— На Денди? Или Мейбл? Как бы то ни было, я ничуть не ревную.

— Мейбл уже далеко. Нет, Боннард горит желанием слетать со мной к золотым авиаторам.

— Наконец-то его заинтересовали разумные существа.

— Я бы не сказала, что раньше у него был плохой вкус.

— Вариан!

— Когда ты выходишь на связь с Рикси?

— Сегодня в пятнадцать-тридцать. Если они не забыли.

— В этой экспедиции у всех память пошаливает, правда? Рикси забывают поболтать, Тхеки забывают подумать, а наш корабль вообще забывает о нас…

Ну ладно, пора возвращаться к чертежной доске… — Она направилась к выходу из рубки. — О, привет, Габер…

— Вариан, ты брала мои карты?

— Да, все, кроме той, над которой Терилла еще работает. А что?

— Я не знал. Просто я не знал и забес…

— Я тебе говорила, Габер, но ты, наверное, так увлекся, что не услышал.

Извини. Несколько экземпляров я отдала Каю, а с этими иду как раз в твою берлогу.

Но в ее голосе не было и тени раскаяния. Кай вернулся к изучению карты животного мира. Самые крупные травоядные, такие, как Мейбл, и еще три вида обитали во всех лиственных лесах, появляясь и в горных районах. Их тропы были отмечены на карте особым пунктиром. Хищники, подобные Клыкастому, вели одинокий образ жизни. Правда, однажды ксенобам удалось увидеть двух хищников в одном месте: столкнувшись, твари затеяли жестокую битву, которая, по словам Паскутти, переросла в не менее свирепое спаривание. Вид карты портили большие нераскрашенные сектора, на которые была наложена калька с фотографиями ландшафта, сделанными из космоса еще до высадки на планету.

Сейчас они находились в относительно прохладной зоне гигантского материка, но скоро им придется переезжать во влажные джунгли, в парилку.

Перспектива, которая Кая не вдохновляла. Еще на корабле, во время кратких совещаний, Вариан предупреждала его, что джунгли кишмя кишат самыми разнообразными живыми существами, которые в жарком климате размножаются с невероятной скоростью. Жаркие тропики не скупятся ни на обильный корм, ни на буйные схватки за каждое съедобное растение или живое существо. В более прохладных природных зонах Айреты, хотя эта планета никак не может похвастаться умеренностью климата, не так много живности, поскольку относительно суровые условия окружающей среды осложняют поиски пропитания.

Испытывая вполне понятное чувство удовлетворения, Кай взялся за собственные карты и нанес на них два вновь открытых месторождения урановой смолки. Потом позавчерашнюю находку Портегина и Олии — два крупных месторождения меди. И наконец, три железорудные горы, найденные Берру и Тривом. Те, кто побывали здесь до них, изрядно опустошили материк, но миллионы лет тектонической деятельности сделали эту подвижную платформу вдвое богаче. Это была первая полноценная изыскательская экспедиция Кая; другие носили более частный характер — он занимался либо поиском исчезнувшей в разломе жилы, либо ликвидацией последствий наводнения, либо подводной добычей марганца. Он набирался опыта, который мог оказаться ценным подспорьем во время полномасштабной геосъемки целой планеты.

Кай с головой ушел в размышления. Когда зазвенел хронометр, он вздрогнул от неожиданности и в первую минуту не мог вспомнить, зачем заводил будильник.

Сеанс связи с Рикси! Теперь уже поздно писать текст сообщения. А жаль.

Читать по написанному гораздо легче, чем импровизировать в бешеном темпе.

Пока передатчик нагревался, он успел набросать несколько фраз о золотых птицах, стараясь изложить рассказы Вариан как можно тактичнее.

Вырл был точен. Сначала он спросил, есть ли связь с ИК. Получив отрицательный ответ, Вырл ничуть не расстроился. Он сообщил, что они заложили полный отчет в дистанционную космическую капсулу и послали ее на родную планету. Он намекнул, что его мало заботит, сколько времени капсула будет в пути: и он, и его группа отлично устроились. Кай надеялся, что Вырл не спросит о золотокрылых: сам он решил не затрагивать эту щекотливую тему.

Но Вырл спросил. Кай рассказал ему то немногое, что видели он и Вариан.

Хорошо, что слова Вырла записывались на пленку — Кай чуть не оглох от возбужденного невразумительного чириканья Вырла. У него сложилось впечатление, что его обозвали наглым лжецом, завидующим Рикси и поэтому сочиняющим небылицы.

Ошеломленный и огорченный столь бурной реакцией Вырла, он продолжал смотреть на пустой экран, как вдруг за его спиной послышалось смущенное покашливание.

В дверном проеме стоял Габер.

— Прости, что помешал, Кай, но мы недосчитались одной карты. Она случайно не у тебя?

Кай перелистал рулон прочной тонкой бумаги.

— Нет, у меня все в одном экземпляре.

— Значит, одна карта потеряна, — недовольным тоном проговорил Габер и вышел.

Кай видел, как всю дорогу до наружного люка шаттла старик расстроенно качал головой. Настроив аппарат на медленное воспроизведение диалога с Вырлом, Кай приготовился слушать. Да, ну и дела. Вариан должна как можно скорее вплотную заняться изучением этих золотых птиц.

Размещение и обустройство вспомогательных баз заняли у экспедиции всю следующую неделю. Вариан выкроила время, чтобы слетать к рыбной скале и привезти оттуда для Тризейна несколько маленьких бахромок, которые она после долгих раздумий решила называть скатами. Этот человек не вылезал из своей лаборатории, и однажды Ланзи нашла его спящим за рабочим столом. Она заставила его сделать перерыв, поесть и поспать. Он с неохотой подчинился, а когда проснулся, пошел, спотыкаясь, обратно, ничего не замечая спросонья.

Впрочем, один раз он все-таки остановился — встреча с Денди привела его в изумление.

Маленький зверек стал совсем ручным, и, когда Клейти или Боннард были рядом, его спокойно выпускали из загона. Вариан решила оставить его в лагере, так как на воле у сироты не было защитников. Кай согласился с ее решением — он уже давно понял, что звереныш никогда не вырастет до гигантских размеров и не доставит экспедиции особых хлопот. Денди был тихоней от природы и ходил за детьми как привязанный. Казалось, мольба и испуг застыли в его влажных глазах навсегда. В глубине души Кай надеялся, что их питомец будет более бойким и шаловливым, но Денди ни разу не выказал признаков буйного нрава. И Каю он казался очень невзрачным.

Золотые авиаторы появлялись в небесах ежедневно, словно умеющие летать пришельцы, как заметила однажды вечером Вариан, и люди вызывали у них не меньше любопытства, чем то, которое проявляла к ним сама экспедиция. Вариан очень позабавила реакция Вырла, когда он узнал об их существовании.

Прослушав в медленном темпе запись его гневной речи, она поняла, что Рикси усомнился в достоверности ее отчета, заявив, что ни на одной планете ни при каких условиях не могут быть найдены никакие разумные птицы: Рикси уникальные и таковыми останутся. Более того, если кто-нибудь посмеет занять их главенствующее положение в Федерации, Рикси примут самые строгие меры.