litbaza книги онлайнДетективыВосемь бусин на тонкой ниточке - Елена Михалкова

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 81
Перейти на страницу:

– Перекидаешь? – переспросила Марфа. – Ох ты, горе мое, горе. Дай сюда лопату!

У Иннокентия забрали лопату и вывели из загончика. Марфа широко приоткрыла дверь сарая.

– Дуся! – позвала она. – А ну выходи!

И, слегка постукивая плашмя лопатой по крупу свиньи, загнала ее в сарай.

– Не любит в сарае сидеть, – пояснила Марфа, наклоняясь и шаря руками в траве. – А лопаты побаивается, поэтому идет. А, вот он!

Она подняла найденный предмет, оказавшийся синим садовым шлангом, и повернула кран. Из шланга хлынула мощная струя воды. Олейникова направила ее в загон, и тут стало ясно, что он расположен под наклоном: вода вперемешку с грязью, бурля, стекала к дальней стороне, выливаясь в незаметные желобки по краю загончика.

Через десять минут чистка загона была закончена. Марфа ловко свернула шланг и повесила на гвоздь, вбитый в стену сарая.

– Механизация, – гордо сказала она молчащим Нюте и Иннокентию. – Там у меня труба, по ней вся гадость стекает и в землю уходит. А ты, значит, лопаткой ее… И наружу кидал… Хе-хе!

Иннокентий открыл рот и тут же закрыл. С бороденки его упала грязная капля.

– Интеллигент, – подвела Марфа итог деятельности Анциферова. – Ладно, давай Дусю мою обратно загонять. Пора проверить, как там все остальные.

Вскоре выяснилось, что дела у всех остальных обстоят не намного лучше. Гена Коровкин, брошенный на борьбу с сорняками, справился с ними отлично. Но сам пострадал: снял футболку, решив, что солнце еще раннее, и в отместку за пренебрежение светило хлопнуло его по спине жаркой ладонью, оставив яркий красный след.

Теперь нахохлившийся Геннадий сидел в тени, а Лена обмазывала его спину сметаной. При каждом ее прикосновении Коровкин морщился, корчился, как грешник в аду, и просил «полегче там».

Борису повезло чуть больше: отправленный на колку дров, он отделался небольшой ссадиной на лбу – там, куда попала отскочившая щепка.

Матвей Олейников все еще возился с чисткой колодца. Когда Марфа с Машей заглянули туда и поинтересовались, как дела, до них донеслось грубое ворчание, словно внизу сидел медведь.

– Ругается, – уважительным шепотом сказала Марфа. – Значит, дело движется.

Маша не могла согласиться с этим выводом, но и спорить не стала.

– А где Ева? – спросила она.

– Отдыхает, – с самым безмятежным видом ответила старуха.

– От чего?

– Просто так отдыхает. Она такая женщина – может и без работы отдохнуть.

Маша покосилась на тетушку.

– Вечером у нее будет дело, – добавила Марфа. – Ответственное.

Но больше ничего не сказала.

Из колодца выбрался Матвей, тряся лохматой головой, как огромный косматый пес.

– Все, – выдохнул он. – Теперь – купаться!

На реку шли по дороге, заросшей травой: сначала через поле мимо деревушки, затем через лес, а остаток пути брели по лугу, где качались ромашки на тонких шейках. В небесной синеве лениво купались толстые облака, и ветерок словно бы не гнал их, а лишь переворачивал с боку на бок.

Маша переоделась в зеленый сарафан, который, она знала, ей очень шел. И чувствовала себя замечательно. Но лишь до тех пор, пока к ним не присоединилась Ева Освальд.

Ева выбрала для прогулки шорты пикантной длины и топик размером с варежку. Идти на речку ее уговорил Олейников, и теперь они шагали вместе и смеялись над чем-то. Маша шла рядом с Леной, величаво плывшей среди полей, словно корабль, и не могла отделаться от мысли, что они интересная пара – Матвей и Ева.

Эта мысль вносила досадную нотку, диссонирующую с прекрасным летним днем и дорогой через поле. Чтобы избавиться от нее, Маша принялась наблюдать за остальными.

Ярошкевич составил компанию Марфе и вынужден был всю дорогу слушать ее рассуждения о душе. Тетушке поддакивал Иннокентий, а Нюта семенила рядом с ним, держа супруга под локоть, и соглашалась с каждым его словом.

Гена хотел остаться дома, но и его Матвей уговорил идти с ними. Соблазнял белым прибрежным песком, прохладной водой, что мигом излечит все ожоги, и в конце концов уломал. В сарае Гена нашел велосипед и, с разрешения Марфы, поехал на нем. Теперь он радостно дзенькал велосипедным звонком, и растревоженные пичужки вспархивали перед ним из травы.

Они вышли на невысокий обрыв, под которым текла река, темная, поблескивающая, как шкура ужа. На другом берегу тонкие, спутанные ветки ивы тянулись к воде. Маша разглядела мучительно выгнувшиеся стволы, корни, выступавшие из земли, словно узловатые вены… Жутковато выглядел тот берег, даже сейчас, при солнечном свете.

– Вода-а!

Коровкин вприпрыжку помчался к реке, бросив велосипед на траву: маленький, узкоплечий, как кузнечик. За ним, на ходу сбрасывая рубашку, рванул Борис. Шумный всплеск двух тел, одновременно плюхнувшихся в воду, нарушил речную тишину. Берег огласился воплями, хохотом, звонкими ударами по воде.

Марфа Степановна со всеми удобствами устроилась в теньке на подстилке. Заботливый Иннокентий подсунул ей под спину надувную подушку и почтительно снял с тетушки шлепанцы.

Матвей не обманул: песок здесь и впрямь был белым, мелким, как манная крупа, и теплым. Маша с наслаждением погрузила в него босые ступни. Раздеваться было неловко, а особенно не хотелось предъявлять зрителям бледное до синевы тело рядом с загорелой Евой, уже вышагивавшей в бикини по краю реки. Лена Коровкина разделась без всякого стеснения, открыв монументальные формы, стянутые купальником. Нюта уселась возле Марфы, сбросив с плеч лямочки платья.

Даже Иннокентий, стыдливо отбежав за кустик, вскоре выбросил оттуда рубашку и штаны и явился сам во всей прелести немолодого худосочного мужчины, ведущего сидячий образ жизни. Осторожно обходя спрятавшиеся в песке камни, Анциферов пошел бродить по бережку.

Борис, плещущийся тюленем возле берега, сверкал крепким, бугристым телом.

«Ничего не попишешь», – вздохнула Маша, тщетно пытаясь побороть стеснительность.

Чтобы не продлевать неловкий момент, она быстро стянула сарафан, выпрямилась во весь рост и легко побежала к реке.

Прыжок – и вода приняла ее разгоряченное тело.

– Как там, не холодно? – крикнула с берега Нюта.

Но Маша ее не услышала. Перевернувшись на спину, она плыла, и верхушки деревьев плыли вместе с ней, и небо с ленивыми облаками тоже плыло.

Наконец до нее донеслись крики. Успенская приподняла голову.

– Там омут! – кричал Гена Коровкин и показывал на противоположный берег. До него оставалось метров тридцать, не больше. – И течение!

– Осторожно! – вторила ему Марфа, приставив ладонь козырьком ко лбу и взволнованно высматривая в воде рыжую голову.

Маша плавала как выдра, но ей не хотелось пугать ни Коровкина, ни тетушку. Нырнув, она повернула обратно.

1 ... 27 28 29 30 31 32 33 34 35 ... 81
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?