А я беззаботно прикрыла глаза, отдаваясь во власть его крепких рук, слёзы незаметно собрались в уголках глаз. Я только сейчас поняла, что стала расслабляться, а до этого момента была словно натянутая струна.

— Малышка, ты чего? — озадаченный голос Рохана выдернул меня из пучины, что стремилась вылиться в истерику.

— Я только сейчас осознала, как испугалась… Если бы не артефакт, то я даже и не знаю, что со мной было бы…

— Тише-тише, я с тобой… — обнял он меня, целуя в макушку.

Делая глубокие вдохи, я пыталась взять себя в руки, в то время как Ариша, видя моё состояние, ловко полезла в прилавок.

— Это подарок от нас, — шепнула она, протягивая новый браслет, — функции те же, только сильнее. А что касается ремонта, то с вас — двадцать золотых драконидов.

Я со свистом втянула воздух, а Рохан принялся отсчитывать монеты; сегодняшние мои покупки вышли дешевле, чем ремонт. Получив их, девушка довольно выдохнула, ласково глядя на золотые и пересчитывая их.

— Госпожа Шорс, вы довольны? Принимаете работу? — по-деловому обратилась она ко мне, на что я кивнула, но она не унималась: — Вам нужно сказать это вслух.

— Да, довольна и принимаю работу, — озадаченно проговорила я, но вместе с моим последним словом пришло и понимание причин её настойчивости. Дракончик на моей руке, о котором я благополучно забыла, зашевелился и вспорхнул с меня, довольно урча. Сделав несколько взмахов крыльями в воздухе, он испарился, опадая золотистыми искрами.

— Заключённый договор считается выполненным, — пафосным голосом проговорила девушка, — но вы всё же к дедушке загляните, когда у вас будет время, — неуверенно добавила она.

— Обязательно, — кивнула я, зная, что не кривлю душой. Мне понравилась эта небольшая лавочка, к тому же, я на собственном опыте убедилась в полезности артефактов. — Я ещё вернусь.

— Пойдём, — Рохан слегка надавил рукой, направляя меня к выходу, в то время как я кинула благодарную улыбку драконице и вновь уткнулась носом в жилет мужа.

Я и сама не заметила, как мы прибыли домой, казалось, была в каком-то полузабытье, вновь и вновь переживая сегодняшний день.

— Я сделал тебе ванную с пеной, всё, как ты любишь, — заботливый слегка урчащий голос мужа заставил меня вздрогнуть и сфокусироваться взглядом на происходящем.

Оказалось, он скинул пиджак и жилет. И теперь, закатав рукава рубашки, набирал воду в ванную. Над ней поднимался горячий пар, а комнату, с щедрой руки дракона, наполнял аромат лаванды.

Я сидела в спальне на кровати, но так как дверь была открыта, без проблем наблюдала за его манипуляциями. Мой взор словно магнитом притягивали его сильные руки. Мышцы то напрягались, то расслаблялись, когда он наклонялся, чтобы пощупать температуру воды.

— Прости, я задумалась. Ванна… звучит здорово! Но мне нужно связаться с Шэннон…

— Я уже всё уладил, не волнуйся, — он метнул на меня острый взгляд.

— Правда? — нахмурилась, пробуя вспомнить этот момент.

— Конечно! Всё ради спокойствия моей нежной жены. Залезай, я помассирую тебе плечи, — подмигнул он, окидывая меня жарким взглядом через комнату, а потом медленно двинулся ко мне.

Я же вновь, как и в день нашего знакомства, задалась вопросом: почему он выбрал меня, вокруг же столько красивых девиц! Но теперь у меня был ответ — это истинность.

Глава 20

Я вынырнула из дрёмы, когда по моим ощущениям светило уже скрылось за горизонтом. Лежала, ловила своё тихое размеренное дыхание и никак не могла понять, когда легла. И почему так рано?

Привычно повернув направо голову, я не нашла на месте занавесок из тонкой, но плотной серебристой ткани, что мягко струились от пола до потолка, защищая нас от ранних лучей. Я их самолично выбирала. Это открытие удивило меня, заставив приподняться на локтях и осмотреться.

Мужа рядом не было, другая часть кровати оказалась гладко заправлена, явно указывая на то, что он ещё не ложился, но вот беда — кровать тоже была не моя… Эта мысль моментально взбодрила меня, и остатки сна сняло как рукой.

— Рохан! — крикнула, спустив ноги на деревянный пол. Выпутываться из тонкой простыни не спешила; под ней на мне ничего не было, а своей одежды я не видела. В комнате всего-то и были, что кровать да пустующий стул.

Муж не отзывался, в то время как паника накатывала на меня волнами, что норовили вот-вот затопить сознание.

Медленно подойдя к плотно занавешенному окну, я приоткрыла штору и увидела, как густой лес утопает в сумеречных тенях угасающего дня. То ли сумерки делали своё дело, удлиняя тени и превращая деревья в мрачных исполинов, то ли я каким-то образом оказалась в густой непроходимой чаще.

Сглотнув ставшую вязкой слюну, я бросила взгляд на единственную дверь и поспешила к ней.

Протянув руку к дверной ручке, я краем глаза отметила, что моё дрожащее запястье плотно обхватывает золотой браслет. Заветный щелчок заставил кровь быстрее бежать по моим венам, а сердце — биться чаще. Распахнув громко скрипнувшую дверь, я выглянула в пустой коридор.

Никого.

Сделав несколько быстрых вдохов и выдохов, я словно нырнула с головой в узкий коридор. В конце мелькал свет, манящий надеждой, что там я найду разумное объяснение происходящему. Ведь не может человек в трезвом уме и здравой памяти заснуть в одном, а проснуться — в совершенно ином месте. Я была уверена, что засыпала в крепких объятиях мужа… Тогда почему я здесь? И где это — здесь? Где Рохан? Вдруг с ним что-то случилось? Стоило только задуматься, как мозг стал подкидывать картинку за картинкой, вырисовывая самые страшные прогнозы.

Я двигалась тихо, стараясь не поддаваться панике, а потому концентрировалась на ощущениях. Холодное дерево под ногами, под пальцами одной руки шероховатая стенная панель, другой — стремящаяся покинуть моё тело скользкая простыня. Запах пыли и старости витал в воздухе, оттого нос нестерпимо зачесался. Хотелось чихнуть, но страшно…

К тому моменту, как дошла до освещённой пламенем камина комнаты, я уже была ни жива ни мертва. Все чувства были обострены до предела, а сердце, казалось, вот-вот остановится.

Увидев знакомую фигуру, я радостно выдохнула и даже сделала шаг, чтобы броситься в родные объятия, но замерла.

Меня там не ждали.

Таким я его не видела. Он пил прямо из бутылки, делая жадные глотки. Рубашка была расстёгнута на груди, рукава — закатаны. Широко расставив ноги, он откинулся на спинку старого кресла и непрерывно смотрел в догорающий огонь.

В полумраке комнаты казалось, что тени, залёгшие на лице, уродуют его до