Вот это сервис и забота! Хоть высплюсь наконец-то по-человечески. Я с благодарностью посмотрела на, теперь уже очевидно, что не хозяина дома и уточнила:

— Простите, как мне к вам обращаться?

Он неожиданно выказал удивление, вскинув почти незаметные белесые брови:

— Разве я не представился? О, прошу прощения, у нас так редко бывают посетители, что я начинаю упускать детали. Геллер фон Майертон, камердинер лорда Элройена, к вашим услугам.

Столь резкий переход от более чем прохладной встречи на крыльце немало изумил, но не в моем случае выказывать недовольство. Все могло оказаться гораздо хуже, а тут даже ночлег любезно предоставили.

— Благодарю вас, дин Геллер фон Майертон, — повторила я имя, явно намекающее своей приставкой на знатное происхождение слуги лорда-некроманта.

— У вас есть какие-либо потребности, о которых мне стоит знать? — вежливо поинтересовался он.

Я подивилась такой странной формулировке и растерянно выдала:

— Н-нет, думаю, что нет.

— Хорошо, — кивнул камердинер. — Тогда приятного отдыха.

Он уже развернулся и собирался уйти, как я вдруг не удержалась и полюбопытствовала:

— Скажите, пожалуйста, как вы успели все подготовить? — махнула рукой вглубь помещения.

Дин Геллер фон Майертон озадачено на меня посмотрел, пришлось развить мысль:

— Там на крыльце у меня сложилось впечатление, что вы не ждали меня… во всяком случае сегодня.

— Дина Святодух, гостевые покои всегда должны быть готовы, на то они и гостевые, — несколько высокомерно произнес камердинер.

Правильно, чтоб я понимала в их высокостатусных порядках. Все равно удивительно, что в этом доме можно обнаружить подобное. Закрыв дверь за Геллером, я выдохнула: какой же все-таки насыщенный на события день. Казалось, моя голова скоро лопнет от обилия новой информации. Тут же подумала, что кое-какие элементарно гигиенические потребности у меня все же имеются, да и завтра мне здесь отсиживаться, пока не позовут, или как?

Выглянула в коридор, надеясь застать дина фон Майертона, но того и след простыл. Хм-м-м, удивительная резвость в его возрасте: дом был действительно большим, комнаты и соединяющие их галереи поражали размерами. Вот и просторный коридор, заканчивающийся лестницей, ведущей вниз на первый этаж, выглядел бесконечным. Но нет, за то недолгое время, что я провела за закрытой дверью, камердинер все-таки успел скрыться из поля зрения.

Ну и ладно, сама все найду, не маленькая!

Хотя бродить в ночи по незнакомому пустынному дому матерого некроманта, конечно, приятного мало. Не знаешь, за каким поворотом обнаружишь «сюрприз», и что самое паршивое — нет у меня уверенности в своих знаниях и навыках, чтобы без опаски тут шастать. Но чуть позднее, после исследования вверенной мне территории оказалось, что я зря волновалась. За одной из портьер обнаружилась дверь, ведущая в отдельную ванную комнату со всеми удобствами. Я даже ущипнула себя: вдруг все же задремала и не заметила, уж слишком все замечательно выглядит. С шипением потерла место локального самоистязания и с радостным писком бросилась обратно в комнату к оставленной на кровати сумке, стаскивая на ходу одежду.

Примерно через две четверти часа я с блаженной улыбкой завернулась в мягкое одеяло и смежила веки. От постельного белья исходил едва уловимый лавандовый аромат, а трепещущее пламя нескольких свечей заменяло ночник и создавало уютную атмосферу. Спать, срочно спать! И плевать мне на то, кому принадлежит этот дом. Даже если сюда заявятся все неупокоенные души с местного кладбища и предложат сыграть с ними в кости, я и ухом не поведу.

Так я думала, устраиваясь на огромной, большой даже для троих человек, кровати и медленно проваливаясь в царство грез. Наивная.

Очнулась от навязчивого ощущения, что за мной кто-то наблюдает. Резко распахнула глаза и только потом осмыслила произошедшее. Что за бред вообще? Рассердилась сама на себя и перевернулась на другой бок. Но мысли о собственном нездоровом воображении ничуть не поспособствовали успокоению. Сейчас я в полной мере оценила прелесть проживания при храме Пшенки. Ведь туда при всем желании не могло просочиться ни одно неблагостное существо, не говоря уж об откровенных тварях из-за грани.

Либерта, конечно, сектор белый, но и там случалось разное непредвиденное. Чего далеко ходить, вспомнить хотя бы свадебные приключения Говарда. Но возвращаясь в храм, я всегда оказывалась в безопасности — уж там-то точно ничего противоречащего естественному ходу жизни произойти не могло, благодаря божественной защите нашей покровительницы. И вот, впервые заночевав за пределами защищенных стен обители нашей богини, я испытала уязвимость и беззащитность, что, разумеется, мне ничуть не понравилось.

Так, ладно, надо отстраниться от любых мыслей и просто уснуть. Сказать проще, чем сделать. Мерзкое ощущение, что я здесь не одна не проходило. Одеяло, в котором я спрятала все, кроме носа, давно перестало хранить иллюзию достойной преграды. Поля-я-я… святые, разумеется! Что за нездоровая чувствительность и съехавшее с катушек воображение? Привстала на локтях и внимательно оглядела комнату. Свечи исправно мерцали и не думая оплавляться. Простор помещения сейчас хоть и не способствовал спокойствию, но никаких перемен в обстановке я не заметила.

Шумно выдохнула и с недовольством вновь зарылась в подушку. С какой-то мрачной язвительностью напомнила себе, что нет ничего безопаснее в плане защиты от нежити, чем дом некроманта. Сразу после этого почувствовала себя полной идиоткой, а ощущение чужого присутствия лишь усилилось.

Не выдержав, уселась на кровати и нервно произнесла заклинание защитного полога первого уровня — вообще, могла и второго, но я же вроде как только для подстраховки. Стало спокойнее, улеглась обратно и попыталась заснуть. И у меня это даже почти получилось, но легкое колыхание воздуха, скользнувшее по коже, — это с закрытыми-то окнами! — мигом согнали сонливость.

— Да чтоб вас! — ругнулась я, вспоминая собственное опрометчивое обещание наплевать на всех духов мухомрийского погоста разом.

Спустя полчаса безуспешной и выматывающей возни по кровати в попытке унять разбушевавшуюся паранойю, я сдалась и на полном серьезе озвучила заклинание проявления скрытых от глаз почивших сущностей:

— Мортус фицели ти лакарум. Конте! Конте, конте, котавус!

Долго раздумывать, получилось ли воспроизвести верные интонации на восходящих потоках не потребовалось. Почти мгновенно напротив спинки кровати обрисовался мерцающий бледным сиянием женский силуэт. О, я молодец, Палтус мог бы мной гордиться… наверное. Удивлены мы с призраком были в равной степени, судя по эмоциям, отразившимся на ее мертвенном лице. Свою видимость нежданая гостья осознала лишь на несколько мгновений позже меня и, как ни странно, запаниковала.

— Леди… — выдохнула она и чуть колыхнулась в сторону. — Прошу прощения, леди! Я никоим образом не хотела вас побеспокоить, — зачастила незнакомка. — Пожалуйста, не выдавайте мой интерес хозяину, умоляю. Я не хотела, я… я не знала, что вы тоже чувствуете смерть. Смилуйтесь, леди, прошу!