— Не совсем. Понимаешь, — Мика отбросила косичку за плечо. — В Аттере одновременно и есть, и нет наследуемой монархии. То есть, правитель, взошедший на трон, правит в течение всей своей жизни, но он может передать трон своим детям только в одном случае — если отпрыск действующего императора победит в Битве Девяти. Она проводится каждые четыреста лет. В ней могут участвовать все достигшие половозрелого возраста члены Девяти Великих Семей, но не больше двух камо от каждой Семьи.

— Камо? — переспросила я.

— На древне-атавийском языке, который раньше использовался в Аттере, это значит “достойный воин”. Чтобы получить статус камо надо пройти серию испытаний, а потом регулярно доказывать своё право называться камо в поединках с другими претендентами, потому что количество демонов, которые могут называться камо в одно и тоже время ограничено. Девять Великих Семей — это правящие кланы, по сути, элита из элиты. Каждая Семья самостоятельно выбирает, кого из своего рода отправить на Битву, но, как правило, ставку делают на Великих Герцогов, то есть, на глав Семей, как на наиболее сильных демонов.

Я устало потерла щеки. Информации было слишком много. Развернулась, и вновь потопала по дорожке, размышляя вслух:

— Так, значит, хмыренышь — это сын действующего императора, верно?

— Если под хмыренышем ты подразумеваешь Сатуса, то да, — хмыкнув, понял мою мысль Сократ, покорно последовав за мной. — Остальные шестеро — Великие Герцоги.

— То есть, они все уже главы своих семей? — усомнилась я. — Если моя логическая цепочка верна, то эту почетную должность должен занимать самый старший в семье — дед, отец, дядя. Ну, или хотя бы старший брат! Разве, они не слишком молоды для этого? Сколько им? Девятнадцать? Двадцать?

— Жизнь демона намного продолжительней, чем жизнь человека или даже колдуньи, — Сократ обогнал меня, вновь гордо продемонстрировав свой пушистый филей и пошел впереди. — Я не знаю, сколько лет этим демонам, но думаю, что, как минимум, раза в два больше, чем тебе.

Я постаралась не сильно удивиться. А просто спокойно взять эту информацию, аккуратно сложить и засунуть на полочку с названием “То, в чем я не буду пытаться разобраться, иначе тронусь кукухой”.

— К тому же, предыдущие Великие Герцоги, то есть, те самые отцы и деды, по всей вероятности, погибли во время последней Битвы, там же сражение идет не на жизнь, а на смерть, — безразлично пояснила Мика. — А их место заняли прямые наследники.

— Ладно, — постаралась и я быть сдержанной в собственных высказываниях. — Императорская семья ведь тоже входит в это число — девять?

— Да, — подтвердил ушастый.

— Итого, семь, — быстро произвела я в уме нехитрые математические расчеты. — А где еще двое потерялись?

— Почему потерялись? Сидят себе дома, готовятся в Битве. Она ведь уже через два года.

— Да ладно? — выпучила я глаза.

— Да, вскоре после выпуска высокородной семерки из Академии. Поэтому они здесь и отираются, — фыркнул Сократ со всей пренебрежительностью. — Пытаются использовать все возможные ресурсы, в числе которых — и Академия. А вернее, знания, которые тут дают.

— Так, значит, у них скоро большая драка, — плотоядно заулыбалась я и даже потерла ручки в классически злодейском стиле. — И возможно, кто-то умрет.

— Ага, — бросил Сократ. — А, возможно, и нет.

Улыбаться я перестала.

— Что значит, возможно и нет? — меня такой расклад не устраивал. — Вы же сами сказали, что они дерутся на смерть.

— Так было раньше. В старые времена главы Семей часто между собой враждовали. Всё было — отравленная прислуга, задушенные младенцы, сожженные замки, зарезанные любовницы. Периодически открытая ненависть друг к другу переходила в состояние индифферентного противостояния, когда страсти немного затухали, — заключил кот с таким умным видом, что захотелось погладить его лопатой. — А потом к власти пришел нынешний император, Адриан. И все изменилось. При нем Семьи начали выстраивать отношения друг с другом. Появилась традиция создавать пары из членов разных правящих кланов. Теперь это уже устоявшееся правило. Породнившись, Семьи стали меньше конфликтовать друг с другом, ведь более, чем за триста лет многие уже стали родственниками. И, хотя в Аттере наличие кровной связи не гарантирует безопасность и не способно уберечь от междоусобного конфликта со смертельным исходом, это помогло снизить градус накала между претендентами на трон.

— И? — все еще не понимала я. — Что это значит?

— А то, что во время последней Битвы Девяти, камо воспринимали друг друга исключительно как врагов, а потому никого не жалели, — объяснил Сократ. — Теперь же на поле битвы выйдут знакомые с детства воины. Да, суровые, взращённые в строгости и ярости, но все же неспособные быть беспристрастными. Многие нынешние главы Семей не только друзья, они имеют общую кровь. Ходят слухи, что впервые за много тысяч лет Битва Девяти может не состоятся в том виде, в котором все ожидают её увидеть.

— Ожидают? — меня почему-то передернуло.

— Конечно! — подпрыгнула за моей спиной Мика. — Ты что! Это ведь невероятное событие! Родиться именно в то время, когда должна состояться Битва, удивительное везение! Ведь стать живым свидетелем такого масштабного события просто невероятно!

Проигнорировав фонтанирующую эмоциями соседку, я обратилась к Сократу:

— А ты что думаешь?

— Думаю, что если эти ребята всё-таки решатся нарушить традиции, то это все изменит, — какие-то нехорошие нотки послышались мне в словах пушистого. Я уже хотела спросить почему, но тут вдруг тропинка закончилась, я по инерции сделала еще один широкий шаг и с размаху шагнула на вымощенное брусчаткой пространство. Подняв голову, уткнулась взглядом в рыночную площадь.

— Ой, как мы быстро дошли! — воскликнула мне в затылок Мика и выскочила из-за моего плеча.

Я же осталась стоять, растерянно рассматривая снующих туда-сюда, громко переговаривающихся на каком-то гортанном наречии, активно размахивающих руками и постоянно что-то перекладывающих на прилавках в палатках-шатрах существ в оранжевых балахонах, которые лишь издали были похожи на людей, но теперь я могла рассмотреть их в подробностях.

Они все были высокими, значительно выше меня, и весьма худощавыми. Серая кожа выглядела так, словно её основательно припорошили бетонной пылью. Глаза отличались белой радужкой с черной окантовкой и красными зрачками. Прижатые к головам и при этом практически касающиеся их внешним краем уши значительно отличались от человеческих своей заостренной кверху частью. Головы созданий в балахонах были гладко выбриты по бокам с оставленной на макушке полоской длинных волос, которые они заплетали в косички — у кого-то была одна косичка, у кого-то две, у кого-то три. И что-то мне подсказывало, что количество косичек определяло статус их носителя. Потому что прямо перед нами вальяжно вышагивая, двигался вдоль торгового ряда человек с одной косичкой, а те, у кого было по две вежливо кланялись ему, но не настолько низко, как это делали носители трех косичек.