Потому что, в тот момент, когда его язык врывается в мой рот, его палец пробирается в трусики…

И со мной происходит что-то… Я не знаю… Я вся натягиваюсь, как струна, в ушах звенит, в голове пусто, внизу — жаркая пульсация…

Я почти в обмороке.

Но в мой обморок врывается громкая навязчивая мелодия.

Я открываю глаза.

Вижу перед собой лицо Медведя. Его глаза закрыты. Ему плевать на все. А я вижу на панели автомобиля вибрирующий телефон. И фото на экране.

— Кеша звонит, — шепчу я.

— На хрен Кешу, — рычит Медведь.

— Вдруг что-то важное…

— Все важное тут.

Какой-то стук слева. Я резко поворачиваюсь. Боже… Вот стыдоба-то!

— К нам охранник в окно стучится…

— Да пошли они все в жопу!

Медведь отрывается от меня, открывает окно. Рычит на охранника:

— Че надо?

— Неприлично себя ведете. А тут дети ходят.

Я краснею и хочу провалиться сквозь землю. Или хотя бы спрятаться под сиденье.

— Уже уезжаем, — бросает Михей.

Телефон, который только что замолчал, снова начинает вибрировать и разрываться навязчивой мелодией.

— Возьми трубку, — говорю я Медведю, который кладет свою лапу на мое бедро.

— Котенок… — шепчет он.

— Я не убегу.

— Еще бы ты убежала… Я тебя никуда не отпущу! Никогда.

Михей

Моя рука на кошачьей коленке, я переключаю телефон на громкую связь, потому что завожу машину и трогаюсь с парковки.

— Ты далеко? — спрашивает Носорог. — Еще не все магазины проехал?

— Слушай, я…

— Тут беременной женщине нужна срочная помощь.

— Что? — пугаюсь я.

По беременных женщинам я не спец.

— Яна хочет оливки с анчоусами. А у меня нет. Доставку ждать сто лет. Короче, заскочи в магазин, купи этой ботвы. Ящик.

— Не надо ящик, — слышится на заднем фоне голос Яны. — Банки достаточно. Да я вообще могу обойтись…

— Бери ящик! — встревает Варлам. — Я тоже буду.

Все ржут.

— А что? Я тоже беременный.

Я завершаю вызов.

— Поехали за оливками, — говорит Юлька.

— А, может…

— Что?

— Вернемся домой. Ко мне.

Юлька смущенно опускает глаза. Ее щечки краснеют. Какая прелесть! Котенок, переодетый в развратную пантеру, засмущался. Опустила голову, волосы упали на лицо. Спряталась от меня. Такая невинная прелесть…

— Давай отвезем оливки, — говорит она. — Моя подруга страдает!

— Ну давай… Беременной женщине отказывать нельзя.

Ладно. Съездим на днюху, отдадим оливки, вручим подарок, потусуемся полчасика для приличия — и домой.

* * *

Эй, Кабан, отойди от моей Юльки! Нехрен заглядывать в ее декольте! А ты, Котяра, убери свои загребущие лапы с ее талии, пока я их не выдернул и не вставил вместо них спички!

Та-ак… Носорога она сама целует в щечку. А он ее обнимает. И не выпускает целую вечность. Именинник, мля… Я бы на твоем месте был аккуратнее. Мачете пока еще у меня в руках!

Я не выдерживаю, когда к ней подходит Тигра. Я помню, что она ходила с ним на свидание в клуб. И вижу, как он чмокает ее в щечку. А метит в губы! Просто Юлька вовремя отворачивается. И бьет его по руке, когда он пытается ее облапать.

— Эй! — я беру Тигру за шкирку. — Тебе лапы не укоротить?

— Ты чего? — возмущенно верещит он.

— Руки от Юльки убери.

— А ты вообще кто…

— Медведь в пальто.

— Ладно. Раз в пальто, то уберу.

Тигра отваливает. Мы с Кошкой остаемся вдвоем. Она смотрит на меня и смеется:

— Ревнуешь?

— Бешено и люто, — честно признаюсь я.

— Мне нравится! — улыбается она.

— А ты вообще чего так вырядилась? — не выдерживаю я и наезжаю на нее.

— Это для тебя, — произносит Кошка.

Чем отправляет меня в нокаут.

— Серьезно?

Я растерянно хлопаю глазами. Она издевается? Или правда для меня? Да ладно!

Еще и сама в этом призналась… Мой глазастый котенок. Моя сексуальная кошечка. Моя дикая пантера…

* * *

Юлька в самой гуще событий. Водит со всеми хоровод вокруг Носорога, держа за руки Тигру и Кота. Бросает дротики в мишень, от чего ее платье задирается, обнажая край чулок и доводя всех мужиков до предынфарктного стояка. Ну, разве что кроме Варлама. Она резвится со своими подружками, танцуя в беседке под чей-то телефон и изгибаясь при этом так, что я вынужден ходить, прикрываясь снятым пиджаком.

Я не выдерживаю и подхожу к ней.

— Тебе не кажется, что тут становится скучно?

— Скучно? Да тут дикое веселье!

Вот именно что — дикое. В духе Носорога. И я бы тоже развлекся. Но не сегодня. Сегодня мне мешает чугунная гиря в штанах…

* * *

Юлька куда-то уходит с Яной и Соней. Я торчу посреди двора с бокалом минералки и откровенно скучаю.

— Че ты такой… — Кабан не может подобрать слово.

— Нормальный я, — бурчу недовольно.

— Озабоченный, — заканчивает он.

— Тебе зачем мои заботы?

— Че грубишь-то?

— Извини…

И правда, чего это я.

Весь какой-то взвинченный. Весь на стреме.

Как хищник, охраняющий свою будущую добычу. Он уже предвкушает, как вонзится зубами в ее нежную шейку. Она уже принадлежит ему! А тут рыщет разное зверье с торчащими клыками…

На мои глаза неожиданно ложатся женские ладони.

Юлька… Нет, не Юлька. Ощущения не те. Запах не тот.

Оборачиваюсь… Ника.

— Привет!

Радостно улыбается. И ведет себя совсем не так скромно, как раньше.

Она просто бросилась мне на шею! Обхватила, вцепилась — не отодрать.

Я вот даже не сомневаюсь в дальнейшем развитии событий. Закон подлости обязательно сработает.

Оборачиваюсь — и точно. Вижу Юльку. Она смотрит на меня. Вернее, на Нику.

И по ее глазам я вижу, что все планы на сегодняшний вечер накрываются гигантским медным тазом…

Оторвав от себя приставучую Нику, я бегу за Юлькой. Которая, естественно, взбрыкнула и куда-то ломанулась. Догоняю ее, беру за руку.