и не семья, а обычное разнообразие. Исчезнет из ее жизни сразу, как она наскучит.

– Надо возвращаться в Москву, – задумчиво заметил мужчина, – здесь ты грустишь, а я чувствую себя беспомощным мальчишкой. Не знаю, чем тебя порадовать.

– Завтра вернемся, – выдавила улыбку Рита, – сразу после разговора с местными риелторами. Пойдем займемся шашлыком. Хочу восседать на надувной кровати и наблюдать, как мой тиран колдует над мясом.

– Главное – помни, потом придется выполнять все его прихоти. Сразу, как он закончит с мясом.

– Звучит многообещающе, мой господин, – она привстала на носочки и бегло поцеловала его в нос. – Но я готова даже к самым страшным испытаниям.

Михаил накрыл ее губы нежным, разгоняющим кровь поцелуем. Рита прижалась к деспоту крепче и закинула ногу ему на бедро. Тирания набирала обороты.

Глава одиннадцатая. В ожидании перемен

Понедельник выдался привычно суетным, и до списка необходимых звонков Михаил добрался ближе к шести вечера. Уселся за свой шефский стол, облокотился на гладкую теплую поверхность, опытным путем проверяя, достаточно ли хорошо поработал с утра плотник, и пробежался глазами по фамилиям.

Бекетова Ольга, талантливая художница и любительница мрачноватой атмосферы, значилась там третьим номером. Не стал тянуть кота за хвост, позвонил ей первой. Собирался обсудить деликатный вопрос и решил отстреляться сразу, чтобы потом не волноваться и не терзаться сомнениями. Подняла трубку после второго гудка. Хороший знак!

– Добрый вечер, Ольга, – поздоровался Михаил в ответ на ее торопливое «алле». – Вы с нами?

Улыбнулся вопросу. Тот выглядел глупо, но был необходим. Госпожа Бекетова страдала, как говорил ее супруг, рисовальными запоями и вполне могла просто забыть про разговор, если увлечена работой.

– С вами, – одобрительно хихикнули на той стороне. – Слушаю вас, Михаил.

– Я по поводу вашей выставки. Обдумал расположение полотен и хочу попросить об одолжении.

– Все еще продолжаю вас слушать, – отозвалась Ольга, вероятно, желая дать понять, просьбы ее не смущают.

– Остается свободным маленький синий зал, тот самый, в тупике с другой стороны от главного входа. Я бы хотел поместить туда картины новичка, Вячеслава Зорина. Он не будет мешать, работаете вы в разных направлениях, к тому же, полагаю, у него будет агрессивная рекламная компания и, возможно даже, к вам кто-то забредет от него.

– Главное, чтобы моих не били на входе, – подытожила Ольга со смехом.

– Уверяю, все будет чинно и благородно. Входы будут отдельные.

– Тогда я не против. Доверяю вашему чутью, господин Рокотов, оно меня еще ни разу не подводило.

– Спасибо! – выдохнул Михаил и снова улыбнулся. Все-таки госпожа Бекетова, когда находилась в этом мире, была очень приятной собеседницей.

Ольга никогда не скрывала своего дружеского расположения, и он страшно ценил его. Не лгал, когда говорил, что новичок не помешает, разделить потоки посетителей ничего не стоило. Синий зал имел хоть неприметный, но отдельный вход, а чтобы попасть туда с центрального крыльца, нужно было обойти всю остальную экспозицию. Неясно, кто оказывался в бо́льшем выигрыше: Славик от соседства уже состоявшейся художницы или художница от того, что зашедшие поддержать генеральского внука серьезные ребята увидят ее работы.

– Я отправила вам документы сегодня, – прервала его раздумья Ольга, – буквально полчаса назад. Завтра, думаю, привезут.

– Отлично! Спасибо! Если что – звоните, я всегда рад помочь.

– Непременно.

Ольга попрощалась и отключилась. Михаил вздохнул и откинулся на спинку кресла: за помощь Рите, считай, расплатился. Еще не мешало бы взглянуть на картины Славика вживую, но главное он сделал: нашел генеральскому внуку подходящее время. Даже если новичок провалится с треском, этого никто не заметит. Выставка Бекетовой затмит любое другое событие в галерее.

Посмотрел на смартфон и пожалел, что больше нет повода звонить Рите. С тяжелым сердцем попрощался с ней утром, а сейчас страшно хотел видеть. Побыть вместе еще немного. Обнять, насладиться ее сладким теплом и горячей нежностью. С удовольствием бы даже просто прогулялся вместе по какому-нибудь парку. Прошелся по улице, держась за руки и болтая о ерунде. Жаль, он несвободен! Если бы перед носом не маячила давно запланированная свадьба, уже бы мчался к старой подруге как зеленый по уши влюбленный мальчишка.

Вздохнул и снова вернулся к списку: работа сама себя не сделает. Сейчас позвонит кому нужно, потом зароется в документах, а там, глядишь, и улетучатся неправильные мысли о чужой женщине, которую так хочется сделать своей.

Освободился в пол-одиннадцатого. Еще надеясь избавиться от желания видеть Риту, позвонил Лере, но это не помогло. Невеста полчаса увлеченно рассказывала про декор очередного особняка в псевдорусском стиле, про попытки преобразить здание и нежелание его хозяина принять прекрасное, а Михаил поддакивал и мечтал о другой женщине. Представлял Риту, неспешно потягивающую латте за маленьким круглым столиком в летнем кафе. Время от времени она отрывалась от чашки, что-то говорила и улыбалась так ласково, что от радости хотелось кричать.

С Лерой распрощались в пять минут двенадцатого. Михаил дежурно промурлыкал: «Котя тебя тоже» в ответ на ее признание и отключился. Минуту гипнотизировал смартфон, потом отыскал номер Риты в телефонной книге и нажал зеленую трубку. В конце концов, сладкой нравилось быть с ним, отчего она должна отказать сейчас?

Не подняла. Михаил дождался, когда хорошо поставленный голос предложит ему оставить сообщение, и повесил трубку. Выругался и решил пойти в тренажерку. Из-за выходных с Ритой пропустил субботнюю тренировку, и сейчас было самое время наверстать упущенное. Измотать тело так, чтобы ничего больше не хотелось.

Вечер оказался на редкость хорош. Дул приятный ветерок, пахло еще не остывшими от жаркого дневного солнца листьями, где-то даже пытались чирикать птахи. Михаил вдохнул полной грудью и порадовался, что сегодня оставил машину около дома и отправился на работу на метро. Побоялся пробок. Утром никак не хотел уезжать от Риты, еле как заставил себя заглянуть домой переодеться и провозился там дольше, чем нужно. Зато сейчас с чистой совестью мог позволить себе прогуляться.

Зазвонил смартфон. Михаил достал его из кармана и как дурак просиял от надписи «Маргарита Проскурова» на экране. Во рту пересохло, и сердце застучало быстрее. Раз перезвонила, значит, хочет видеть. Рита – умница, превосходно складывает два и два. Усмехнулся мысли, что до фитнес-клуба он не доберется и сегодня.

– Добрый вечер! – приветствовал, стараясь казаться беззаботным. – Почему не берешь трубку?

– Добрый! Гуляла с приятелем, не очень удобно было говорить. Что-то случилось?

Михаил почувствовал, как кровь приливает к лицу. Какие еще приятели? Кто разрешал ей проводить время с другими мужчинами?

– Где ты? Я сейчас подъеду, – сжал аппарат так, будто собирался раздавить.

– Миша, что стряслось? –