– Ты приглашен, не так ли?

– Совершенно верно. Он всегда меня зовет, но я неизменноотказываюсь. Не люблю эти сборища...

– А если б я попросила тебя пойти?

– Ты же знаешь, для тебя я готов на все... – Хайнцотстранился и пристально посмотрел Эллине в глаза. – К чему тыклонишь?

– Мне приказали уговорить тебя сводить меня на этувечеринку, а потом... – Она прикрыла веки, и из-под ее длинных ресницпокатились слезы. – Потом, когда я окажусь в доме, пройти в кабинетхозяина и сделать фотографии...

Фон Штайнберг напрягся.