Я знаю, что сейчас его рот накроет мои губы. Наши взгляды встречаются.

Сердце учащенно стучит в груди. Предвкушаю что-то новое. Это чувство вибрирует по всем нервным окончаниям. Так бывает, когда мужчина, который нравится, собирается тебя поцеловать, а ты знаешь, что ответишь.

— Остановлюсь, как только попросишь, — предупреждает и целует…

Валид

Колибри шутит. Напряжение в затылке отпускает. Чувствую, не врет.

Расстояние между нами сокращается, но пока только на эмоциональном уровне. Но это только пока. Я готов нарушить ее личные границы. Меня до сих пор не отпустило. Яся в спортивном костюме, а перед глазами — в одном белье. Мысленно ласкаю, целую, возбуждаю. Стоит к ней придвинуться, коснуться — и желаемое станет ощутимым.

Как только эта мысль созревает в голове, не вижу никаких препятствий.

Я уже рядом с Колибри. Опускаю ее на постель. Нависаю сверху и, прежде чем поцеловать, заглядываю в глаза. Ответ там.

Накрываю мякоть розовых губ. Веду языком по нижней губе. Яся понимает намек, пускает меня углубить поцелуй. От удовольствия глаза закрываются.

Вкусная. Какая же она вкусная.

Колибри отвечает. Чуть подается навстречу. Трется о мою грудь. Срывает канаты, на которых держится мой контроль.

Пальцы зарываются в длинные густые волосы. Отрываюсь от сладких губ. Нужно немного остыть. Если продемонстрирую, насколько сильно ее хочу, скорее всего, напугаю.

Утыкаюсь носом в шею, веду по нежной коже. Вдыхаю аромат, который въедается в кожу. Целую, едва касаясь. Жилка под моими губами учащенно пульсирует. Блин, как тут успокоиться? Мне ее реально мало. Хочу всю! Зацеловать! Заласкать! Залюбить!

— Я просто поцелую, — тяну наверх толстовку вместе с футболкой. Колибри хватает одежду и сжимает на груди. Пару мгновений думает. Рука, державшая толстовку на груди, расслабляется. — Если будет слишком, я остановлюсь, — скорее я это себе обещаю.

Моя девочка полуобнажена и в моих объятиях. Пожираю ее взглядом. Наверное, так чувствует себя умирающий от жажды, когда видит колодец с водой.

Плоский животик. Тонкая талия. Невозможно удержаться. Целую. Вывожу узоры на коже кончиком языка. Поднимаюсь к груди, она спрятана за тонким кружевом. Хочется расстегнуть бюстгальтер, прикоснуться к живой плоти, но не решаюсь. Яся настороженно наблюдает. Контролирует ситуацию. Не позволяет себе полностью расслабиться.

— Я не буду расстегивать, не зажимайся, — мну в руке мягкую округлость. Идеально мне подходит. Полностью помещается в ладонь. Приятно до покалывания на кончиках пальцев. Через белье целую и ласкаю.

С губ Колибри срывается хриплый тихий стон. Накрывает так, что в глазах темнеет. Пульсирует в висках. Напряжение в паху достигает своего максимума — до боли. Разрядку не получу, буду мучиться. Яся выгибается в моих объятиях. Пробирает меня девочка так, что себя не узнаю.

— Нам лучше остановиться, — где только силы взял от нее оторваться?

Откидываюсь на постель. Глаза закрыты, чтобы не видеть объект желания. Руки закидываю за голову и складываю в замок, чтобы не тянуться к Колибри. Кровь кипит в венах. Рваное дыхание нарушает тишину.

«Молчи, Колибри, дай мне пять минут», — мысленно прошу.

«Чехоев, рукоблудие тебе в помощь», — давлю нервный смех. Я не помню, когда прибегал последний раз к этому методу. Лет в двенадцать-тринадцать, по-моему.

«Яся, я так долго не выдержу. Или чокнусь, или подомну под себя», — продолжаю мысленный диалог с собой.

— Тебе плохо? — беспокоится Колибри. Я ощущаю ее дыхание на своем лице, но глаза не открываю. — Валид?

— Очень, — голос срывается.

— Я могу чем-нибудь помочь?

«Только ты и можешь!» — но вслух ничего не говорю.

— Вызвать «скорую»?

«Издевается?»

Открываю глаза, встречаюсь с ее встревоженным взглядом. Не шутит. Хватаю тонкую ладошку и опускаю на пах. Глаза Колибри становятся больше вдвое.

— «Скорая» тут вряд ли поможет, — тихо. Ее ладонь вжимаю сильнее, немного веду вверх. Меня всего передергивает.

— Больно?

— Переживу! — выходит чуть грубо, но руку не отнимаю. Это просто мазохизм!

Не верю, но ее пальцы оживают. Сжимаются…

— Яся, если не собираешься идти до конца, лучше убери руку, — рычу, будто раненый зверь.

— Я… Могу рукой… Я знаю, что так облегчу…

«Слуховая галлюцинация, Валид, закатай губу».

Она сжимается и пытается выдернуть ладонь, которую я продолжаю удерживать.

Блин, обломал?! Обиделась?

— Колибри, через одежду не получится.

Получится. Но она ведь об этом не знает, поэтому иду ва-банк. Мне много не надо, чтобы финишировать. Накрывает он невинных прикосновений сильнее, чем от орального секса.

Она кивает. Матерюсь про себя. Согласилась! Представляю, как она будет меня касаться… С губ срывается глухой рык.

— Не испугаешься? — улыбаюсь, а всего потряхивает.

— Нет. Я видела… — накрывает ревностью, но прежде чем я это показываю, она продолжает: — В роликах.

Чуть отпускает.

— Колибри, я тебе без роликов покажу все, что тебя интересует, и даже больше, — всей этой механической постановочной ерундой не хрен голову забивать.

Одним махом стаскиваю с себя штаны вместе с боксерами…

Ясмина

Упс!!!

Мои глаза округляются до размеров блюдца, я просто чувствую, как они увеличиваются. Не думала, что это произойдет так. Так быстро. Резко. Без подготовки. Не стесняясь. Никаких уговоров и хождений вокруг да около. Сразу видно, что не в первый раз. Стянул штаны с трусами в немом приглашении, а мне бы стыдливо отвернуться, но взгляд будто приклеился к мужскому паху.

Сердце неровно бьется в груди. Во рту все пересохло. Сама ведь предложила помочь, а теперь трусливо сбежать? Он сейчас поймет, что я в шоке, и все прекратится. А мне жарко… стыдно, но ужасно любопытно. Я не желаю останавливаться. В моей взрослой жизни происходят какие-то изменения. Пришло время получить хоть какой-то опыт.

Медленно наполняю легкие воздухом, еще медленнее выдыхаю. Успокоилась немного.

Эстет внутри меня прошелся взглядом… по внушительной длине. Мама дорогая… но ведь красиво. Кожа там не загорелая. Сливочного цвета. Обратила внимание на набухшие, словно шланги, вены. Все вкупе смотрится мощно, достойно, великолепно. Круче даже, чем в эротических роликах.

— Смелее, он не кусается, — подбадривает Валид, не сводя с меня взгляда.