— Я должен тебя защитить. Уволить и отправить куда-нибудь.

— Ты же понимаешь, что они могут выйти и на тебя.

Этого бы мне не хотелось. Они с Леей только обрели мир, любовь, покой.

— Я не собираюсь бегать и прятаться, — твердо произношу. — У меня есть подозрение, что ролики слили для отвода глаз. Дурова отвела от себя подозрения. Сегодня Алексей прислал Ясе одно из слитых в сеть видео. Цель не я, а Ясмина.

— Ты уверен? — спросил Самир.

— Да. Но буду еще больше уверен, когда доберусь до этого утырка.

— Найдем. Как Яся?

— Удивительно, но она нормально восприняла, что у меня не самая спокойная работа в мире.

— Попроси Ясмину набрать Алексею, — никто не знает, как меня передергивает только от мысли, что ей придется с ним общаться. — Я объясню, что ей нужно будет ему сказать.

Надеюсь, Колибри согласится. Нам нужно узнать адрес ее бывшего жениха. Когда я до него доберусь, он мне все расскажет. А потом я позвоню Кобе и сообщу, где искать должника. Никакой пощады. С Дуровой, конечно, так просто не получится. Но и на нее можно найти управу. Я уверен, Самир под нее уже копает.

Спускаюсь в подвал. Здесь такая шумоизоляция, что наверх не доносится ни звука.

Яся с Леей стреляют по очереди. Сноха просит не мешать, прикладывает палец к губам. Я бросаю взгляд на мишени. Моя девочка, конечно, уступает Лее, но я с ней еще позанимаюсь. Для новичка она совсем неплохо стреляет. Рука немного дрожит, и глаза она зачем-то прищуривает.

Отстреляв магазин, Колибри оборачивается и замечает меня.

— Покажешь класс? — спрашивает Лея.

— Не сегодня, — машу головой. — Яся, я хочу тебя кое о чем попросить.

На самом деле мне неприятно, что Ясе придется звонить утырку. Но без ее помощи поиски могут надолго затянуться.

— Что нужно сделать? — ее щеки окрашивает румянец. Я готов отдать многое за то, чтобы узнать, о чем она подумала.

— Позвонить Лехе…

Ясмина

Разговаривать с бывшим женихом совсем не хочется, но я обязана хоть чем-то помочь мужчинам.

Сначала я просто пишу Леше сообщения. Сразу четыре. Лея помогает придумать.

Я: Почему я должна тебе верить?

Я: Откуда у тебя это видео?

Я: Где гарантия, что оно не поддельное?

Я: Для чего ты это делаешь? Хоть раз скажи правду!

Стараемся вывести Алексея на эмоции. Мы замираем над экраном и ждем. Будет идеально, если он сам позвонит, но Леша пишет.

А: Думал, догадаешься поискать в интернете. Там полно подвигов твоего благоверного.

Он скидывает ссылку. На душе становится тревожно. Вопросительно смотрю на Валида.

— Они нерабочие, — не вдаваясь в подробности, сообщает Валид. — Напиши ему об этом. А еще спроси, как он тебя собирался спасать, — со злой иронией в голосе.

Пишу сообщение, почему-то нервничаю, пальцы не попадают по клавишам. Стираю и заново набираю. Когда ты не знаешь всех нюансов, неизвестность вызывает панику.

— Тихо, спокойно, — накрывает мои руки Валид. Его голос успокаивает. — Мы его и без этого найдем. Просто этот метод позволяет нам скрыть поиски Алексея от Дуровой.

Заканчиваю писать сообщение, отправляю. Прочитано. Леша перезванивает. Самир меня проинструктировал, как и о чем говорить, чтобы протянуть звонок. Нужно давить на его высокомерие, заносчивость и чувство превосходства. Волнуясь, я веду пальцем вверх по сенсорному экрану.

— Леша, я очень боюсь, — начинаю сразу, как только принимаю вызов. Давлю голосом на жалость. — Если это правда, он ведь и меня может убить…

Я не даю ему вставить ни слова. Тяну время, как и просил Самир. Сложно обзывать человека, который нравится, но я стараюсь быть правдоподобной, поэтому оскорбляю Валида деспотом, тираном, психом. Не смотрю на мужа, чтобы не сбиться.

— Леша, все из-за тебя! — надрывно, чуть не плача. — Что мне делать? Ты должен мне помочь! — на меня это совсем не похоже, но Леше не приходилось видеть меня напуганной, возможно, поверит.

— Ты ведь знаешь, что у меня проблемы, — его язык заплетается, он явно пьян. — Пришлось из-за тебя уехать из Москвы, — я не успеваю понять, о чем он, а Алексей продолжает: — Ты мне помочь не захотела, — слышится упрек в мой адрес. Я не забыла, как именно он планировал меня использовать, и меня начинает тошнить. Лицо Валида перекосилось от злости, — Беги, Яся, просто беги, — тянет он пьяно слова.

— Это все, что ты можешь мне предложить? — правдоподобно возмущаюсь.

Самир кивает, дает понять, что разговор можно заканчивать. Звонок отслежен.

— Да иди ты… спаситель! — сбрасываю вызов.

Чувствую облегчение. Как только я могла связаться с таким ничтожеством? Отвечаю сама себе: недостаток опыта и уверенность в том, что я умная, прагматичная женщина, которая все знает.

— Молодец, — хвалит Самир.

Меня всю трясет, но Валид обнимает меня, и я успокаиваюсь.

— Он в Твери, — сообщает Самир. Показывает что-то брату на карте в компьютере.

— Понятно. Точный адрес только через спутник сможем получить? — голос звучит спокойно, а я понимаю, что они рассчитывали на другой результат.

Братья продолжают общаться. Пререкаются. Валид сегодня собирается ехать в Тверь. Самир предлагает взять с собой Амира.

Мне неспокойно на душе. С Лешей они, конечно, справятся без проблем, но вдруг там и правда может быть устроена ловушка, как предполагает Самир?

У меня не получается не переживать. Я замечаю, что Лея так же встревожена. Валид, наоборот, в предвкушении встречи. Спокоен, собран. Заказывает билеты.

Он уже в режиме бойца. Между нами нет легкости, не пробегают флюиды. Как девочке, мне немного обидно. Хочется внимания, нежности, того внутреннего трепета, который он вызывал своими взглядами несколько часов назад.

Но в какой-то момент я заталкиваю свой эгоизм куда-то глубоко. Чувствую себя настоящей женой спецназовца. Главное, чтобы он вернулся. Все будет. И страсть, и флюиды… Сейчас он должен быть собран и спокоен. Когда это доходит до меня, я чувствую себя уверенней.

Пока Валид договаривается о чем-то по телефону с другом, собираю ему сумку. Вижу, что ему приятна моя забота. Во взгляде появляется теплота. А я всего лишь собрала ему вещи в дорогу. Такая мелочь…

Он мне жизнь спасает, рискует собой, но благодарит за собранную сумку. Целует перед тем, как уехать. Говорит, что любит. Я тянусь к нему, обнимаю. Глотаю непролитые слезы, чтобы он не видел меня расстроенной.