Патрик устремил на нее серьезный и задумчивый взгляд.

— Я не уверен, что ты готова услышать то, о чем я намереваюсь тебе сказать.

Элли недоверчиво посмотрела на него, поскольку в его голосе ей послышались нотки тоскливого сомнения, потом, глубоко вздохнув, спросила:

— Скажи, пожалуйста, зачем ты приехал ко мне домой сегодня вечером?

— Как только я узнал, что Сара порвала с Дэвисом, то понял: его следующим шагом будет визит к тебе.

— И что же?

— Элли, мы не могли бы поговорить где-нибудь в более спокойном месте, а не посреди толпы веселящихся людей? — нетерпеливо спросил Патрик и, не дожидаясь ответа, взял ее под руку и повел за собой к дверям гостиной, потом дальше — через украшенный венками и лентами коридор — на кухню.

Как и предполагала Элли, дом, принадлежавший семье Патрика, оказался ничуть не меньше, чем дом семьи Делакорт. Огромная кухня была обшита дубовыми панелями, посередине стоял массивный стол, на стенах красовались медные сковородки и кастрюли. Патрик недовольно насупился, когда увидел, что здесь еще суетится прислуга, поскольку завершались последние приготовления к ужину.

— Черт побери, где же в этом доме можно поговорить с глазу на глаз? — пробурчал он, и сердце Элли гулко забилось.

— Они уже почти закончили, — заметила она и улыбнулась горничным, которые разглядывали их, не скрывая любопытства. — Давай я посмотрю, нет ли в холодильнике сырого мяса, которое можно приложить к твоему глазу.

— Да к черту мой глаз! — взорвался Патрик, снова хватая ее за руку и увлекая прочь из кухни.

Он издал радостный возглас, когда увидел открытую дверь в какую-то комнату в глубине коридора, и поспешил прямо туда, буквально таща за собой Элли. Вероятно, это был рабочий кабинет его отца — посередине возвышался массивный письменный стол, вдоль стен стояли стеллажи с книгами. Когда Патрик закрыл за ними дверь, их снова окружила долгожданная тишина.

Несколько мгновений Элли пытливо вглядывалась в лицо Патрика, потом напомнила ему:

— Ты что-то хотел мне сказать.

Его лицо мгновенно преобразилось, на нем появилось беспокойство.

— Я… я пришел к тебе домой сегодня вечером, потому что…

— Так почему же? — с нетерпением спросила Элли.

Он вздохнул:

— Если Дэвис намеревался заявиться к тебе, то обязательно снова набросился бы на тебя с оскорблениями, а я хотел помешать этому. И если он собирался уговорить тебя снова стать его девушкой, я хотел помешать ему сделать и это тоже! — решительно закончил он, и его серые глаза сверкнули. — И хочешь знать, почему?

Элли думала — а точнее, надеялась, — что знает ответ. Но как она могла быть в этом уверена?

— Элли, прошу тебя, скажи хоть что-нибудь!

Не пора ли ей перестать цепляться за свои предубеждения, не пришло ли время позабыть о своей пресловутой гордости?

— Элли, когда же ты придешь в себя? Если ты сейчас же не скажешь хоть слово, клянусь, я выкину в окно эту бутылку любимого папиного виски!

Элли не смогла удержаться от смеха.

— И к чему это приведет? — наконец сумела выговорить она, снова с трудом сдерживая волнение. — Ты только испортишь настроение отцу и устроишь тут сквозняк. Патрик… Патрик…

На ее глазах блеснули слезы, но это были слезы радости, а не печали.

Лицо Патрика тут же смягчилось, он шагнул к ней навстречу и заключил в свои объятия.

— Элли, я так больше не могу! — прошептал он. — Я люблю тебя. Я люблю тебя уже так давно! Наверное, с того самого момента, когда летом случайно зашел к вам в сад, где ты…

— Патрик! — воскликнула Элли. Она снова ощутила замешательство от упоминания о той давней неловкой ситуации, когда он увидел ее полуобнаженной. — Патрик, по-моему, ты только что признался, что любишь меня?

Он кивнул, улыбаясь, потом вздохнул:

— Мне пришлось нелегко. Я всегда думал, что быть влюбленным — приятное дело, но с тобой у меня просто голова шла кругом! Конечно, если бы ты разделяла мои чувства, все было бы не так запутанно и сложно…

— Но я их вполне разделяю! — воскликнула Элли, обнимая его за плечи. Она смотрела прямо ему в глаза, не пытаясь скрыть ту радость, которая переполняла ее сердце. — Я тоже тебя люблю.

— Да? Правда? — медленно проговорил Патрик.

Элли застенчиво улыбнулась и повторила:

— Я люблю тебя, Патрик!

Он недоверчиво взглянул на нее.

— Но ведь в тот день, когда Дэвис так быстро ушел из твоего дома, ты плакала…

— Потому что он унизил меня в твоем присутствии. Если я вообще решалась разговаривать с Гаретом, то только чтобы скрыть мои чувства к тебе.

— А я все это время должен был сходить с ума от ревности! — простонал Патрик. — Элли, скажи, любишь ли ты меня настолько сильно, чтобы отправиться со мной в церковь и в присутствии священника и всех наших родственников и друзей дать клятву в вечной любви?

Неужели Патрик просит ее выйти за него замуж?

Он слегка отстранился, беря ее за плечи и пристально глядя ей в глаза:

— Я люблю вас, Элизабет Фэрфакс. Вы согласны стать моей женой?

Элли быстро заморгала глазами, пытаясь прогнать слезы.

— Да.

Он закрыл глаза, точно не верил тому, что только что услышал, потом снова посмотрел на нее, сияя.

Элли нежно провела рукой по его щеке. Какое счастье, что ей не нужно больше таить свои чувства к нему!

— Почему ты так долго молчал? Почему не дал мне понять, что…

— Потому что когда я наконец осознал свои чувства к тебе, то уже знал от Тоби о твоих отношениях с Гаретом Дэвисом. Ты не представляешь, каково мне пришлось! Терпение не принадлежит к числу моих добродетелей.

Она нахмурилась:

— Но я порвала с Гаретом уже пару месяцев назад…

— Я решил, что все должно уладиться само собой, что нужно дать тебе какое-то время… дать время справиться со своими чувствами к Дэвису… А тут вдруг Тоби приходит ко мне и спрашивает, не мог бы я стать твоим спутником на вечеринке. Не мог бы я? Да я помчался тем же вечером к вам домой, чтобы только увидеть тебя…

— Ох, прости, Патрик… Я не подозревала…

— Не важно, — он покачал головой. — Все это теперь не имеет никакого значения, раз ты любишь меня!

Элли тяжело вздохнула:

— Когда тем вечером я узнала о Тоби и Терезе, то решила, что ты просто стараешься отвлечь меня, чтобы дать им возможность чаще бывать вместе, чтобы Тоби решился наконец объявить об их помолвке…

— Но я никогда не стал бы обманывать тебя! запротестовал Патрик. — Значит, из-за этого ты стала вдруг так холодна со мной? И именно поэтому ты дала мне понять, что все еще любишь Дэвиса?